Густлик знал, что это ствол пушки. Вот он дернулся, немного приподнялся и передвинулся вправо в поисках цели. Третьего танка не было видно, он стоял где-то дальше справа, скрытый за деревьями.
— Ну что, отец?.. — снова начал Елень, но в этот момент в наушниках послышался свист, а затем раздался голос:
— «Граб-три», внимание.
— Я — «Граб-три», слышу. Готов.
— Начинаем, но только с фейерверком. Огонь!
Одновременно бабахнули пушки двух танков, застучали пулеметы, закашляли минометы, где-то сзади ударила гаубичная батарея.
— Заводи мотор, — подал команду Василий.
С силой зашипел выпущенный сжатый воздух, пришел в движение маховик, зашумел, набирая скорость. Заскрежетала передача, едва Григорий включил сцепление, и вдруг четыреста пятьдесят механических коней разом рванули, мотор взревел, заглушая шум разгорающегося боя.
— Те два танка тоже двинулись, — доложил Елень.
Сначала дальний, невидимый до этого момента танк забрался на окоп, вылез, высоко задрав нос, повалил сосенку и, проехав с полсотни метров, остановился, беспрерывно ведя плотный огонь. Затем двинулся танк хорунжего Зенека, быстро пропал из поля зрения Еленя, и вдруг, перекрывая грохот выстрелов, сквозь броню проникло мощное «ура» пехоты. Немцы отвечали все чаще, злей. Елень посмотрел в просвет между соснами и заметил яркий язык пламени.
— Горит!
— Что горит? — спросил Василий.
— Не знаю, вижу, вот там за деревьями.
Снова до слуха танкистов долетело призывное «ура» атакующих гвардейцев, фонтаны разрывов запрыгали по просеке. Янек подумал, что, возможно, именно сейчас им пора выступать, и тут же услышал, как всегда, спокойный голос Семенова.
— Вперед, Григорий.
Наконец они двинулись. Ряды сосен и берез расступились впереди; танк, похожий на огромный куст, подминая под себя стволы и верхушки деревьев, выскочил на просеку и, набрав скорость, влетел в заросли орешника. Гибкие прутья поднялись стеной позади танка, скрыли его от глаз автоматчиков.
Двигались вслепую, как пловец в стоячей воде покрытого ряской пруда. Кустарники, появлявшиеся перед танком, ухудшали обзор. Когда стало светлее, все, смотревшие в перископы, зажмурили глаза. Показалась полянка с дикой грушей посредине.
— Верно идем? — спросил Василий.
— Верно, пан, — ответил Черешняк. — Похоже, что вы в наш лес по грибы ходили. Здесь сейчас ровное место пойдет, можно ехать быстрее.
— Гони машину! — приказал поручник. В его голосе можно было уловить веселые нотки.
Впереди возвышались толстые деревья. Правда, росли они редко, но нужно было смотреть в оба и все время лавировать, как во время танцев, когда гости уже достаточно навеселе, а комната тесная.
— Что это мы, то влево, то вправо? — забеспокоился проводник.
— Приходится, — пояснил Елень. — Весь лес не будем валить, а то вам потом самим здесь нечего будет делать с топором…
— Не разговаривать, — приказал Василий.
Танк, натужно ревя, продолжал продираться через лес. Немного правее показался просвет, появилась еще одна полянка.
— Куда?! — воскликнул Черешняк.
— Что такое? — не понял Саакашвили.
— Бери вправо, — объяснил Елень. — Он на тебя, как на коня, кричит. Смотри — зазеваешься, кнута отведаешь.
Проскочив по краю поляны, танк снова нырнул в лес. Кусты теперь попадались более редкие и низкорослые. Танк направляла узенькая, едва приметная тропинка. Василий из башни заметил желтевшие воронки от снарядов и приказал Григорию:
— Сбавь ход.
Григорий сбросил газ, стал маневрировать, но все воронки объехать не удалось. Танк споткнулся, закачался, начал переваливаться с боку на бок.
— Ну и швыряет! И куда скачем? Как черт от ладана бежим, — заохал Черешняк.
— Третья полянка! — крикнул Василий.
— Ну да, я про нее и говорил. Теперь осторожнее, там болото.
Танк выскочил на открытое пространство, больше предыдущего. Впереди у деревьев виднелась большая круглая куча высохших листьев.
— А того куста не было, — удивился Черешняк.
— Полный газ! — прервал его Василий, подавая команду Григорию. — Тарань!
Командир, всмотревшись в подозрительный куст, сквозь завядшие листья заметил блеск металла, а рядом на траве трех гитлеровцев в пятнистых маскировочных куртках и надвинутых на лоб касках. Слишком близко от них была машина Василия, чтобы по ней можно было стрелять.
Гитлеровцы, увидев танк, оцепенели на мгновение, и это их погубило. Когда они бросились к орудию и загнали снаряд в ствол, танк был уже метрах в двадцати. Фашисты, не успев закрыть замок, в страхе разбежались. Под днищем танка заскрежетало, его сотрясло и подбросило. Семенов в левый перископ увидел немецкого офицера, который выстрелил вверх ракету.
— Справа еще одно противотанковое орудие разворачивают, гады, — доложил Елень. — Как пить дать, влепят нам в бок.
Танк мчался на полной скорости, мотор ревел на высоких оборотах. Запел электромотор, вся башня молниеносно развернулась на сто восемьдесят градусов. Василий старался поймать в прицел немецкое противотанковое орудие, но гитлеровцы опередили его. Они уже успели повернуть ствол в сторону танка и укрылись за щитом. Василий увидел яркую вспышку и долю секунды беспомощно ожидал взрыва. Однако снаряд пролетел мимо, и Василий выстрелил почти наугад, потому что в этот момент танк въехал в кустарник.
Тут же они выскочили на гребень высотки и стали спускаться по пологому скату вниз. Башня снова совершила стремительный разворот, и Елень сам, без команды, зарядил пушку.
— О господи, как на карусели, на ярмарке. В голове все вертится, — вздыхал Черешняк.
— Отец, вон уже можжевельник. Вылезаете? — спросил проводника Елень.
— Да где уж тут, я теперь с вами.
Танк въехал на участок земли под паром, кое-где покрытый островками голубоватого можжевельника. Из-под гусениц вылетали высокие султаны песка, машину окутало клубами пыли.
— Впереди окопы! Янек, к пулемету! — Василий выстрелил, и близко разорвавшийся снаряд указал Косу цель.
Сверху обзор был лучше, чем с места пулеметчика, поэтому Янек не сразу увидел сквозь пыль извилистую линию окопов, а над брустверами — каски, сразу три рядом, и руки вражеских солдат, устанавливавших тяжелый пулемет.
Танк качался, подпрыгивал, поймать цель на мушку было нелегко, и Янек выпустил длинную очередь, чтобы если не попасть, то хотя бы прижать врагов к земле. Слева от них Янек заметил здоровенного немца с фаустпатроном. Расстояние до него быстро сокращалось. Кос повел стволом и тут же нажал на спуск. Он не знал, попал или нет в этого верзилу, потому что танк подпрыгнул на бруствере окопа и помчался дальше через поле.
— Где дома? — спросил Василий.
— Да домов нет, трубу должно быть видно, вон оттуда, где две сосны.
— Механик, влево. Еще левее, хватит.
Короткий свист, взрыв. Стена песка заслонила трубу и сосны. Тут же последовал второй взрыв.
— Тяжелые минометы, — проворчал Елень.
Внезапно словно огромная лапа уперлась в лоб танка, остановила его на мгновение и подбросила
