— Тогда только это и имеет значение. Если вы еще недостаточно здоровы, чтобы прийти на рыночную площадь завтра, я приду сюда и обвенчаю вас здесь. — Он встал и благословил ее. — Клянусь Богом, вы станете Саймону хорошей женой. Он замечательный человек!
Но сам Саймон так и не пришел к ней.
Мистер Бибоко вернулся из Аруши совершенно уверенный, что сдал экзамен на «отлично».
— И все благодаря вам, таща! — радостно воскликнул он. — Весь Нгуи перед вами в неоплатном долгу за то, что наша школа станет престижной, имея такого квалифицированного директора!
— Мои поздравления! — тепло улыбнулась Френсис. — Вы трудились так усердно, мистер Бибоко, что заслужили наивысшую оценку!
Мистер Бибоко просиял.
— Так и daktari говорит! — торжественно заявил он.
Френсис в очередной фаз попыталась не обращать внимания на то, что все, казалось, считали главным человеком здесь не ее, а Саймона.
— А чем занимается daktari? — с деланым безразличием спросила она.
— Опекает гостя. У него остановился отец Кашиоки, — объяснил мистер Бибоко. — Он часто останавливается в доме daktari, когда приезжает. Завтра он проведет утреннюю мессу, а затем вновь уедет на несколько недель. У него очень большой приход.
— Должно быть, — кивнула Френсис.
Мистер Бибоко внимательно взглянул на нее.
— Mama устала, — констатировал он. — Вы должны очень хорошо отдохнуть и вновь окрепнуть. Мвет так сказал. Тогда через несколько дней вы сможете вернуться к себе домой. А когда вы будете чувствовать себя совсем хорошо, вы должны прийти ко мне в школу и поговорить с детьми о гигиене. Пообещайте мне, что придете очень скоро!
Френсис выдавила улыбку.
Саймон появился, когда она заканчивала ужинать. Остановился на пороге палаты и принялся наблюдать, как Френсис старается унять дрожь в руках и не позволить вилке стучать о тарелку.
— Как ты? — спросил он.
— Лучше, — пробормотала она.
Саймон сел на край кровати, все еще продолжая смотреть на девушку, забрал у нее поднос и поставил его на стул.
— Вижу, ты привела в порядок волосы.
— Нравится?
— Гораздо лучше, чем было!
Под его внимательным взглядом нервы у Френсис совсем расшалились.
— С-саймон. — пролепетала она.
— Хм-м?
Было ясно, что он не собирается ей помогать.
— Отец Кашиоки…
— Да?
— Ты действительно хочешь завтра на мне жениться? — выпалила она.
— Нет. Не завтра. Сегодня вечером.
— Сегодня вечером?!
— Отец Кашиоки опять уезжает на несколько недель. Он думает, что ты предпочла бы обвенчаться завтра, перед всем городом, но ты еще не готова к этому, любовь моя….
— Но я ведь сказала, что не выйду за тебя! — запротестовала Френсис.
Ее сердечко готово было выпрыгнуть из груди.
— Я помню, — нежно произнес Саймон.
— Тогда…
— У тебя нет ночной рубашки посимпатичней этой? — перебил он ее. — Я всегда представлял себе, что моя жена в первую брачную ночь будет в чем-то белом и пушистом.
— О… — выдохнула Френсис. — По… по-моему, в этом ящике есть еще одна. Чистая.
Саймон открыл ящик и достал красивую вышитую ночную рубашку.
— Чистая, — кивнул он, — но не то, что я имел в виду!
— О… Боюсь, других у меня нет.
— Вообще-то я принес тебе кое-что… По-моему, это вполне подойдет даже для венчания в домашних условиях.
Френсис почувствовала, как ее увлекает за собой стремительный поток чувств, и попыталась взять себя в руки и самостоятельно решить собственную судьбу, но это ей не удалось. Все, что она сейчас могла делать, — это думать о Саймоне. Она была смущена, ошеломлена, ликовала и вела себя еще более робко, чем обычно.
Саймон вытащил из пакета ночную рубашку и развернул ее перед Френсис.
Это было чудо. Но все же не совсем подходящий наряд для венчания в домашних условиях. Бело- розовое нежнейшее облако с алой отделкой оказалось пеньюаром. Очень дорогим пеньюаром. И очень экстравагантным. Френсис подумала, что, когда она наденет эту роскошь, Саймону не понадобится пускать в ход воображение.
— Я… я предпочла бы надеть это… — Окончательно смутившись, она замолчала.
— После венчания, — пришел ей на помощь Саймон.
— Да, — с облегчением сказала Френсис.
— Я не могу больше ждать! — пылко заявил Саймон, с удовольствием наблюдая, как на ее щеках расцветает румянец. — Если бы не твоя лихорадка, я сделал бы это прямо сейчас!
— Но я совсем не заразна! — вырвалось у Френсис.
Он расхохотался:
— А я не этого боюсь! Ты такая худенькая и хрупкая, что, не дай бог, переломишься пополам, а мне не нужна половинка жены.
Френсис натянула одеяло повыше.
— Между прочим, отец Кашиоки считает, что твоя репутация в… э-э… романтических вопросах не вполне оправданна! — заявила она.
— Слышала бы ты, что он сказал о тебе! — парировал Саймон, стараясь не рассмеяться. — Он думает, что ты будешь гораздо счастливее, когда у тебя появятся дети. Представляешь, толпа ребятишек, и все цепляются за твою юбку! Интересно, на основании чего он сделал такой вывод, любовь моя?
— Не называй меня так! — потребовала Френсис, стараясь за наигранным гневом скрыть смущение. — От тебя каждая встречная девица слышит эти слова!
— Я называю тебя так, как хочу! — отрезал он. Затем, заглянув в ее глаза, смягчился. — Не волнуйся так, Френ, все устроится.
— Правда? — Она умоляюще посмотрела на него. — Хотелось бы мне в это верить… Но брак — это совсем не то, что случайный роман, ведь так?
— Это нечто совершенно другое, — согласился Саймон.
Тесная палата опять заполнилась людьми.
Френсис отказалась остаться во время церемонии в кровати и помощь тоже отвергла, поэтому одевалась сама и сама же делала макияж — медленно, придирчиво и все ради Саймона. Теперь она стояла рядом с ним перед маленьким чернокожим священником, окруженная жителями Нгуи, и у нее было странное чувство, будто это происходит не с ней, а с какой-то незнакомкой.
Мистер и миссис Мбулу с озадаченными лицами наблюдали за церемонией. Мистер Бибоко, совершенно обезумевший от взятых на себя обязанностей шафера — он абсолютно не понимал, в чем эти обязанности заключаются, переминался с ноги на ногу позади Саймона и надеялся на лучшее. Каин, Авель и Мбела втиснулись в уголок за кроватью. Всем остальным пришлось стоять в коридоре и по очереди
