ее и пользовал сам, сколько влезет…
— Она бы просто умерла. Да ты вообще слыхал когда-нибудь об Алой Розе?
— Бордель твой так раньше назывался.
— Ну да! В честь одной проститутки, Алой Розы. Неужели не слыхал?
— Что-то связанное с этим мифическим монстром, как его там? Ага, Север Белов, который то ли сдох, то ли вообще никогда не существовал. Алая Роза — это, кажется, его «неземная любов», — Газават хохотнул.
— Да, все правильно, — подтвердил Иван. — Только этот Север, к сожалению, существовал и существует.
— Ты веришь этим ментовским байкам?! Фальшивкам из ящика, которые крутили в новостях? Да менты просто выдумали этого киллера, отсняли липовые видеосюжеты, чтобы прикрыть убийства авторитетов, которые сами же и провернули! Чтобы нас запугать! Вот, мол, существует некий неуязвимый «народный мститель», Север Белов, дрожите, деловые люди, он до вас доберется! Тьфу, глупость!
— А что Столетник объявлял на него всероссийскую охоту, тебя тоже не убеждает? Что потом был большой сходняк, где Столетника буквально заставили эту охоту прекратить, потому что крупнейшие авторитеты гибли один за другим от пуль Белова? Это тоже для тебя туфта? — Иван смотрел на собеседника чуть насмешливо.
— Просто Столетник играл какие-то свои игры, — пояснил Газават снисходительно. — А что ты о них не знал, так Столетник был хитрый черт, все говорят…
— Ладно, Коля, я понимаю твой скепсис…
— Не ругайся в моем доме! — весело хмыкнул Газават. Конечно, он знал слово «скепсис», но любил иногда в шутку изобразить из себя тупого блатаря.
— Короче, я лично знал Севера, — продолжал Иван серьезно. — А Алая Роза работала у меня в борделе.
— Шлюхой?
— Стриптизеркой.
— Это на нее ты боялся подсесть?
— На нее.
— Так почему ты не мог ее приватизировать? — усмехнулся Газават.
— Объясняю же, она бы умерла в течение месяца. Ее нимфомания требовала, чтобы Роза регулярно подвергала себя чему-то вроде группового изнасилования на грани садизма.
— Круто… А почему ты мне ее никогда не показывал?
— Прятал. Я же знаю тебя. Ты помешан на бабах. Стоило тебе хоть раз увидеть Алую Розу — и ты обязательно возжелал бы заполучить ее в полную собственность. Захотел бы купить у меня, я бы не продал, ты попытался бы отобрать силой, похитить… Я берег нашу дружбу.
— А почему не продал бы?
— Она была основой моего капитала, стержнем моего бизнеса. Без нее бордель захирел.
— И ты считаешь, я пошел бы против тебя?
— Не сомневаюсь. Ты в этом смысле отвязанный! А если б ты ее все же заполучил и запер, она бы умерла. А вскоре умер бы и ты. Плохо бы умер, Коля, мучительно…
— Да почему?! — выкрикнул Газават.
— Потому что Север жив.
— Этот монстр? — презрительно бросил Газават.
— Да, этот монстр, — подтвердил Иван серьезно. — Это он отнял у меня свою жену. Сколько моих пацанов положил при этом… — Иван махнул рукой.
— И ты не мстишь?! Не ищешь его?! — возмутился Николай.
— Мне еще дорога моя жизнь.
— Так Север этот и есть тот дьявол из твоих суеверий?
— Да.
— Н-ну, чу-ма-а… — протянул Газават. — По-моему, у тебя, брат, крыша малость того… поехала. На почве чертовщины. Север какой-то, Алая Роза… Нет, ну почему ты думаешь, что из-за какой-то там бабы, проститутки, я бы пошел на конфликт с тобой?! — Газавата это возмущало больше всего.
— Почему, почему… Потому. Вот почему ты женишься, чем тебя так взяла твоя невеста, что ты на других лялек и не смотришь?
— О, Гюрза… — лицо Николая посветлело. — Она — совсем другое дело, не проститутка какая- нибудь. Она так трахается… Кстати, она тоже умеет танцевать, тоже что-то вроде стриптиза, но такого, какой твоей Алой Розе и не снился!
— Ну-ка, ну-ка, расскажи! — заинтересовался Иван.
— Это даже не стриптиз, а что-то вроде танца живота, — с удовольствием начал делиться впечатлениями Газават. — Она мне его исполняла перед койкой. Специально комнату оформила для этого, Сатир дизайнеров нанимал… Так вот, когда Гюрза танцует, обо всем забываешь, время свистит, как пуля, и возбуждаешься так, что стены грызть хочется. После ее танца мы трахались часа три, как заведенные…
— Что?! — выкрикнул Иван.
— Ты чего, брат? — изумился Газават.
— Так, так, так… — Иван забарабанил пальцами по столу. — Значит, она танцевала перед тем, как вы трахнулись… А музыка была такая однообразная, вроде тягучая, но быстрая, ритмичная, да?
— Откуда ты знаешь?
— И танцевала она так: извивалась на манер змеи?
— Не только извивалась… Да и не извивалась, точного слова не подберу…
— Ну да, вроде пульсировала. Так?! Погоди: помнишь мультфильм «Маугли»? Наш, русский, не стейтсовый? Помнишь? Там еще удав как бы танцует перед стадом обезьян? Помнишь?
— Ну, помню…
— Похоже?!
— Не совсем, но что-то общее есть… Да, пожалуй…
— Та-ак. Теперь она Гюрза, значит… Как она была одета во время танца?! Ну, вспоминай!
— Да чего вспоминать-то, помню. Красная большая накидка…
— Стоп! Не говори, я скажу! Алый плащ, наподобие мушкетерского, алый плюмаж на голове и алые туфли на высоких каблуках! Больше ничего, под плащом она была совершенно голая! Так?!
— Точно…
— Это была Алая Роза! — заявил Иван убежденно. — Другой такой бабы просто на свете не существует. А значит, вокруг тебя, Коленька, ходит смерть…
— Да окстись, чего ты болтаешь! — встрепенулся Газават. — Какая еще смерть, офонарел?!
— Север.
— Да плевал я на него! — брякнул Газават решительно.
— Гляди, проплюешься…
Иван стал предельно серьезен. Он помолчал, давая время приятелю несколько прийти в себя после услышанного.
— Видать, эта парочка взялась за тебя, — снова начал говорить Иван. — Удивляюсь, как ты живой до сих пор… Но им, наверно, что-то от тебя нужно. Иначе Север давно отправил бы тебя на кладбище.
— Он что, неуязвимый и всепроникающий? — съязвил Николай.
— Именно так, и давай без идиотской иронии. Не тот случай.
— Значит, Гюрза — не Гюрза… — пробормотал Газават. — И замуж за меня не выйдет… Значит, я трахал Алую Розу, проститутку… Мать перемать!
— Подожди! — вдруг вскинул ладонь Иван. — Опиши мне, как выглядит этот Сатир, брат твоей Гюрзы?
— А что?
— А то, что Север и Милка, ну, Алая Роза, уже раз выдавали себя за брата и сестру. Это их манера, их тактика. Так как он выглядит?
