Ночные прогулки по незнакомой местности и под огнем не были для него новостью.
Пробирались втроем, на расстоянии нескольких метров друг от друга. Впереди — Васильев с автоматом наизготовку. Шедший за ним Ижикович соединял сорванные провода. Чарнокозиньский прикрывал группу. Когда линия привела их на болото, в редкие кусты ольшаника, Николай прижался к земле. Двое других согласно договоренности сделали то же самое. Лежали долго. Очень долго, проклиная про себя излишнюю осторожность командира. Иногда даже начинали думать, что он задремал.
«Чего он боится, — думал Чарнокозиньский. — До немцев еще далеко, стреляют редко… Поползу вперед, там узнаю». Однако он не двинулся с места: перед ним лежал капрал Ижикович.
«Пусть начальство беспокоится. Здесь мокровато, но зато удобно… Что еще нужно…» Он чуть приподнял голову, и глаза у него полезли на лоб: из-за куста вынырнули две согнувшиеся фигуры и начали осторожно приближаться к лежащему впереди Васильеву. Когда уже казалось, что они наступят на него, прогремела автоматная очередь. Оба рухнули на землю.
— Ребята, ко мне, — позвал Николай.
Саперы забрали автоматы у убитых немцев. Не найдя в карманах документов, отрезали по погону. Радость переполняла их сердца — поручник Конопка будет доволен.
Теперь первым шагал Ижикович. Чтобы наверстать время, шли напрямик, через болото, и уже были недалеко от берега, когда их накрыла стреляющая вслепую батарея. Снаряды падали густо, вздымая к небу черные фонтаны вонючей грязи. Когда огонь утих, осмотрелись. Их было двое. Чарнокозиньский исчез.
— Павел…
Тишина. Из-под воды с шумом вылетали пузырьки воздуха.
— Павел!
Шум усилился. Где-то совсем рядом зашевелилась гора водорослей. Подбежали. Стали снимать зелень. Сначала освободили голову, потом плечи. Видимо, один из последних взрывов подбросил в воздух целый пласт водорослей, который, как ковер, прикрыл сапера.
— Ну и замаскировался же ты, — восхищенно проговорил Николай.
Вышли на луг. Надергали из стога сена и немного очистили Павла от грязи. Затем снова двинулись вдоль провода и уже без всяких приключений нашли командный пункт батальона.
Приказы
На командном пункте собрались четыре капитана — Кулик, Гжегож Вашкевич (заместитель командира по технической части), начальник штаба Эдвард Вонсовский и даже начальник отдела вооружения из штаба бригады Чеслав Наперальский, прославившийся тем, что, еще сражаясь на далеком Севере в Красной Армии, проник в тыл противника и, подобно Кмицицу, подорвал дальнобойное орудие.
Саперы получили благодарность за исправление линии, а когда сказали о тех двух немцах и показали погоны, один из которых был с серебряным кантом, все оживились. Как выяснилось, убитые были из разведывательной группы, которая прорвалась через линию фронта около Басинува. Часть этой группы была уничтожена гвардейцами 1-го батальона 140-го полка, а часть — взводом автоматчиков из батальона Кулика.
В землянке, спрятавшейся среди колючих кустов терновника, не умолкали разговоры. Отдавались приказы. Входили и выходили все новые люди.
Доложил о своем прибытии фельдшер, которого подполковник Кулаковский прислал с группой солдат для эвакуации раненых.
— Было двое или трое, но они уже отправлены в тыл. Но ты не возвращайся, утром понадобишься.
Вошел старший сержант Анджей Верблян.
— Сегодня не первое число, — нелюбезно встретил его Кулик.
— А я не с деньгами, — ответил кассир батальона. — Повар, а ну-ка идите сюда.
В землянку, с трудом пролезая через узкий вход, вошел огромного роста мужчина, толстый и круглолицый. За плечами у него был большой, набитый до отказа рюкзак.
— Старший стрелок Худзик прибыл с провиантом.
Вторым влез Галикевич, тоже повар и тоже с продуктами…
— Где кухни? — спросил капитан Вербляиа.
— Поручник Ржеуцкий прислал меня спросить, куда им подъехать.
— Ваше счастье, Верблян, что вы сюда первым из интендантского отдела пришли. Стружку снимать с вашего начальства буду. Люди до сих пор без еды. Давайте кухни побыстрее в Суху Волю.
Вернулись разведчики. В землянку вошел сержант Томаш Волчаньский. За ним его замполит старший сержант Юзеф Квока.
— У фрицев на кирпичном заводе три «фердинанда». Подойти близко к ним нельзя: перед ними в окопах — пехота.
— Укрепляют свои позиции, окопы роют?
— Да нет. Поставили пару спиралей из колючей проволоки, но проходы есть. Сидят, сволочи, играют на губных гармошках, пьют кофе. Хотите попробовать, гражданин капитан? Дай, Юзек, флягу.
Квока протянул Кулику металлическую фляжку, обтянутую брезентом. Кофе был еще теплый. Связные, посланные в Повислянские рощи, не возвращались. Капитан с беспокойством смотрел на часы. Было около двух, когда из своего угла выскочил дежурный связист и подал ему трубку.
— Командир 2-й роты у телефона.
— Флёрек, это ты?! — закричал в трубку Кулик. — Ну и что, черт бы тебя побрал?! Приказ выполнен? Где ты, почему так долго молчал?
Донесения о боевых действиях за вчерашний день были готовы: одно — на польском языке для штаба 1-й армии, а второе — на русском для. 8-й гвардейской армии. Начальник IV отдела штаба бригады поручник Владислав Столярчук поехал на командный пункт Чуйкова и вручил пакет командующему бронетанковыми и механизированными войсками 8-й армии.
Матвей Вайнруб быстро прочел донесение, сверкнул темными, как угли, глазами и пристально посмотрел на капитана.
— Посмотрим, как ваши подготовились к наступлению. Поможете мне как переводчик.
Они вместе сели в «виллис». Проехали Тшебень, по ухабистой дороге проскочили в Ленкавицу. Генерал расспрашивал Столярчука о деталях учебного процесса в довоенных польских офицерских училищах. Шофер лихо гнал машину в темноте, будто видел дорогу, как кот. То резко тормозил, то снова прибавлял газ, ловко уклоняясь от взрывов мин на стерне. Остановились на песчаных холмах в непосредственной близости от Повислянских рощ. В неглубокой окопе тоже стоял «виллис».
— Чья машина? — спросил Вайнруб.
Шофер стал всматриваться в лицо незнакомого офицера в брезентовой плащ-палатке. Узнав Столярчука, ответил :
— Генерала Межицана.
— А где он?
— Пошел со Светаной на передний край.
— Ну и мы пойдем, — проговорил Вайнруб и повернулся к поручнику.
Шоферы, оставшись одни, присели в окопе, закурили и начали неторопливый разговор.
— На две роты два генерала. Серьезная атака.
— Ну и что же, что две роты? Мы с генералом Межицаном не сидим в штабе. Все время на передовой.
— Мы тоже. А кто этот, Сметана?
— Не Сметана, а Светана. Подпоручник, но уже заместитель командира полка.
— Замполит?
— Нет, по строевой. Генерал любит его. Приказал руководить атакой, чтобы Светана мог показать, на
