— Вы, должно быть, Джек Лэйн, — произнес Бэрронс.
Я подскочила на месте.
— Хотелось бы, чтобы ты так больше не делал. — Я повернула голову и возмущенно взглянула на него через плечо. Как такому большому человеку удается настолько бесшумно двигаться? Снова, как и раньше, он стоял прямо за моей спиной пока я разговаривала, и ни я, ни отец не слышали его приближения. Это испортило мне настроение еще больше, чем неожиданное открытие, что Бэрронс знает имя моего папы, хотя я никогда ему его не говорила.
Папа, уверенный в себе мужчина, встал и медленно выпрямился, казалось он даже стал выше ростом. Он был насторожен, но ему было любопытно познакомиться с моим работодателем — несмотря на факт, что он уже решил, что я на него больше работать не буду. Он изменился, стоило ему увидеть Бэрронса. Он замер, и занял глубокую оборону.
— Иерихон Бэрронс, — представился мой босс и протянул руку.
Папа внимательно смотрел на предложенную ладонь, и несколько мгновений я ожидала, что он не пожмет ее. Отец чуть наклонил голову и оба мужчины пожали руки, рукопожатие затянулось. На некоторое время. Будто какое-то соревнование на выдержку, кто первый отпустит — тот проиграет. Я смотрела на одного и другого, и обнаружила, что Бэрронс с папой разговаривают без слов, совсем как у меня с Бэрронсом бывает иногда. Хотя, их язык, был для меня иностранный, я все же выросла на Глубоком Юге, где мужское эго размером с грузовик, и женщины получают раннее и интересное образование в не таком уж изящном реве тестостерона.
«Она моя дочь, ты хрен моржовый, и если ты трахнешь ее, я вырву тебе хрен и повешу тебя на нем».
«Попробуй».
«Ты стар для нее. Оставь ее в покое». (Я хотела сказать папе, что на этом поведение Бэрронса и основывается, но несмотря на упорство и решимость с которыми я пыталась вмешаться и вставить свои пять копеек, никто из них даже не посмотрел в мою сторону.)
«Думаешь? Спорим, она не думает, что я стар. Почему бы тебе у нее не спросить?» (Бэрронс сказал это чтоб его позлить. Конечно, я думаю, что он для меня стар. Я вообще в этом смысле о нем не думаю.)
«Я забираю ее домой».
«Попробуй». (Бэрронс умеет быть немногословно доставучим).
«Она выберет меня, а не тебя» — с гордостью сказал папа.
Бэрронс рассмеялся.
— Мак, детка — папа произнес это не отрывая напряженного взгляда от Бэрронса, — Собирайся. Мы уезжаем.
Я застонала. Конечно, я выберу папу, а не Бэрронса, если выбирать честно и на равных. Но это не был честный выбор. В последнее время, я вообще выбора не имею. Я знала, что обижу папу своим отказом, именно этого я и добивалась, потому что мне нужно, чтобы он уехал.
— Прости папа, но я остаюсь, — мягко произнесла я.
Джейк Лэйн вздрогнул. Он оторвал взгляд от Бэрронса и с холодным порицанием уставился на меня, но прежде я успела заметить в его взгляде боль от предательства, он едва успел скрыть это за непроницаемой адвокатской маской.
Темные глаза Бэрронса сверкали. По его мнению, разговор был закончен.
Я проводила папу следующим утром в аэропорт, и он улетел домой.
Прошлой ночью я не поверила бы, что у меня получилось отправить его домой, искренне считаю, что это не моя заслуга.
Он остался в книжном, в одной из запасных спален на четвертом этаже, и не дал заснуть мне до трех утра, споря до потери пульса — и поверьте мне, адвокаты способны уговорить кого угодно — пытаясь уговорить ехать с ним. В ту ночь мы впервые в жизни разругались вдрызг.
