есть животное?
— Сова, Хэдвиг, — Гарри кивнул. — Она улетела в Хогвартс еще вчера. Если понадобится отправить письмо — обращайтесь, Хэдвиг ненавидит сидеть без работы.
— А она сможет отнести клетку с Тревором?
— Не знаю, надо спросить ее. В конце концов, клетку же всегда можно сделать легкой, как перышко.
— Это сложные чары, их проходят только на пятом курсе, — сообщила Гермиона.
— Всегда можно попросить кого-нибудь из старшекурсников, — Гарри был уверен, что после пары дней тренировок без проблем справиться с этими чарами, ему потребовалось всего три часа, чтобы в совершенстве освоить Манящие, которые проходили на четвертом курсе. Но сообщать об этом сейчас было неразумно: зачем сразу бросать все карты на стол?
Они немного поболтали о грядущих уроках. Не сговариваясь, Гарри и Гермиона оба интересовались мнением Невилла по каждому вопросу, и понемногу юный Лонгботтом подрастерял свою застенчивость и стал легко участвовать в разговоре. В середине его рассказа о Министерском бале по случаю Нового 1991 Года в дверь постучалась миловидная пухлая женщина с полной тележкой волшебных сладостей, Гарри не замедлил накупить всякой всячины — время приближалось к обеду, и в желудке уже ощутимо урчало.
— Налетайте.
— Ммм, а здесь нет чего-нибудь без сахара? Мои родители дантисты, и…
— А ты ведьма. Нет ничего проще, чем ухаживать за зубами с помощью магии. Дважды в день полоскать во рту пятипроцентным раствором зелья Крахвета, и ты сможешь разжевывать камни.
— Гарри прав, — разворачивая шоколадную лягушку, энергично закивал Невилл. –Зелье считается одним из самых популярных. Оно расходуется очень экономно, литра человеку хватит на год, и стоит оно относительно недорого, всего десять галеонов за литр. А в Хогвартсе оно вообще бесплатное. Мастеру зелий приготовить пару десятков литров раз плюнуть, только котел нужен большой. Бутыли с готовым раствором стоят в ванных комнатах и пополняются вместе мылом и шампунем, по мере необходимости.
— Попробуй шоколадную лягушку, — Гарри улыбнулся и бросил одну на колени девочке, сам разворачивая другую. — В них всегда есть карточки с фотографиями или портретами знаменитых волшебников, многие их собирают.
Он развернул свою, лягушка немедленно выпрыгнула, и Гарри среагировал рефлекторно — его рука метнулась и перехватила лягушку в воздухе, на пути к открытому окну. Лягушка прыгала только раз, и в руке Гарри сразу обернулась простым куском шоколада. Гарри задумчиво откусил одну лапку, глядя на свою карточку.
На карточке был изображен ни кто иной, как директор Хогвартса, Альбус Дамблдор, неизбежная встреча с которым маячила в недалеком будущем юного волшебника. Но в задумчивость Гарри ввело не напоминание о грядущей конфронтации, а информация о старом маге, напечатанная на обратной стороне. На карточке было написано, что, среди прочего, «Альбус Дамблдор был известен своими работами по алхимии в соавторстве с Николасом Фламелем». Фламель был единственным создателем и владельцем Философского Камня, волшебной субстанции, сулившей обладателю вечную жизнь и сколь угодно золота. Гарри знал, что камень сейчас хранится в Хогвартсе, и знал, что ему предстоит помешать Волдеморту, обосновавшемуся в затылке Квиррела, нового учителя по Защите от Темных Искусств, завладеть камнем. Эта карточка, равно как и разговор с Олливандером, могла послужить объяснением знанию Гарри.
— Кто тебе попался?
— Дамблдор, — рассеянно ответил Гарри, потом встряхнулся и с улыбкой протянул карточку Гермионе. — Держи. Начнешь свою коллекцию.
Некоторое время спустя за дверью стали собираться школьники. Они старались выглядеть непринужденно, но каждый то и дело бросал взгляд сквозь стеклянный верх, стараясь разглядеть Гарри. Похоже, по поезду расползлись слухи, что Мальчик-Который-Выжил едет именно в этом купе. Гарри решил не дожидаться более наглых и настойчивых, поднялся, закрыл занавески, прикосновением палочки запечатал дверь купе и вдобавок возвел простенький звукопоглощающий барьер, совершенно заглушивший звуки снаружи.
— Так-то лучше, — удовлетворенно заметил он. — Нашли клоуна.
— Ух ты, это довольно сложная магия! И ты даже не произносил заклинаний!
— Невербальной магии учат на шестом курсе, — объяснил Гарри. — Но на самом деле это глупо: за пять лет все так привыкают полагаться на слова, что потом очень сложно переучиться. Весь трюк в идеальном движении палочкой и ясно выраженном намерении.
— Ясно выраженном?
— Ты должна ясно представлять себе, чего именно ты хочешь. Слова заклинания просто говорят твоей магии, чего именно ты хочешь. Движение палочкой помогает экономно сформировать энергию в нужную форму. Есть только четыре заклинания, которые обязательно требуют слов, а не движений палочкой: они требуют много энергии, чтобы использовать их, надо испытывать очень сильные эмоции, так что сосредоточиться на намерении невозможно.
