Кинематограф оказывает большое влияние на массовое сознание, напрямую воздействуя на чувства зрителей. Не является исключением и «Освобождение» — грандиозная постановка, рассказывающая о событиях второй половины Великой Отечественной войны. Благодаря ей многие сюжеты, ранее замалчивавшиеся советской историографией и пропагандой, стали известны широким слоям общества. Впервые был показан генерал-предатель А. А. Власов, рассказано о судьбе старшего сына И. В. Сталина Якова, была переосмыслена после хрущевских разоблачений и роль самого Верховного Главнокомандующего.
Однако, взявшись за благое дело, авторы не смогли выполнить его добросовестно. Фильм пестрит вопиющими ошибками, под видом исторических фактов зрителю зачастую предлагаются слухи и сплетни, трактовка многих событий не выдерживает научной критики. Недаром «Освобождение» называют энциклопедией мифов о войне. Именно он сформировал представление о войне многих поколений наших сограждан, родившихся после нее. Оттуда в другие фильмы, книги на страницы газет и журналов перекочевали орды немецких автоматчиков, он запустил в народ выдуманную фразу «Я солдат на маршалов не меняю!» и оставил у русских и немцев по единственному типу танков — Т-34 и «Тигр».
Эпизод с освобождением Киева также противоречит всем известным историческим данным. В фильме он выглядит следующим образом.
И. В. Сталин и 1-й заместитель начальника Генерального штаба А. И. Антонов обсуждают обстановку, стоя у карты.
Сталин: Когда планируете взять Киев?
Антонов: Не раньше двадцатых чисел ноября, товарищ Сталин.
Сталин: Поздно! Нужно взять шестого ноября, к годовщине Октябрьской революции.
Здесь всё неправда. И Киев не собирались брать в конце ноября, и годовщину Октябрьской революции приплели не к месту. Трудно сказать, почему эта сцена изложена в таком виде. Бывший на картине консультантом С. М. Штеменко в своих мемуарах, вышедших позднее, изложил эту историю вполне адекватно. Возможно, авторы сценария учли пожелания главного идеолога КПСС М. А. Суслова, который осуществлял пристальный контроль над съемками. Похоже, это обстоятельство придало фильму статус исторически достоверного. Киевскую наступательную операцию уверенно называют в качестве примера «праздничного наступления» не только журналисты или люди, не обремененные достаточными знаниями, но решившие порассуждать о войне, но и некоторые ученые мужи.
Именно поэтому историю освобождения Киева стоит рассмотреть подробнее.
II. «ГОНКА К ДНЕПРУ»
Освобождение Украины, начавшееся в сентябре 1943 года, было одной из самых масштабных наступательных операций Красной Армии с начала войны. Проходило оно в условиях окончательного перехода стратегической инициативы в руки советского командования после поражения немцев под Курском и Харьковом. На киевском направлении смежными флангами наступали Центральный (командующий — генерал армии К. К. Рокоссовский) и Воронежский (командующий — генерал армии Н. Ф. Ватутин) фронты. Перед ними была поставлена задача — образовать плацдарм в районе Киева. Имея такой плацдарм, советские войска получали важное преимущество. Они могли наступать в трех направлениях: на запад, рассекая германский фронт на две части; на юго-запад, к Карпатам и границам Венгрии и Румынии; на юг, вдоль Днепра, создавая угрозу окружения немецким войскам на Южной Украине.
Решение этой задачи было связано с форсированием крупной водной преграды — реки Днепр. Такого опыта у советских войск еще не было. Была опасность, что при подходе к Днепру темп наступления замедлится, немцы успеют переправить свои войска на правый берег и организовать там прочную оборону. Красная Армия будет вынуждена потратить на преодоление этого рубежа много времени, понесет большие потери и тем самым растеряет плоды своих летних успехов. Поэтому Ставка Верховного Главнокомандования дала указание фронтам, выходящим к Днепру, форсировать его с ходу, занимать плацдармы на правом берегу, которые позволят организовать дальнейшее наступление.
