Открыв глаза, Мечислав с трудом поднялся, это оказалось очень тяжело не только потому, что страшно болела голова, и тошнило, а еще и потому, что на него было нанесено не меньше полуметра песка. Майор осмотрелся: ни противников, ни друзей, пистолет так и зажат в руке, в эфире полная тишина. Сняв шлем, он легко обнаружил причину, осколок пробил шлем и раскрошил гарнитуру. Именно она спасла ухо, а возможно и жизнь. Порывшись в песке, он не обнаружил никакого оружия. Все поле было усеяно телами Турмов, тел штурмовиков нигде не было видно, только шесть свежих могил, в изголовье которых были воткнуты самодельные кресты из толстой проволоки. Майор сел и, достав медпакет, вколол тонизатор. Сразу прояснилось в голове, и перестало тошнить. Побродив среди трупов, он нашел только одну исковерканную взрывом винтовку Турма. К счастью, батарея уцелела. Отстегнув, майор сунул ее в карман, надеясь, что она не полностью разряжена. Он знал, где можно найти оружие для подобного боеприпаса. Неприятная неожиданность ждала его у шлюзовых ворот. Проем, пробитый взрывчаткой, был намертво заварен, открыть его подручными средствами не представлялось никакой возможности. Молот зло посмотрел на сварной шов и, молча повернувшись, пошел к перевалу, который он не один раз видел на фотографиях, сделанных со спутника. Он прекрасно понимал, что случилось, его забыли, искали, но не нашли и теперь ему самому предстояло найтись. Для этого нужно было перевалить через горный хребет, перевал был на высоте три тысячи метров и был вполне проходим. Далее дойти до места, где проводила геологоразведку Димина группа. И оттуда еще сто пятьдесят километров до ковчега. Молот на секунду остановился и снял со спины почти плоский рюкзак. Баланс выглядел удручающе, два походных рациона, шесть батарей к бронекостюму, вскрытая аптечка и три обоймы к пистолету, четвертая уже снаряжена. Там отсутствовал один патрон. Итого в наличии пятьдесят девять выстрелов. С таким боеприпасом прошагать двести пятьдесят километров по территории, на которой дикого зверья больше, чем капель в стакане воды. Все это смахивало на авантюру. Очень хотелось есть. Мечислав вскрыл один набор и съел ровно половину, силы в горах понадобятся. Там на высоте лежит вечный лед, а значит, придется царапаться изо всех сил.
Вытащив тюбик герметика из ремонтного набора, майор заделал пробитый осколком шлем. В горах будет холодно, и пусть компьютер не работает, но лучше уж так, чем совсем без шапки. Оглянувшись в последний раз на могилы штурмовиков, Молот зашагал в гору, впереди был перевал.
Шестнадцать часов ушло на то, чтобы преодолеть три километра и спуститься на равнину. Три раза майор зависал над пропастью, держась одной рукой за выступающие камни, дважды ему спасал жизнь костюм, когда глыбы льда срывались с отвесных скал, и только благодаря реакции бойца спецподразделения и искусственным мышцам ему удавалось уйти из-под обвалов в немыслимом для обычного человека рывке. И вот он стоит на твердой земле, в трехстах метрах колышется лес, фиолетовая трава по пояс. И никакого песка, к которому за последние дни он успел привыкнуть. Теперь нужно спешить. Мечислав набрал максимальную скорость тридцать километров в час, несясь вдоль гор, перепрыгивая овраги и трещины. Батарея сдохла километров через пятьдесят. Расход существенно увеличивался при максимальной нагрузке. Но майору было нечего терять. Оставалось пройти еще около сотни с небольшим, запаса батарей должно было хватить. Молот снова побежал, придерживаясь заданного курса, к концу дня он достиг места, где дал свой бой Дима. Следы протекторов от колеса БТРа еще не затянулись, отпечатавшись в мокрой глине, они превратились в окаменелое свидетельство пребывания здесь землян. Майор улыбнулся сам себе и, присев на валун, вскрыл второй пакет походного рациона. Первый он доел, едва вступив на равнину. Теперь до ковчега осталось сто пятьдесят километров и три батареи. Две можно истратить, не обращая внимания на заряд, пробежать как можно быстрее, но вот последнюю придется беречь, поскольку, если она иссякнет, комбинезон прекратит работать и тогда до ковчега придется топать в одних трусах. Молот поднялся, очень хотелось спать, тонизаторов больше не осталось, второй тюбик майор использовал на перевале, поскольку из-за разряженного воздуха очень кружилась голова. Хорошо еще горы не напоминали Альпы или Кордильеры, они были ближе к украинским Карпатам или кавказским вершинам, и горной подготовки бывшего альфовца вполне хватило на то, чтобы преодолеть их. Он осмотрел аптечку, но больше ничего похожего на тонизатор не нашел. Два тюбика с обезболивающим, самозаклеивающийся пакет для перевязки, антисептики, таблетки от поноса, жидкость для дезинфекции и таблетки для обеззараживания воды. Майор убрал аптечку и поднялся, нужно попробовать найти место, где можно будет немного поспать. Оглядевшись, он увидел довольно широкую расщелину. Прикинув свои силы, майор принялся карабкаться, и спустя четыре минуты был у цели. Сон свалил его, едва Мечислав лег на каменный пол. Жаль, что не было спального мешка, но ему приходилось ночевать и в более плохих условиях. К тому же костюм отлично предохранял его от переохлаждения. На перевале майор на полчаса потерял сознание и, когда очнулся, понял, что он лежал на леднике, но при этом ему ничуть не холодно. Вот и сейчас он спал на голых камнях, выбрав место поровнее, и ни чуть не опасался застудить себе что-нибудь. Проснувшись, Мечислав так и не смог вспомнить, что ему снилось, но во сне точно присутствовала женщина. Глянув на часы, которые показывали половину пятого утра, еще немного и взойдет солнце, а значит, пора двигаться.