Утром он был, правда, уже совсем другим человеком. Я проснулась, а он уже ждал меня внизу, пил кофе вместе с Бэрронсом в его кабинете. Папа встретил меня крепким объятием, которое я так люблю. Он расслабился, стал прежним обворожительным мужчиной, который несмотря на разницу в возрасте, заставлял хихикать словно дурочки всех моих школьных подружек. Он здраво рассуждал, был весел, в общем выглядел как никогда отлично, таким я его не видела с самой Алининой гибели.
Когда мы уходили, он улыбался и жал руку Бэрронсу, как мне показалось, с искренним дружелюбием, даже с уважением.
Предполагаю, что Бэрронс признался в чем-то моему отцу, показал хорошие стороны своего характера, которых я еще не наблюдала, и это заставило наметанный адвокатский глаз Джека Лэйна посмотреть на Бэрронса иначе. Что бы там они не обсуждали, оно чудесным образом подействовало.
Остановившись на минутку в отеле, где папа забрал багаж, упаковку круассанов и кофе, мы провели время по пути в аэропорт обсуждая нашу с папой любимую тему — машины и новые проекты представленные на последних авто-выставках. В терминале я насладилась последним объятием, передала привет и свою любовь маме, пообещала скоро позвонить, и добралась до магазина как раз во время, к утреннему открытию.
Я хорошо провела день, но я уже знала, что жизнь дает пинка, именно, в тот момент, когда ты расслаблен и доволен жизнью.
К шести вечера у меня было пятьдесят шесть покупателей, я выбила чеки на впечатляющую сумму, и обнаружила, что обожаю быть продавщицей книг. Я нашла свое призвание. Вместо подавания выпивки и наблюдений как нормальные люди превращаются в пьяных идиотов, мне платили деньги за прекрасные истории, уводившие людей в мир полный тайн, драм и любви. Вместо разливания алкогольного анестетика по стаканам, я предлагала придуманные тоники для отвлечения от стресса, трудностей жизни и скуки.
Я больше не разъедала печень. Мне не нужно было наблюдать как лысеющие, среднего возраста мужики приударивают за хорошенькими юными студентками, пытаясь вернуть свои молодые денечки. Меня больше не заливали противными сопливыми историями как кого-то недавно и, зачастую, заслуженно бросили. Мне не нужно было больше смотреть на тех, кто изменяет своим супругам, писает прямо на пол, или целый день ищет с кем бы подраться. В шесть часов я должна была, счастливая и довольная, закрыть магазин.
Но не получилось, в тот момент, когда я почувствовала нечто похожее на счастье, моя жизнь в очередной раз загремела в тартары.
Глава седьмая
— Милое тут у вас местечко, — заявил мой последний посетитель, лишь только дверь захлопнулась за ним. — С улицы не заметно, как просторно внутри.
Подобные мысли посетили и меня, когда я впервые зашла в «Книги и сувениры Бэрронса». Снаружи здание казалось маленьким и как в нем могли разместиться столько комнат, оставалось загадкой.
— Привет, — сказала я. — Добро пожаловать в книжный магазин Бэрронса. Вы ищите что-то конкретное?
— Вообще то, да.
— Тогда вы попали по адресу, — произнесла я. — Если у нас не окажется нужной вам книги, мы можем заказать ее, а на втором и третьем этажах у нас представлены прекрасные коллекционные издания.
Посетитель был привлекательным хорошо сложенным брюнетом, лет около тридцати, может чуть старше. В последнее время, вокруг меня сплошные красавчики. Когда я выступила вперед из-за кассы, он окинул меня оценивающим взглядом, я лишний раз порадовалась что принарядилась. Я не хотела, чтобы папа улетая домой запомнил свою дочь потрепанной, побитой, и плохо одетой лохушкой. Сегодня утром я постаралась выглядеть отлично. Выудила из своих запасов пышную юбку персикового цвета, она так кокетливо покачивалась при ходьбе, миленькую кофточку на тонких лямках, завершали комплект золотистые
