- Что за чертовщина, мистер Катанга? Эти заразы ведут себя, как будто началась война!
- Так война и началась, - буднично и даже блекло известил капитан. Сегодня, первого сентября, в четыре сорок пять утра. Поляки якобы разорили какую-то немецкую радиостанцию, нацисты за это вторглись в Польшу, англичане с французами вот-вот кинутся защищать поляков… Давайте-ка прячьтесь, мистер Джонс, немцы пристроятся к нашему борту в течение нескольких минут.
Индиана скатился по трапу обратно в каюту. Лилиан там отсутствовала так же, как и в своей собственной. А когда он вспорхнул на главную палубу, то выяснил, что немцы уже лезут на абордаж. Оставалась последняя возможность сыграть в прятки, и Индиана юркнул в вентиляционную трубу трюма. 'Вождь страны гуннов… - бормотал он, пытаясь закрепиться башмаками на грубых сварных швах. - Двинулся-таки в поход, паскуда… И что же, остается всего три дня, чтоб освободить Силу Заповедей?..'
Наконец удалось угнездиться и слегка высунуться из трубы, организовав наблюдение за событиями. Немецкий десант состоял из нескольких моряков и команды черномундирных эсэсовцев, в которых можно было признать людей Мюллера. Эсэсовцы рассыпались по всему судну для проведения большого шмона, моряки принялись открывать люк трюма, оперативно шуруя лебедкой. Того самого трюма, в верхней твиндечной части которого находился Ковчег Завета!
Сразу была осознана ошибка огромной величины. Нацистские ищейки смогли взять след Ковчега лишь по одной-единственной причине! В порту Александрия работают или деятели национально-освободительного движения, или просто продажные людишки - в общем, предатели.
Двое немецких моряков скользнули по трапу в люк, сверху упали стропы, опять зажужжала лебедка, и через полминуты Ковчег навсегда покинул трюм 'Броненосца'. Грузовая стрела развернулась, драгоценный ящик проследовал над комингсом, над фальшбортом и плавно опустился на палубу подлодки.
Все пропало. Дело, которому Джонс-отец отдал полжизни, завершилось полным провалом. Хищники закогтили и потащили в свое логовище величайшую реликвию. А если прав отец, и Ковчег настолько непрост, что играет особую роль в мировой истории? Особенно сейчас, когда 'шарнир времени', о котором вещал Хорхер, повернулся, и в бурлящий котел мировой битвы должны ухнуть многие страны и народы?
Тут к вентиляционной трубе стали подбираться немцы. Индиана вынужден был съехать вниз, удерживаясь от падения лишь упором спины и башмаков. Лишь когда прекратился топот и гомон в непосредственной близи, он высунулся снова.
Лилиан. Ее тащили двое кряжистых эсэсовцев, она упиралась, поджимала ноги и пихалась бедрами. Конечно же, тщетно, вызывая оглушительное ржанье немецких жеребцов. Через борт очень кстати перебрались и Урбах с Мюллером.
- Здравствуйте, милочка, - нацистский археолог сиял от достижений. -
Ничто нас, оказывается, разлучить не может. Отныне вы - мой талисман, договорились?… Однако, где же эта глиста Джонс! В какую щель он заполз на сей раз?
Райнгольд фон Урбах довольно напряженно огляделся.
- Индиана Джонс на дне морском, - выступил вперед невозмутимый Катанга. - Я его туда отправил, чтобы он не мешал мне отдыхать с девчонкой. Она представляет определенную ценность, особенно после длительного воздержания в рейсах.
Моряк подошел вплотную к Лилиан и понюхал ее волосы.
- Джентльмены из Германии, оставьте ее мне - в качестве компенсации за тот ящик, который вы уволокли.
- Ну-ка, прекратить эти еврейские штучки! - гаркнул Мюллер в ухо Катанги. - Раскомандовался, хитрая морда! Мы заберем, все что нам нужно. А тебя, губошлеп, чтоб я больше не слышал, не то прогуляешься за борт.
- Девчонка - это компенсация мне, за расстроенную нервную систему, объяснил ласковым голосом археолог Урбах. - Я думаю, фюрер не будет против. А жив доктор Джонс или сдох, сейчас действительно не играет никакого значения. Силы, хранящие Германию, вернули Ковчег.
