предлагаю вот это фасон – будете носить подобное?
– Что-то вроде свободных шорт на талии с резинками по низу? – спросила моя помощница, быстро глянув на рисунок, потом на меня и мило улыбнулась. – Если это будет удобно носить и нравится вам, Николай Александрович, то у меня нет возражений! Тем более что и видеть это дозволяется только вам!
– В разных изделиях будем немного варьировать длину и объем и постараемся обойтись минимумом швов, – продолжал я, не придав особого значения последней фразе девушки. – А верхней частью будущих комплектов займемся чуть позднее…
– Вы меня поразили сегодня дважды, Николай Александрович! – продолжая улыбаться, покачала головой Наташа. – В первый раз, когда нагнали страху на наших здоровенных мужиков, и второй раз теперь: без колебания и так естественно взявшись выполнить необычную просьбу девчонки!
– Как ни приятно мне бездельничать с вами на пару, но давайте-ка лучше займемся делом и снимем размеры, – сказал я, вынимая из нагрудного кармана рубашки рулетку. – Нам сегодня еще предстоит опробовать на ходу моторную лодку…
Моя помощница немедленно поднялась с кушетки и встала передо мной. Я снова измерил объем талии, обхват бедер, а потом чуть заколебался, но девушка с готовностью приподняла юбку, и я замерил окружность бедра. Записывая полученные цифры, я как-то непроизвольно покачал головой, подумав о только что прошедшем очередном испытании моей стоической выдержки.
– Слишком много? – чуть озабоченно спросила Наташа, поняв по-своему.
– Ничуть! – невольно улыбнулся я. – Как раз мои любимые размеры!
Устроившись на скамейке за столиком, я раскроил взятую на складе тонкую белую ткань сразу на несколько комплектов заготовок и стал делать первый наметочный шов. Моя помощница опять устроилась на лежанке: сначала просто села, затем забралась с ногами и, наконец, прилегла, удобно подложив под левый локоть подушку и плед – чтобы хорошо видеть меня и столик.
– Знаете, Николай Александрович, – заговорила она после нескольких минут молчания. – Я уже говорила… Вас так сильно меняет это необычное для мужчины занятие: вы делаетесь таким добрым и хорошеньким… Мне, наверное, придется иногда просить вас сшить что-нибудь еще…
– Похоже, что на ближайший год такого вида работой я обеспечен, – чуть улыбнулся я, не отрываясь от все еще нового для себя и казавшегося даже немного забавным дела.
Минут через двадцать я поставил на столик швейную машинку – нужно было спешить использовать дармовую сейчас электроэнергию от мотора, чтобы потом как можно меньше задействовать бензиновый минигенератор. Кажется, получалось у меня совсем неплохо: строчки швов все были ровные – одна к одной, да еще и достаточно быстро – с парой изделий я управился всего лишь за час с небольшим…
– Можете примерять, Наташа, – сказал, наконец, я, поднимаясь из-за столика. – А потом мы прокатимся на лодке, только захватим с собой еще и Володю – он достаточно провозился с этой посудиной.
– А вы не хотите взглянуть, как будет сидеть на мне ваше изделие? – вновь с легкой шаловливостью в голосе (как не так давно за столом в «кубрике») спросила Наташа.
– Хочу, конечно, – улыбнулся я девчонке. – Но мы с вами воздержимся от этой демонстрации, и вы передадите свои впечатления на словах.
