Клеопатра еще при жизни отца проявляла интерес к национальной культуре Египта и теперь решила совершить поступок, который должен был бы сблизить ее с народом.
Неподалеку от Фив, чуть севернее, расположен был небольшой городок Хермонтис. Самым знаменитым божеством местного святилища был Бухис – священный бык. Богом-покровителем был Монт, божество с телом человека и головой сокола. Он символизировал воинственность и бесстрашие фараонов. Бухис жил в огромном храме и был тем же, кем был Апис на юге Египта. Когда священный бык умирал, жрецы искали нового Бухиса. Бык считался бессмертным, и его труп мумифицировали, правда, не так трепетно, как труп Аписа. В Хермонтисе было принято просто заливать внутренности смоляной массой. Более шести веков существовал этот культ и при Клеопатре достиг наивысшего расцвета. Понятно, почему царица проявила такой неподдельный интерес к возникшей в Хермонтисе проблеме. Она решила воздать особые почести священному животному, которого должны были ввести в храм вместо недавно умершего.
Жрецы рассказали Клеопатре, как совершается этот прекрасный ритуал. Вместе с новым быком, которого ищут по всем окрестностям, привозили в Фивы и его мать. С этого момента ее трепетно именовали «великая корова, которая родила бога Ра». Бухиса отныне будут почитать как живое олицетворение трех богов Верхнего Египта. Ими были Монт, Амон и Ра.
Несколько кораблей сопровождали барку, на которой торжественно переправляли в Хермонтис быка и его мать. По традиции в церемонии посвящения нового быка всегда принимал участие царствовавший монарх. Правда, не всегда эта традиция соблюдалась. Некоторые монархи пренебрегали ритуалом и позволяли только вносить запись об их посещении в летопись храма. Клеопатра соблюдала данное ею слово. Она хотела показать свою преданность традициям страны. Она была первой из Птолемеев, кто принимал участие в подобной церемонии. Но не только эту цель преследовала царица. Еще раз увидели все, что брат и муж Клеопатры не поддержал сестру. Она, только она вела себя как истинная владычица государства. Только она достойна была уважения и преданности народа. Только она должна была восседать на троне Египта! Даже монету она чеканила только со своим изображением. Она всем давала понять, что ее супружество – формальность и не следует принимать ее мужа всерьез.
Это было, безусловно, жестоко по отношению к мужу-ребенку, но Клеопатра, лежа без сна под звездным небом, пыталась оправдать себя перед усопшим отцом. Она просила прощения за то, что не соблюдает воли отца, который объявил сына и дочь соправителями. Она опасалась, что в сложившейся сложной ситуации в стране двоевластие могло привести к непредсказуемым последствиям. Брат был несовершеннолетним, и это требовало созыва опекунского совета регентов. Такой совет имел право диктовать свои условия и требования ей и брату. Допустить этого Клеопатра не могла. Теперь ее целью было установить единоличную власть. Боги подарили Клеопатре год спокойного царствования. Большую часть времени она проводила в своей резиденции на острове Анти Хоррос. Здесь стоял ее дворец с высокими колоннами в греческом стиле, с балдахинами для придворных, с залами, украшенными слоновой костью, дверями, обитыми черепашьими панцирями и изумрудами. Рядом с дворцом находился храм Изиды, в котором Клеопатра сама участвовала в церемониях.
Кроме этого, молодая царица позволяла себе развлечения, обставленные с невероятной пышностью и изяществом. Она привлекала к себе людей, обладающих разными талантами. Во дворце звучало пение под аккомпанемент лир:
Сочинители прямо на глазах у зачарованных зрителей плели повести, нравоучительные басни и рассказы о приключениях мореплавателей. Непременными участниками таких праздников красоты, религиозных церемоний и просто пиршеств были музыканты. Они покоряли слушателей игрой на лирах, арфах, тамбуринах, систрах, барабанах, лютнях, цимбалах и флейтах.
