— Нет, нет, ни в коем случае, — сказал он. — Пусть сперва как следует заглотнёт крючок…
— Давай, давай!.. — кричал я. — А то сорвётся!
Папа потянул, но удилище ни капельки даже не согнулось. На крючке болталась маленькая рыбёшка, не больше моего мизинца.
Я расхохотался, но папа посмотрел на меня так сердито, что я умолк. И тут же вытащил из воды ещё одну рыбку, раза в три крупнее, чем папина рыбка-мизинчик.
Отцепив свою рыбку, я замахнулся, чтобы забросить леску, но в это время папа забрасывал свою, так что наши лески перепутались. Мы их потом не меньше получаса распутывали.
Папа всё время ругался и говорил:
— И зачем только я взял тебя с собой! Уж лучше бы ты дома сидел!
Но я нашёлся, что ответить:
— А ты посмотри, сколько я уже поймал! И все самые хорошие рыбки — мои!
Папе крыть было нечем.
— Давай-ка поменяемся местами! — предложил он.
— Тогда ты всю самую лучшую рыбку у меня из-под носа утянешь?
Но мне всё-таки пришлось уступить. Когда менялись местами, я споткнулся. Лодка накренилась, удочка выскользнула у меня из руки. Её сразу отнесло течением. Пришлось папе отвязать лодку и догонять удочку. Ух, и злился же он!
Потом сказал:
— Конец рыбалке! Мы тут всю рыбу распугали!
Мы загнали лодку в осоку и стали удить там.
Папа сказал:
— Последи за моим поплавком, пока я приготовлю спиннинг.
Что поделаешь! Пришлось мне следить и за своим и за его поплавками. Вдруг у него клюнуло. Я подсек. Сперва я подумал, что леска зацепилась за корягу, но это оказался толстенный карп. На целый килограмм! Папа даже совок подставил.
— Это я его поймал! — сказал я.
Папа возразил:
— Но ведь удочка-то моя!
Мы спорили довольно долго, чей карп — мой ли, потому что я его поймал, или папин, потому что удочка его. Но так и не договорились. Потом у нас обоих перестало клевать. Начало припекать солнце, и я понемногу заскучал. Потом я придумал, что мне делать. Я решил дать имена пойманным рыбам. Большого карпа я назвал Юмбо, толстого окуня — Максом. А плотички у меня были девчонки — Анна и Петра.
Тем временем папа смотал лески и говорит:
— Вот что: греби медленно поперёк озера. Надеюсь, хоть с этим ты справишься! А я попробую спиннингом щук половить.
Он поднял со дна лодки небольшую удочку. Внизу к ней был приделан барабанчик. На конце лески болтался блестящий кусочек жести.
Я даже засмеялся:
— На кой это тебе? Ведь там у тебя даже червяка нет. Ты думаешь, рыбы такие уж идиотки, что будут клевать на твою жестянку?
Тут папа схватился руками за голову и закричал:
— Господи боже мой! Тоже мне рыболов выискался! Эта жестянка называется блесной.
Но своей блесной он всё равно ни одной рыбки не обманул. Что они, дуры, что ли?
Я грёб, папа удил, никто не клевал.
Вдруг он как закричит:
— Альфонс, останови лодку! Я зацепился за что-то!
Разом остановить лодку я, конечно, не мог, и она стала кружиться. Папа стоял на корме, а удочка его согнулась, как хороший лук.
— Задний ход! — кричал папа. — Живей, ты мне леску порвёшь!
Что было дальше, я уже не помню. Должно быть, я волновался очень. Весло выскользнуло у меня из рук, я потянулся за ним, выронил и второе весло — папина леска лопнула. Лодка тихо покачивалась на волнах.
— Что же нам теперь делать? — сказал я. — У нас не осталось ни одного весла!
Папа только грустно поглядел на меня. Я стал искать, чем бы можно было грести.
— Давай попробуем руками! — предложил я.
Мы и вправду начали грести руками. Только очень медленно получалось.
Папа молчал.
— Ты погляди, каких мы рыбок красивых поймали! — старался я утешить его.
Но это не помогало. Так мы и крутились на солнцепёке, покуда не увидели другого рыбака. Он взял нас на буксир и доставил на берег. Мы привязали лодку и принялись искать вёсла. Пришлось обойти вокруг всего озера.
Часа три мы бродили. Но всё-таки отыскали их в камышах по другую сторону озера. Я засучил штаны и выудил вёсла.
Папа взял на плечо одно весло, я — другое. Я шагал впереди, он — за мной.
И так нам весело шагалось, что я даже песенку сочинил. Вот она:
— Перестань петь эту дурацкую песню! — накинулся папа на меня.
— Чего это ты? — ответил я. — Тут же нет рыбы, чтобы её распугать!
Дальше мы шли молча. Вдруг я увидел на дереве какую-то круглую штуку. Она была похожа на небольшой колокол. Интересно, что бы это могло быть? Я осторожно ткнул её веслом.
Не успели мы оглянуться, как всё вокруг загудело и зажужжало. Оказалось — это осиное гнездо! Папа давай размахивать веслом. Я пустился бежать. Папа — за мной.
Мы и вправду удрали. Только одна оса укусила меня в коленку, и одна — папу в щёку. В поезде папа со мной не разговаривал. На каждой остановке мы бегали к водопроводу и студили наши укусы.
Но вот мы приехали домой. Мама обрадовалась.
— Когда папа один ездит на рыбалку, он никогда так рано не возвращается, — сказала она.
Папа только качал головой и прижимал руку к щеке. Я, прихрамывая, сходил в кухню и принёс рыбок.
— Что ты на это скажешь? — сказал я маме, поднимая карпа Юмбо за хвост. Я им очень гордился.
— Вот это рыбина! — воскликнула мама с удивлением. — Да, на этот раз папе подвезло!
— Это я их всех поймал! — сказал я.
Папа устало махнул рукой и лёг на диван. Мама сделала ему примочки, чтобы остудить щёку.
— В следующее воскресенье вы опять поедете вместе? — спросила она.
Папа затряс головой.
— Но ведь вы столько рыбы привезли! — сказала мама.
— Вот именно! — проворчал папа и закрылся газетой.
