меняется?), «пересыпанный уличным жаргоном язык фильма» (а как должны были изъясняться геологи, большая часть из которых обычные люди со средним, а то и без оного, образованием?). Хотя о чем можно говорить, если авторы письма не поняли даже элементарного: за что Алешка полюбил Зину и почему ходит по 5—15 км к ней на переезд. Видимо, по мнению писавших, девушку можно полюбить только за то, что она передовик производства или видный комсомольский руководитель. А если она машет на богом забытом переезде флажком, не изъясняется высоким штилем, то, значит, нечего ее и любить. Что тут можно сказать? Разве что фразу, которая вырвется шесть лет спустя из уст незабвенного товарища Саахова из «Кавказской пленницы»: «Ты жизнь видишь только из окна моего персонального автомобиля, клянусь, честное слово».
К слову, Фурцева, после того как прочла письмо из Невинномысска, специально отправилась посмотреть «Алешкину любовь». И ничего крамольного в фильме не нашла. А когда на «Мосфильме» ей показали целую кипу писем от геологов со всей страны, в которых они благодарили создателей фильма за честную и правдивую ленту про геологов, все претензии отпали сами собой.
В этом фильме Леонид Быков сыграл одну из лучших своих ролей в кинематографе и по праву занял одно из ведущих мест среди тогдашних советских звезд. Позднее критик Э. Лындина писала:
«Как бы не очень изменяя привычному имиджу, на этот раз Быков был упоен волей и энергией героя, его огромным, бескорыстным чувством, которое не может не победить. Алешка – рыцарь. Рыцарями были и другие герои Быкова, но они изначально осознавали свое поражение в борьбе за любовь. Романтик Алешка был силен как раз в отстаивании права на мечту о совершенной любви».
Когда фильм «Алешкина любовь» вышел на экраны страны, Быкова в Харькове уже не было. Окончательно порвав с театром, он уехал с женой, сыном Олесем и дочерью Марьяной в Ленинград, в город, который, собственно, и вывел его в большой кинематограф. Решению переехать в этот город немало способствовало и то, что Быкову пообещали хорошие перспективы: ему выделили прекрасную трехкомнатную квартиру на набережной Невы и, главное, пообещали дать попробовать себя в кинорежиссуре. В результате в 1961 году вместе с режиссером Гербертом Раппопортом (1908, Обезьяна – гармония с Драконом) наш герой снял на «Ленфильме» короткометражный фильм «Как веревочка ни вьется…». И хотя картина осталась практически не замеченной как критикой, так и зрителями, однако Быкова эта малоудачная попытка не отпугнула от режиссуры.
В «именной» год Дракона (1964) Быкову наконец доверили первую самостоятельную постановку полнометражного фильма. Это была комедия «Зайчик», в которой он также сыграл и главную роль. Картина заняла в прокате не самое последнее место – 15-е, ее посмотрели 25,1 млн зрителей. Гонорар Быкова за нее составил круглую сумму, что позволило ему обзавестись личным автотранспортом: он купил автомобиль «Волга» ГАЗ-21, а также и гараж к ней.
Однако критика «Зайчика» дружно ругала. Видимо, и сам Быков понимал, что снял не шедевр, если в разговоре с режиссером Алексеем Симоновым заявил: «На мне весь средний советский кинематограф держится». Так как возлагавшихся на него надежд Быков не оправдал, руководство «Ленфильма» к режиссуре его больше не допускало. Да он и сам туда уже не рвался. Даже от многочисленных предложений других режиссеров сняться в их картинах отказывался. В период 1961–1964 годов на счету Быкова были съемки только в нескольких картинах: «На семи ветрах» (Гаркуша), «Горизонт» (бригадир) (оба – 1962), «Когда разводят мосты» (1963; Ричард), «Осторожно, бабушка!» (1964; Леша Штыков).
В 1965 году Л. Быкову было присвоено звание заслуженного артиста РСФСР.
В те годы он продолжал жить в Ленинграде, однако в кино почти не снимался – ему не нравились предлагаемые роли. Хотя сама жизнь в Ленинграде его устраивала – там он нашел множество друзей, которые ценили в нем редкое качество – будучи знаменитостью, он никогда не «звездил».
Между тем его простой на «Ленфильме» явно затягивался. В 1966 году он снялся в своем последнем фильме на этой киностудии, причем роль была из разряда крошечных: он сыграл извозчика в фильме «В городе С» по А. Чехову. Согласие на эту роль он дал только потому, что это был Чехов, а экранизатором был мэтр советского кинематографа И. Хейфиц (1905, Змея – гармония с Драконом).