Искуснейшие танцоры движениями передавали дуновение ветра, высоту неба, жар солнца. Однажды Клеопатра одарила целой пригоршней золота двух танцоров, которые поразили ее прекрасным представлением: два танцора, мужчина и женщина, отбивая ритм, смешались с толпой, после чего каждый из них исполнил соло с покрывалом. Потом вновь они танцевали вместе, то двигаясь навстречу друг другу, то отдаляясь друг от друга, и наконец гармонично соединились. Выражение лица юноши, его пластика выражали желание, но девушка уклонялась от него, отвергая его страсть. Зрелище было столь совершенно, столь грациозно и столь исполнено жизни, что все наслаждались им. Так пролетел первый год.
Голод
На втором году случилось страшное для страны бедствие. Нил, который обычно своим разливом обеспечивал поля животворящей влагой, не захотел дарить обычный уровень вод. Плодородный ил осел на столь малой территории, что народ впал в панику. Что ждет египтян? Голод? Массовые смерти? Нищета? В храмах истово молились жрецы, люди приносили богам богатые дары, но боги молчали. Крестьяне вспоминали о подобных несчастьях и видели в сегодняшнем дне знамение. Весна обещала голод. Клеопатра уже слышала укоряющие слова жрецов. Вот она – расплата за ее желание отбить трон у брата. Она несла ответственность за свой народ, и сейчас только она могла спасти страну.
Вместе с внутренними проблемами пришли и межгосударственные. В соседней Сирии наместником был Марк Кальпруний Бибул. Клеопатра помнила, что именно этот человек пытался помешать Цезарю, который получил взятку в шесть тысяч талантов, добиться признания Птолемея XII царем. Тогда он и не подозревал, что ему когда-нибудь придется идти в Египет на поклон.
Теперь Бибула тревожили парфяне, только что одержавшие убедительную победу над Крассом. Красс погиб, и римляне теперь ожидали вторжения парфян в Сирию. Бибул понимал, что его армия не будет равна по силе надвигающимся парфянам. Откуда ему ждать помощи? Рим дал совет – просить Египет предоставить Бибулу тот римский легион, который оставил когда-то Габиний. За пять лет солдаты Габиния прочно осели в Египте. Многие из них взяли себе достойных жен, обзавелись хозяйством и легко находили заработок. Такая жизнь очень устраивала бывших солдат, которые стали надежной опорой египетского трона. Войско габинианцев постоянно пополнялось заезжими добровольцами и даже беглыми рабами из Рима. Приняв присягу, каждый солдат получал жилье, достойное содержание, а главное – защиту от преследования. Не в интересах Египта было выдавать беглых рабов, которые служили исправно и преданно.
Сыновья Бибула
Бибул прислал в Египет своих сыновей в надежде, что, увидев таких послов, солдаты поймут всю важность его предложения и просьбы. Однако габинианцам вовсе не хотелось идти на войну. В Риме их вновь ждали железная дисциплина, тяжелая служба, смерть в военных походах. Здесь – хорошие жены, крепкие семьи, богатое хозяйство, покой и спокойная служба при дворе царя. Да и само слово «парфяне» вселяло страх даже в самые отважные сердца. Они помнили 53-й год, когда римская армия перешла Евфрат и потерпела сокрушительное поражение от парфян. К тому же солдаты проявили вдруг завидный патриотизм, вспомнив, как унизил Бибул их возлюбленного Авлета. Именно они, солдаты Габиния, содействовали тогда его возвращению на трон.
Двое прекрасных юношей – сыновья Бибула, – не ожидая подвоха, пришли в военный лагерь, чтобы огласить приказ отца. Солдаты, не дослушав братьев, схватили их и убили на месте.
Клеопатра всерьез испугалась. Смерть римлян на ее земле могла вызвать самую негативную реакцию Рима. Она приказала схватить убийц, не задумываясь над тем, какие волнения в среде солдат вызовет этот арест. В цепях убийцы были отправлены для расправы в Сирию Бибулу.
Клеопатра вновь рисковала. Ведь габинианцы тоже были римлянами. Какая сложная политическая ситуация складывалась вокруг молодой царицы! Даже после того, как Бибул вернул убийц в Александрию, риск для нее не стал меньше. В своем письме Бибул написал: «Вынесение приговора по этому делу относиться к компетенции сената, а не моей».
Вопрос об убийствах скоро утих. Помог Клеопатре в это сложное время глава ее правительства Протарх. Он поддерживал ее решение не созывать регентский совет. Однако наступило время и для него решать
