Рогалина: Ну, тут 10 говорят…
Кургинян: Кто-то говорит 10%, кто-то 3%, но никто не говорит — 100%. Да?
Рогалина: Ну, хорошо…
Моруков: В первые пятилетки трудом заключенных не было сделано даже 1%…
Кургинян: Понятно.
Рогалина: Это что доказывает?
Кургинян: Это доказывает, что когда нам вдруг начинают говорить, что все построено заключенными, то это не история, это — пропаганда!
Ясин: Вы правы!
Кургинян: Прав?
Рогалина: Ну, хорошо…
Ясин: Правы!
Кургинян: Вот, и все!
Ясин: Но только в этом! А в том, что, как нам говорят, что это 1%. А как считали, мы не знаем? Я не верю!
Кургинян: Давайте узнаем! Я совершенно не хочу вылупить глаза и любой ценой это прославлять. Я хочу знать свою историю!
Ясин: Вы только хотите узнать в одну сторону…
Кургинян: Я точно знаю, что то, что у нас было сделано в последние годы — это антисоветский пропагандистский миф! Его надо убрать!
Ясин: Нет, неправда! А до этого Вам коммунистического было мало?
Кургинян: Что? И до этого было очень плохо, к сожалению…
Ясин: Что — хватало? Ну, слава Богу…
Кургинян: Вот теперь вопрос заключается в том, что нас тошнит и от советского мифа — ура-пропагандистского, и от антисоветского, который мы слушаем 20 лет. И мы хотим выйти на горизонты настоящего понимания. Вот и все!
Сванидзе: Сергей Ервандович! Сергей Ервандович! Секундочку, извините. Сейчас короткий перерыв, после которого мы продолжим слушания.
Сванидзе: В эфире «Суд времени». Мы продолжаем слушания. Напоминаю вопрос: Как повлияла индустриализация на дальнейшее развитие СССР?
Пожалуйста, Сергей Ервандович, Вам слово.
Кургинян: Я, просто, очень хорошо понимаю, что, если бы, все было так плохо, то уж «закручивание гаек» ничего бы не удержало. А уж в войну-то все бы это послали к чертовой матери и все! Но было все и хорошо, и плохо, и по-разному.
Пожалуйста, доказательство № 24.
Материалы по делу.
График № 3. Рост потребления продуктов питания, товаров легкой промышленности и жилья рабочими Донбасса в 1936 г. (сравнительно с 1932 г.)
Кургинян: Рост потребления продуктов питания, товаров легкой промышленности и жилья рабочими Донбасса в 1936 году в сравнении с 1932…
Млечин: Ну да, с уровнем голода, конечно. Это понятно, да…
Кургинян: Подождите! С 1932…
Млечин: 1932 — это голод в стране, люди умирают от голода…
Кургинян: Пожалуйста, следующее…
Сванидзе: Сергей Ервандович, действительно, в 1932 году был разгар голода, когда миллионы людей умерли в стране.
Кургинян: Но не на заводах!..
Сванидзе: Поэтому повысить потребление — это не сложно…
Млечин: Нет! На шахтах спецснабжение, конечно…
Кургинян: Пожалуйста, доказательство № 26.
Материалы по делу.
Из книги французского историка Пьера Тибо: «Единство нации укреплялось перед войной всеми возможными (и невозможными) средствами и было сильно, как никогда, в то время как весь мир, введенный в заблуждение чистками и репрессиями 1936–1938 гг., полагал, что СССР стоит на пороге краха. Только 22 июня 1941 г., когда Гитлер напал на Россию, миру открылась подлинная мощь этой страны». П. Тибо. Эпоха диктатур. 1918–1947 гг. М. КРОН-ПРЕСС 1998.
Кургинян: Леонид Михайлович! Можно Вас спросить?
Сванидзе: Я прошу прощения, Сергей Ервандович, Вы сейчас задаете вопросы своим коллегам!
Кургинян: А! Вы к свидетельствам Бережкова нормально относитесь? Если нет, я их приводить не буду.
Млечин: Нет, к Валентину Михайловичу хорошо отношусь, да.
Бережков Валентин Михайлович, (1916, Петербург — 1998, Калифорния, США) (псевдоним Богданов). Дипломат, журналист, писатель. Переводчик Сталина и Молотова. Член Союза советских писателей, доктор исторических наук. Похоронен на Ваганьковском кладбище в Москве.
Кургинян: Нормально, да? Доказательство № 28, пожалуйста.
Материалы по делу.
Из книги Валентина Бережкова «Рядом со Сталиным»: «Если перечислить продукты, напитки и товары, которые в 1935… появились в магазинах, то мой советский современник, пожалуй, не поверит. В деревянных кадках стояла черная и красная икра по вполне доступной цене. На прилавках лежали огромные туши лососины и семги, мясо самых различных сортов, окорока, поросята, колбасы, названия которых теперь никто не знает, сыры, фрукты, ягоды — все это можно было купить без всякой очереди и в любом количестве. Даже на станциях метро стояли ларьки с колбасами, ветчиной, сырами, готовыми бутербродами и различной кулинарией. На больших противнях были разложены отбивные и антрекоты. А в деревнях в любом дворе в жаркий день… вам выносили кружку молока или холодной ряженки и не хотели брать деньги». В.Бережков. Рядом со Сталиным, Москва, 1998 г.
Кургинян: Я специально спросил, как Леонид Михайлович относится к Бережкову. Пожалуйста! Если Вы не принимаете Бережкова — не принимайте! Но Леонид Михайлович принимает!
Ясин: Я не принимаю…
Рогалина: Отмена карточной системы…
Кургинян: Я обращаю Ваше внимание, что только первый раз за все время наших передач, непрерывно свидетели той стороны кричат, когда я привожу доказательства.
Ясин: Бочки красной икры…
Кургинян: Этого не было никогда!
Сванидзе: Справедливо, справедливо! Прошу Вас /продолжайте/!
Кургинян: А теперь, я хотел бы, чтобы ситуацию прокомментировали… Можете, так — вместе? Давайте начнем с Вас.
Емельянов. Вы процитировали Чаадаева, что вот не надо делать так, как мы делали…
Ясин: Да! Не надо делать плановую систему.