О тогдашнем внутреннем состоянии Быкова говорили его письма, которые он отправлял в Украину своим друзьям и коллегам. Так, в письме одному из своих близких друзей по Харьковскому театру Николаю Бориченко он писал следующее: «Уже почти год не снимаюсь. Не хочу. Отказался от 9 сценариев. Не хочу участвовать в лживых и антихудожественных вещах. Конечно, долго не продержишься, надо выполнять план студии. Все чаще думаешь, что надо возвращаться домой. Но в театре, очевидно, то же самое. В чем же суть? Как же сделать, чтобы жить на уровне? Может, это наша проклятая работа?..»
Видимо, понимая ситуацию, в которой оказался Быков, его украинские друзья стали прилагать силы к тому, чтобы он принял решение вернуться на родину. На него посыпались предложения сниматься в фильмах Киностудии имени А. Довженко. Самое интересное, но Быков стал их принимать, хотя шедеврами эти фильмы назвать было нельзя. В итоге в конце 60-х он снялся в двух подобных картинах: «Разведчики» (1969; Сашко Макаренко) и «Счастье Анны» (1970; командир продотряда).
В год выхода на экраны страны последнего фильма Быков принял решение вернуться с семьей в Киев. Тем более, что там его пообещали вернуть в режиссуру. И, кстати, не обманули: он снял для телевидения комедию «Где вы, рыцари?» (1971), где также исполнил и главную роль – Игоря Владимировича Кресовского. Однако в Киеве начала повторяться почти та же история, как и в Ленинграде после «Зайчика»: поманив его перспективной работой, Быкова затем стали игнорировать. А ведь ему надо было кормить семью: жену Тамару, которая посвятила себя семье, уйдя с актерской работы (она могла сделать успешную карьеру в театре и одно время играла в ворошиловградском ТЮЗе), а также двух взрослых детей – Олеся и Марьяну.
Быков, конечно, мог вернуться обратно в Ленинград, где за ним осталась его трехкомнатная квартира, которую он не стал обменивать, рассчитывая, что она ему может еще понадобиться. Но природная гордость Дракона не позволяла ему совершить этот шаг: ему не хотелось выглядеть в глазах ленинградских друзей и коллег в роли проигравшего. Как написано в гороскопе:
«Дракон – довольно сильный знак, но иногда из-за своей доброты он может пострадать. Что бы он ни задумал, воплощение идеи в жизнь для Дракона будет проблемой. Но он будет рассчитывать не только на понимание, но и на ответную честность. Эта черта присуща ему потому, что Дракон – добрый и чистый знак, ему просто нечего скрывать. Оптимизм – вот что помогает жить всем, но Дракон настолько оптимистичен, что найдет что-то хорошее даже в чрезвычайной ситуации…»
Между тем и здесь творческий простой Быкова затягивался. Но он продолжал терпеть и надеяться на лучшее. Как писал он в одном из писем все тому же другу – харьковчанину Николаю Бориченко: «Мне кажется, что я себя потерял. Другого определения найти не могу. Я в простое уже три месяца. Отказался от пяти работ. Уж очень все плохо. Хожу за зарплатой. Стыдно…»
А вот строки из другого письма Л. Быкова: «Всю ночь не спал. Рассказать бы всю правду, как загубили театр. Почему с Киевской киностудии ушли режиссеры Алов и Наумов, Хуциев, Донской, Чухрай? Мы наконец начали судить людей за халатное отношение к технике. А когда мы наконец начнем судить за преступное отношение к людям? Самое страшное – общественное равнодушие. Угодничество. Культ мог вырасти только на почве угодничества…»
Находясь в вынужденном простое, Быков без дела не сидел. Он писал сценарии, которые надеялся поставить в Киеве как режиссер. В его планах было экранизировать «Василия Теркина» А. Твардовского, повесть «Не стреляйте в белых лебедей» Б. Васильева. Однако все эти проекты так и останутся на бумаге, зато Быков реализует другое свое желание.
Давней его мечтой была постановка картины о героизме советских летчиков в годы войны. Любовь к людям этой профессии жила в нем постоянно. Поэтому, когда в начале 70-х забрезжила возможность постановки фильма о военных летчиках, наш герой тут же ухватился за нее. В соавторстве с двумя сценаристами – Евгением Оноприенко и Александром Сацким – им был написан сценарий, основанный на подлинных событиях времен Великой Отечественной войны. В частности, под личностью командира эскадрильи гвардии капитана Титаренко (он же Маэстро) скрывался Герой Советского Союза, парень с Арбата Виталий Попков. В годы войны он служил в легендарном 5-м гвардейском истребительном авиационном полку под командованием Василия Сталина, и его эскадрилья была прозвана «поющей» за то,