План наступления Воронежского фронта был готов к 9 сентября и предусматривал максимально быстрый прорыв к Днепру3. Ударная группировка фронта, состоящая из 38-й А (генерал-лейтенант Н. Е. Чибисов), 40-й А (генерал-лейтенант К. С. Москаленко), 3-й гв. ТА (генерал-лейтенант танковых войск П. С. Рыбалко), 1-го гв. кк (генерал-лейтенант В. К. Баранов), 8-го гв. тк (генерал-лейтенант танковых войск А. Ф. Попов) и 10-го тк (генерал-майор танковых войск В. М. Алексеев), сосредотачивалась на правом фланге. На них возлагалась задача выйти к Днепру к 1-5 октября, форсировать его южнее Киева на участке Ржищев — Канев и захватить там плацдарм. Намечалось три промежуточных рубежа, которые войска должны были преодолеть последовательно. Объяснялось это тем, что 3-я гв. ТА и 1-й гв. кк поступили в распоряжение фронта только 6 сентября и еще не успели прибыть и сосредоточиться в исходных районах. Задачи освобождения Киева этим планом не ставилось, в дальнейшем он должен был быть откорректирован в соответствии со складывающейся обстановкой.
Воронежскому фронту противостояли 4-я ТА (генерал-полковник Г. Гот) и 8-я А (генерал пехоты О. Велер) группы армий «Юг». В летних боях они понесли большие потери, но все еще представляли значительную силу в 20 пехотных и 10 танковых дивизий4. На них возлагалась задача: пользуясь значительным сокращением фронта после отхода от Курска и Харькова, остановить наступление советских войск, нанести им значительные потери и тем самым перехватить инициативу.
Центральный фронт перешел в наступление раньше своего соседа, еще 26 августа. Он наносил главный удар на черниговском направлении по войскам 2-й А группы армий «Центр». На киевское направление нацеливалась левофланговая 60-я А (генерал-лейтенант И. Д. Черняховский). Командарм горел желанием принять участие в освобождении Киева, чему способствовала разграничительная линия между фронтами. Первоначально она была установлена так, что Киев отходил в полосу Воронежского фронта5. Позднее она была немного изменена, граничные пункты отходили к Центральному фронту, а сама разгранлиния заканчивалась у Пуховки, в двадцати километрах северо- западнее Киева6. Существовал реальный шанс, что честь освобождения Киева достанется войскам Центрального фронта и 60-й А соответственно. Довольно скоро войскам Рокоссовского удалось добиться крупного успеха. На направлении главного удара наступление развивалось медленно, противник оказывал ожесточенное сопротивление. Зато 60-я А сравнительно легко прорвала оборону противника на стыке групп армий «Центр» и «Юг» и устремилась вперед, продвинувшись за трое суток на 60 километров. Немецкий фронт оказался разрезан. 13 ак был оторван от основных сил 2-й А и стал отходить на юг и юго-запад, в полосу 4-й ТА.
Следующую дыру в немецкой обороне пробил Воронежский фронт, который перешел в наступление 9 сентября. Новое наступление началось без паузы, фронт непрерывно вел наступательные бои с 23 августа, с момента окончания Курской битвы. 40-я А с приданными ей 8-м гв. тк и 10-м тк, имеющими на двоих около сотни танков, наносила удар в юго-западном направлении на Лохвицу. Он пришелся в стык 7-му ак и 24-му тк. Оборона 4-й ТА была прорвана. Через трое суток ширина прорыва достигла 45 км, а глубина 70-75 км. 13 сентября советские войска заняли Лохвицу. А вот войска 38-й А заметно отстали. Свою ближайшую задачу — занять 12 сентября Ромны, они не выполнили. Натолкнувшись на упорную оборону 7-го ак, 38-я А завязла в боях и практически не двигалась с места. Наступать приходилось в лоб, возможности маневра были ограничены, нащупать слабое место никак не удавалось. 12 сентября Ставка в специальной директиве своему представителю Г. К. Жукову и командующему Воронежским фронтом потребовала ускорить продвижение 38-й А7. В это время двигавшаяся севернее 60-я А Центрального фронта подходила к Нежину и 15 сентября освободила его. Части 13-го ак и 7-го ак, оборонявшие Ромны, оказались глубоко обойденными с севера и юга. Возникла реальная угроза окружения не менее восьми немецких дивизий. С этой идеей выступил командующий Центральным фронтом