И мисс Кэмден была затащена на подводную лодку вслед за Скрижалями Завета.
Вторая страшная потеря за одно утро. Тут уж завозмущалось в Индиане не общественное начало, а самое что ни на есть личное. Но выпрыгнуть сейчас из трубы - значит заработать автоматную очередь в живот или попасть на операционный стул к Хорхеру. Значит показать, что доктор Джонс устал от борьбы…
Он распрощался с убежищем, когда был уверен, что с субмарины его не заметят. Впрочем, подводный корабль вскоре покинул морскую поверхность, оставив лишь пенистый след нырка.
2. АКУСТИКА РЕШАЕТ ВСЕ
- Куда немцы могли направиться?.. Куда, Катанга, куда? - профессор упорно долбил капитана 'Броненосца'. - Не прямо же в Берлин.
- Вероятно, на какую-нибудь итальянскую военно-морскую базу. Немцы ведь в союзниках с макаронниками, у них даже пакт [Договор от 22 мая 1939 года 'Стальной Пакт'] заключен. - Катанга с прежней ленцой жевал резинку.
- Послушайте, мастер, а нельзя ли эту подлодку выследить? - ляпнул доктор Джонс, наверное, потому что страшно было прекращать бесполезное толковище и идти мучиться в каюте.
Капитан прекратил жевать и показался задумчивым, даже отрешенным.
- Вблизи нет ни одного военного корабля Его Величества…
- Вы же морской волк, морскую собаку съели! Ну же, раскиньте мозгами. - Впервые в жизни Индиана взывал о помощи, причем к совершенно непонятному человеку. - Осталось два дня, всего два!..
Капитан сделался чуть менее вялым.
- Не убивайтесь так, док. На свете много хороших девушек, да и вряд ли немцы серьезно навредят мисс Кэмден. Так, какие-нибудь половые забавы, не более.
Доктор Джонс стал мерить палубу тоскливыми шагами, голова настолько поникла, что сзади казалась - шляпа лежит прямо на плечах.
- На свете скоро останется мало чего хорошего, мистер Катанга. Владыка гуннов двинулся в поход и я не представляю, что может застопорить его, кроме… меня.
- Если гунны - это немцы, то в прошлую войну с ними разобрались и без вас, док, - терпеливым, даже ласковым голосом внушал моряк.
Наступило тягостное молчание, обрамленное плеском бьющей в борт воды. Судно с пока что отключенным двигателем тяжело приминало волну. Не раз Индиане приходилось плясать в скользких тапочках на краю могилы, но сейчас хотелось выть от полного отсутствия идей.
- Предположим, не довезем мы его, - неожиданно проговорил Катанга. Он помедлил, а потом обратился к невидимым грузополучателям: - Весьма сожалею, господа, но произошла потеря грузапо независящим от судовладельца и капитана причинам. Действие непреодолимой силы, форс мажор… - Несколько изменив тон, капитан переключился на судью: - Зона боевых действий, Ваша Честь. Немцы изъяли и затопили катер, не стали даже разбираться в том, что он предназначен их испанским друзьям.
- ..? - помутневшие глаза доктора Джонса быстро прояснялись, наливались надеждой, электрические искры воли вырывали тело из состояния разжиженности, а руки уже трясли моряка за плечи. - Эй, что вы имеете в виду?
- Из суда я выйду победителем. Грузовладельцы ничего не добьются. Военные риски, ничего не попишешь. А какими угрозами нацисты заполнили эфир - их слышали на многих торговых судах, греческом 'Мемноне', аргентинском 'Сан-Епифанио', норвежском 'Тронхейме', вобщем, на здоровенном куске Средиземного моря.
- Да не темните вы! - с нетерпеливостью согнутой пружины проорал археолог. - Какой такой груз вы не довезете?
- Особый. Абсолютно секретный. Сумма фрахта получена вперед, еще и премия по прибытии. Выгодный контракт… грязный, конечно, некрасивый… На борту, мистер Джонс, имеется боевой патрульный катер,
