Показательно, что стенающие о сталинской депортации чеченцев и ингушей нынешние правозащитники даже не заикаются о льготах и компенсациях для потомков выселенных терских казаков, не говоря уже о возвращении их в родные места.
Орджоникидзе и его соратники не собирались останавливаться на достигнутом, планируя полностью выселить станицы Сунженской линии. Лишь благодаря твёрдой позиции Сталина и Калинина депортацию казачьего населения удалось прекратить.
Выступая 17 ноября 1920 года на Съезде народов Терской области, Иосиф Виссарионович заявил следующее:
«Советская власть стремилась к тому, чтобы интересы казачества не попирались. Она не думала, товарищи казаки, отбирать у вас земли. У неё была одна только мысль — освободить вас от ига царских генералов и богатеев. Она вела эту политику с начала революции.
Казаки же вели себя более чем подозрительно. Они всё глядели в лес, не доверяли Советской власти. То они путались с Бичераховым, то якшались с Деникиным, с Врангелем.
А в последнее время, когда мира с Польшей ещё не было, а Врангель наступал на Донецкий бассейн, в эту минуту одна часть терского казачества вероломно, — иначе нельзя выразиться, — восстала против наших войск в тылу.
Я говорю о недавнем восстании Сунженской линии, которое имело целью отрезать Баку от Москвы. Эта попытка временно удалась казакам. Горцы в этот момент оказались, к стыду казаков, более достойными гражданами России.
Советская власть долго терпела, но всякому терпению бывает конец. И вот, вследствие того, что некоторые группы казаков оказались вероломными, пришлось принять против них суровые меры, пришлось выселить провинившиеся станицы и заселить их чеченцами.
Горцы поняли это так, что теперь можно терских казаков безнаказанно обижать, можно их грабить, отнимать скот, бесчестить женщин.
Я заявляю, что если горцы думают так, они глубоко заблуждаются. Горцы должны знать, что Советская власть защищает граждан России одинаково, без различия национальности, всё равно, являются ли они казаками или горцами. Следует помнить, что если горцы не прекратят бесчинств, Советская власть покарает их со всей строгостью революционной власти.
В дальнейшем судьба казаков, как тех, которые отходят в отдельную губернию, так и тех, которые остаются в пределах Горской Автономной Республики, целиком зависит от их собственного поведения. Если казаки не откажутся от вероломных выходок против рабоче-крестьянской России, я должен сказать, что правительству придется вновь прибегнуть к репрессиям.
Но если казаки будут вести себя впредь как честные граждане России, я заявляю здесь перед всем съездом, что ни один волос не упадёт с головы казака».
Хотя Сталин ещё не занимал пост Генерального секретаря, его мнение, как одного из членов Политбюро, было достаточно весомым, чтобы к нему прислушались. Декретом от 27 января 1921 года ВЦИК и СНК РСФСР постановили:
«1) немедленно приостановить выселение казаков из пределов Горской республики;
2) составить Комиссию из представителей сторон, поровну от каждой, в количестве 5 человек под председательством тов. В. И. Невского, которой поручить в двухмесячный срок изучить на местах вопрос о наделении безземельных и малоземельных горцев за счёт многоземельных казаков в пределах Горской республики с тем, чтобы представить по истечении двух месяцев в Президиум ВЦИК мотивированный доклад о размерах земельной нужды горцев, о формах удовлетворения земельной нужды (уплотнение казаков или выселение), о количестве подлежащих выселению казачьих станиц, если выселение будет признано неизбежным».
[Фото: Руководитель восстания 1921 года имам Чечни и Дагестана Нажмудин Гоцинский. На фото: Портрет человека в годах с большой окладистой темной бородой. Одет в Меховую шапку и шубу. Выжидающе смотрит в камеру.]
После возвращения комиссии, на основании её доклада Президиум ВЦИК 14 апреля 1921 года постановил:
«а) оснований для выселения казаков из станиц Сунженской линии не имеется;
б) нужду в земле малоземельных и безземельных горцев вполне можно удовлетворить без крайних мер путём уплотнения казачьих станиц».
В довершение всего произошло событие, не слишком укладывающееся в представления теоретиков пролетарского интернационализма — «угнетённые горцы» Чечни и Дагестана восстали против Советской власти.
Как и во время восстания 1877 года, ключевую роль сыграл Дагестан. Возглавил мятеж Нажмудин Гоцинский, аварец по национальности, крупный землевладелец и барановод, в начале 1918 года провозгласивший себя имамом Чечни и Дагестана. Все основные руководители повстанцев также были дагестанцами.
Восстание началось в Дагестане, куда в начале сентября 1920 года по ущельям Андийского и Аварского Койсу со стороны меньшевистской Грузии начали просачиваться организованные кадры мятежников, возглавляемые Нажмудином Гоцинским и полковником Алихановым, общей численностью до 600 человек. К ним постепенно стал примыкать повстанческий элемент из аулов Андийского округа.
На территории Дагестана развернулись и основные боевые действия, в частности, разгром и уничтожение 1-го стрелкового Образцового Революционной Дисциплины полка из состава Кавказской Трудовой армии, который многие нынешние авторы приписывают чеченцам. Между тем при ближайшем рассмотрении выясняется, что чеченцы к этому успеху повстанцев совершенно непричастны.
9 ноября 1920 года полк выступил из Грозного. Целью его похода было войти в Дагестан со стороны горной Чечни по единственной имеющейся там дороге. Простояв в укреплении Ведено двое суток и оставив там около 100 красноармейцев босых и частью больных, полк двинулся к дагестанскому аулу Ботлих. Южнее аула Хорочой он был обстрелян повстанцами силою до 150 человек, но последних сбил и рассеял и на другой день беспрепятственно прибыл в аул Хой, где оставил резервом одну роту.
16 ноября полк без боя вступил в Ботлих. 18 ноября две роты и часть пулемётной команды полка выступили в аул Муни с задачей взять у противника находившиеся там два орудия. После короткой перестрелки Муни был занят, а противник с орудиями отступил в сторону аула Ортаколо.
Вопреки громкому названию, дисциплина в полку оказалась отнюдь не образцовой. Красноармейцы занялись реквизициями и грабежами, озлобив местных жителей. Вслед за тем отряд выступил в аул Ортаколо, который и занял, рассеяв повстанцев. При этом не было выставлено должного охранения. В результате противник при поддержке населения аула Муни отрезал путь к отступлению на Ботлих. Отряд не смог прорваться обратно, и был полностью истреблён.
Воспользовавшись замешательством красноармейцев, повстанцы окружили Ботлих, после чего предложили сложить оружие, обещая личному составу жизнь и беспрепятственное возвращение обратно. Возможности сопротивления отнюдь не были исчерпаны:
Об ожесточённости боёв свидетельствует тот факт, что во время осады аула Гимры, длившейся с 25 декабря 1920 года по 18 февраля 1921 года, красные использовали против осаждённых химическое оружие.