Заглянув через склад в кубрик, я позвал Володю, который проявил явный интерес к моторке и был совсем не против научиться управляться с ней, что вовсе не так и просто, как может показаться на первый взгляд – здесь зачастую требуется значительно больше физических сил, чем при использовании автомобиля. Пройдя на корму, мы подтянули моторку за капроновый фал, привязанный к ее носовому рыму, почти вплотную к платформе нашего плавучего дома. В это время появилась Наташа, и я жестом предложил ей ступить на носовую палубу лодки и пройти вдоль борта к дверям рубки, расположенным со стороны кормы. Следом (по другому борту) я отправил Володю, запрыгнул на нос моторки сам и отвязал буксирный трос. Движущийся со скоростью неторопливого пешехода «Дредноут» как-то сразу стал ощутимо отдаляться от нас, оставляя одних в этом не таком уж и безопасном море. Быстро пройдя на корму, я, пригнувшись, заглянул в рубку (здесь было четыре кресла: Наташа устроилась на переднее правое, ее брат – позади), дотянулся до сектора газа-реверса и перевел рычаг оборотов двигателя в положение «запуск». Потом вернулся на корму, опустил откинутый на упоры мотор в воду, качнул «грушей» топливо и, взявшись за рукоятку, плавно и быстро вытянул шнур стартера на себя. Мотор немедленно взревел, и вокруг него забурлила вода. Пройдя в рубку, я занял место водителя, вернул рукоять газа в положение минимальных оборотов, включил другим рычагом передний ход и почти сразу вновь прибавил газ. Лодка вздрогнула и медленно двинулась вперед, а ее корпус тут же «заговорил» – стал с шумом разбивать острыми скулами и килем мелкие волны. Я еще прибавил обороты, и мотор сначала тяжело загудел, преодолевая сопротивление воды, а потом как-то легко стал набирать обороты – лодка приподнялась и вышла на глиссирование. Дав полный газ, я мельком глянул на установленные рядом со штурвалом приборы: совмещенный тахометр – спидометр, эхолот старого образца, электромеханические часы и измеритель температуры блока головок цилиндров. Все эти устройства действовали, а скорость по показаниям спидометра превысила сорок километров в час. Брат и сестра несколько раз по очереди оглядывались на сверкающую в ярких красноватых лучах Агни кильватерную струю (кормовые двери я держал открытыми), оставляемую нашим суденышком, а потом бросали взгляды то вперед, то по сторонам – поездка пришлась им по душе. Менее чем за минуту мы легко нагнали «Дредноут» и сразу оставили его далеко позади. Пройдя на полных оборотах километра три, я сбросил газ, круто (почти на месте) развернул мотолодку и направил ее обратно к плоту.
– Так мало? – чуть разочарованно спросила Наташа, которой эта короткая прогулка понравилась даже больше, чем ее брату.
– Дня через три отправимся с вами в продолжительную поездку – тогда и накатаетесь вдоволь, а сейчас не будем напрасно тратить бензин, – отозвался я, беря направление на едва различимый вдали «Дредноут».
– А нам можно будет поуправлять? – поинтересовалась моя помощница и оглянулась на брата.
– Конечно, сказал я, вновь добавляя обороты. – Вот только постарайтесь не повторять тех же ошибок, что и со своей яхтой – иначе нам придется возвращаться пешком.
Здесь я несколько преувеличил: на деле эта лодка была практически непотопляемой – имела достаточно объемные блоки плавучести из пенопласта, просто пассажирам, после наполнения корпуса водой, следовало находиться снаружи и держаться за судно, как за спасательный круг… При приближении к нашему плавучему дому, я снизил ход, обогнул плот и приблизился к нему со стороны кормы. Потом кивнул Володе, и он, поняв меня, вскочил, выбрался из рубки, прошел на нос и бросил буксирный трос Сергею, дежурившему здесь. Выключив двигатель (дистанционная кнопка «стоп» находилась на приборной доске), я тоже вышел наружу, откинул мотор на упоры и следом за нашим юнгой перешел на плот, а потом подал руку и Наташе, которая не отставала от меня.
Вернувшись в свою «каюту», я сразу продолжил прерванное занятие – сказалась моя давняя привычка всегда доводить начатое до конца. Наташа зашла следом, помедлила секунду – другую, а потом наклонилась ко мне, чуть сдвинула мои тронутые сединой кудри и прижалась губами к моей шее – я даже вздрогнул от неожиданности – настроился на поцелуй в щеку.
– У вас кожа, как у юноши, – заметила девушка и поцеловала еще несколько раз (с каждым разом все удачней – быстро набиралась опыта). – Спасибо за интимные изделия… Действительно удобно и очень оригинально!
Потом она опять весьма комфортно (полулежа) расположилась на моей лежанке и несколько минут задумчиво следила за моим занятием. Мне и самому было о чем подумать: с самого начала я решил удерживать дистанцию в общении с этой очаровательной девчонкой, но мое, казалось, вполне разумное намерение медленно, но верно терпело крах…
– Вы знаете, Николай Александрович, – нарушила молчание Наташа, чуть приподнимаясь и устраиваясь поудобней. – Я, конечно, рада, что вы хотите взять Володю с собой – ему только на пользу общение с таким умным, тонким и сильным мужчиной. Все же даже наш доктор и Иван Ильич довольно грубоватые люди, не говоря уже об остальных… Неудивительно, что брат вас просто боготворит!
– Кажется, Наташа, я становлюсь вашей общей семейной проблемой… – не удержался от легкой шутки я, продолжая работу.