Молот просто спрыгнул вниз и пружинисто приземлился на ноги, искусственные мышцы приняли и погасили силу удара. А потом снова бег, горная река преградила ему путь спустя тридцать километров. Дальше она была спокойной, но здесь бурный поток и перекаты сводили на нет все попытки переправиться на другой берег. Ширина реки достигала пятнадцати метров, может, чуть больше, противоположенный берег был отвесным скальным выступом. И майор решился, стараясь не думать, что будет, если он не допрыгнет, падение с высоты в двадцать метров на острые камни в бурный рокочущий поток обещали только одно - смерть. Набрав максимальную скорость, он оттолкнулся буквально в сантиметре от края и взмыл над провалом. Он не допрыгнул, ударившись грудью о край, с трудом зацепился за чахлый кустик. Переведя дыхание, Молот стал аккуратно вытягивать себя наверх. Спустя пять минут он был на другом берегу. Вот тут ему снова не повезло, прямо перед ним в десяти шагах застыло существо, по размерам оно в два раза превосходило бурого медведя и даже чем-то напоминало его повадки. Но внешний облик больше подходил к динозавру. Короткие передние лапы, вытянутая морда с пастью, в которой сверкали острейшие зубы с клыками размером в два указательных пальца, маленькие красные глаза, и хвост длинной около пяти метров, гибкий и увенчанный на конце костяным наростом, напоминающим лезвие ножа туловище покрыто ороговевшими костяными пластинами, защищавшими тварь не хуже бронежилета. Молот выхватил пистолет, но раньше, чем успел его вскинуть на линию огня, был сбит с ног ударом хвоста, тварь оказалась не просто быстра, а невозможно стремительна. Майор едва успевал за ней взглядом, и только искусственные мышцы бронекостюма спасли его от добивающего удара. Перекатившись, майор выстрелил, но пуля ушла в пустоту. Тварь оказалась быстрее. Едва вскочив, Мечислав снова оказался на земле, грудь горела огнем, костюм не выдержал удара костяного наконечника, из отверстия шириной не меньше пяти сантиметров показалась кровь. Еще трижды Молот пытался подняться, но зверь сбивал его снова и снова. И на третьем ударе ему повезло, костяной нож застрял в ране. Зверь дернулся, но пластины брони защеми его хвост не хуже тисков. Мечислав всадил всю оставшуюся обойму, все десять патронов в разинутую пасть, из которой несло тухлятиной. Видимо, зверь умер мгновенно, иначе Мечислава бы мотало на его хвосте, как тряпичную куклу. С трудом вытащив наконечник хвоста из раны, он откинулся на спину и позволил себе полежать ровно минуту. Отдышавшись и достав аптечку, майор приступил к самолечению. Для этого пришлось полностью выбраться из бронекостюма. Хуже всего дело обстояло с ногой. Костяной нож пробил ляжку насквозь и теперь оттуда толчками выплескивалась кровь. Этой раной майор занялся в первую очередь, достав иглу и само рассасывающуюся нитку, он свел края и принялся зашивать, вылив перед этим в рану сразу половину обеззараживающей жидкости. От боли он на мгновение потерял сознание, но быстро пришел в себя, и вскоре, скрипя зубами, дело было сделано. К счастью, были повреждены только мягкие ткани. Наложив само заклеивающийся бинт, он полюбовался на свою работу. Медиком Мечислав был хреновым, но вроде бы сделал все, как надо. Далее на очереди была грудь. Глубокая резаная рана, длинной почти в семь сантиметров, на нее ушел второй и последний само заклеивающийся бинт. На плече оказалась просто царапина, хотя и обильно кровоточащая, для нее хватило остатков обеззараживающей жидкости и пластыря. Какое-то время Молот переводил дух, после чего принялся надевать бронекостюм. Это оказалось довольно трудоемким процессом, на который ушло около получаса. Наконец все было кончено. Мечислав сделал первый шаг и едва не взвыл от боли в ноге. Достав тюбик с обезболивающим, он сделал укол прямо