— В моих книгах такого не было.
— Неудивительно, — Гарри ухмыльнулся. — «Продвинутая теория магии» Джеральда Оливера Поттера вышла только в трех экземплярах. Один хранится у меня, другой — в Хогвартской библиотеке, третий мой четыре раза «пра» дедушка подарил отцу профессора Дамблдора в составе приданого его племянницы, Кендры Поттер-Дамблдор.
— Получается, ты самый близкий родственник профессора Дамблдора?
— Если не считать его брата, Аберфорта, — согласился Гарри и неожиданно для себя зевнул, едва успев прикрыться рукой. — Не знаете, долго нам еще ехать?
— Как минимум несколько часов, — сообщил Невилл, выглянув в окно, солнце за которым и не думало пока скрываться за горизонтом. — Бабушка говорила, что поезд прибывает после заката.
— Я бы тогда вздремнул, если вы не против, — Гарри поудобнее устроился на сиденье и закрыл глаза. Полежав так несколько секунд, он достал палочку и махнул ей сначала в сторону двери, а потом на своих попутчиков, пробормотав какое-то заклятье. — Теперь дверь вам откроется.
* * *
Гарри проснулся, когда кто-то осторожно потряс его за плечо. Открыв глаза, он обнаружил над собой возбужденно улыбающуюся Гермиону.
— Поезд начал замедлять ход, и за окнами уже вполне темно, — сообщила она. — Почти приехали. Мы с Невиллом уже переоделись.
— О, хорошо, — он сдернул с полки чемодан, извлек из него мантию и принялся переодеваться, не обращая внимания на Гермиону, которая подавилась воздухом и поспешно отвернулась.
— Прибываем на станцию Хогсмид через пять минут. Пожалуйста, оставьте вещи в поезде, их доставят в замок отдельно, — прокатился по поезду голос машиниста.
Гарри и остальные выкатились в коридор. Тот уже кишел нетерпеливыми студентами, прилипшими к окнам. Даже старшекурсникам явно не терпелось попасть в замок.
На платформе отчетливо выделялась огромная фигура, размахивающая здоровенным фонарем и громогласно призывающая к себе первокурсников. У Гарри не возникло сомнений, что это был Рубеус Хагрид, лесничий и Хранитель Ключей Хогвартса. Правда, в чем именно заключаются обязанности полу-великана, Гарри представлял себе очень смутно. Убедившись, что все первокурсники благополучно добрались до него, Хагрид повел их куда-то в сторону, по узкой, но плотно убитой тропинке, огибающей утес. Слышно было, как где-то неподалеку на берег накатывают волны.
— Сейчас вы увидите Хогвартс!
Даже Гарри не сумел сдержать вздоха восхищения. Громада замка, возвышающаяся над черной гладью озера, была освещена струящимся из окон светом, в вышине ясно сияли сентябрьские звезды. Чуть впереди и ниже по тропе первокурсников ждал причал, облепленный множеством маленьких лодочек.
— По четыре человека в одну лодку, не больше! — сам лесничий занял лодку побольше; впрочем, и в нее он едва поместился.
Гарри, Гермиона и Невилл быстро запрыгнули в одну из лодок, чуть позже к ним присоединился довольно высокий рыжий веснушчатый мальчишка в потертой мантии. Без сомнения, Уизли. Разговора и даже взаимных представлений не случилось — все четверо заворожено смотрели на приближающуюся громаду замка.
* * *
Войдя в Большой Зал, Гарри немедленно почувствовал на себе тяжесть взглядов. Но, если взоры студентов и большинства профессоров были направлены на первокурсников в целом, то две пары излишне проницательных глаз были направлены исключительно на Гарри. И, если взгляд Снейпа мальчика не слишком смущал — в конце концов, мужчина был добровольным союзником, то вот от взгляда директора Гарри захотелось поежиться. Почти немедленно он почувствовал осторожное ментальное касание; не давая щупу добраться до своих ментальных барьеров, вдобавок охраняемых духом Тигра, Гарри вывалил на Дамблдора лавину ярких переживаний: восторг, легкую нервозность, затаенный страх, воодушевление и намерение проявить себя, радость от того, что рядом с ним стояли новые друзья — Невилл и Гермиона. Щуп замешкался и поспешно убрался, а Гарри заметил, что искорок в глазах директора стало на порядок больше.
Песню Волшебной Шляпы Гарри слушал с живым интересом — даже в волшебном мире наделенные собственным разумом предметы встречались, мягко говоря, нечасто.
За церемонией распределения Гарри следил очень внимательно, старательно запоминал имена и лица, старался о каждом составить собственное мнение. Кого-то, вроде того же Драко Малфоя и его телохранителей, Крэбба и Гойла, прочитать было весьма просто, кто-то же, вроде Дафны Гринграсс, пока оставался для мальчика загадкой. Он с удовольствием хлопал, когда сначала Гермиона, а потом и Невилл
