Он тяжело опустился на скамью, чувствуя, как бегут по лицу и затылку струйки пота. Что-то угнездилось у него внутри, что-то скрутило внутренности, колотило по ним и мучительно пыталось вырваться наружу.
Артур, или Артус, как называл его король Меровий, похоже, обращался к нему. Речь его была по- королевски высокопарной.
- Оправился ли ты после хворобы, которая поразила тебя несколько мгновений назад? - поинтересовался он.
- Хворобы? - переспросил Питер.
- Той morbus terribilis <ужасной болезни (лат.).>, что вынудила тебя вскочить со скамьи и выбежать из зала, в тот самый миг, когда Кей объявил о прибытии Меровия. - Артур улыбнулся, толпа захохотала.
- Вероятно, - вставил Меровий, - воина оскорбил запах, исходящий от моих людей, которые много дней провели в дороге и долго не мылись!
Толпа снова взревела. Судя по всему, потешательство над Ланселотом в Камелоте было любимым развлечением.
Стонами и посвистами толпа приветствовала появление самой красивой женщины, какую когда-либо доводилось видеть Питеру. Ее светлые волосы были стянуты в пучок, и облик у нее был истинно ангельский. Вырез голубого вышитого платья был довольно низким и открывал прелестную грудь. Правда, спереди и сзади по вырезу шла довольно уродливая лиловая оборка. У Питера ком подступил к горлу, и он неловко заерзал на жесткой скамье.
Сердце у него чуть-чуть успокоилось, в голове немного прояснилось. Однако ощущение того, что в груди у него что-то поселилось, не покидало его.
- Гвинифра, - сказал Артус, - прошу, присоединяйся к нам. Испей пива, покури благовоний.
Питер мысленно прокатил по языку имя женщины. 'Гиневра', - догадался он. Женщина улыбнулась, прошествовала мимо Артуса и уселась рядом с Питером.
- Узрел некий плод, которого бы желал вкусить, Ланс? - лукаво вопросила она.
Тут Питер понял, что пялится на ее груди, и быстро отвернулся.
- Добрый.., а-а.., добрый.., вечер.., государыня, - промямлил Питер.
Никто не имел право на такую красоту.
- О, как торжественно! - воскликнула она. - Разве мы не отшлепали вместе свиней, как принято выражаться у вас, сикамбрийцев? Прошлой ночью ты не был так стеснителен!
Она рассмеялась, и смех ее был подобен звуку небесной арфы. Питер побагровел.
- А-а-а! - воскликнул Артур и шутливо погрозил Питеру пальцем. - Пытаешься воспользоваться правом гостя, да? Скажи мне, Гвинифра.., правдивы ли придворные слухи?
- Не смогу ответить, о мой милостивый повелитель и супруг, покуда ты не уточнишь, какие именно слухи тебя интересуют. - И Гвинифра невинно улыбнулась. - О чем поведать тебе - о длине, толщине или продолжительности?
Питер ахнул. Толпа дружно произнесла в унисон:
'У-у-у-у-у!'
Артур усмехнулся.
- Мне любопытно узнать, действительно ли наш юный Ланселот никогда не снимает свою рыбью чешую.
- Твои речи кружат голову даме, - заявила принцесса и принялась обмахиваться легким резным деревянным веером, привязанным к поясу. - Прошу тебя, передай мне арабские благовония.
И не дожидаясь, пока муж выполнит ее просьбу, Гвинифра потянулась и подвинула к себе кальян, совершенно случайно задев грудью руку Питера. Соски ее напоминали свежие ягоды клубники. Снова поймав себя на том, что пялится на груди Гвинифры, Питер перевел глаза на забытую кем-то около скамьи арфу.
Гвинифра взяла мундштук, глубоко затянулась дымом и медленно выдохнула.
- Ответ мне неведом, супруг мой. В тех местах, что мне любопытны, чешуи нет.
Толпа хохотала и рукоплескала. Гости стучали кулаками по столам и топали ногами. Питер съежился и отхлебнул из кружки вина.
'Все не так, все не так, я не в такой круиз собирался! Римляне, масоны, королева Гиневра - наркоманка? Мне уже нужен отпуск! - Он положил ногу на ногу. - О Господи, сделай что-нибудь с ней, опорочь как- нибудь, пусть улетучится это дикое желание!'
Медовое вино было горячим, но слабеньким, и тошнотворно, приторно сладким.
- Почему, сородич мой, - со смехом поинтересовался Меровий, - уши твои так же алы, как вино?
- А.., скажите.., скажи мне, - обратился Питер к Гвинифре. - Откуда взялся.., этот арабский гашиш?
- Арабский.., как ты его назвал. Ты про коноплю? Из Аравии, наверное.
Она снова рассмеялась. Питер опять покраснел.
- Нет, - упорно допытывался он. - К Артусу он как попал?
За жену ответил Артус.
- От моего друга аль-Софиата, султана Де Бида, Кум-шеха и Язд. Он торгует перцем, шелком и коноплей по всей Аравии, а также в Армении и Иудее. Я свел с ним дружбу, когда командовал когортой двадцать третьего римского легиона в Иерусалиме, где также познакомился и с нашим гостем, Меровием Рексом. Он никогда не рассказывал тебе историй об этом походе? Правда, тогда он был всего лишь губернатором и легатом.
'Артур - римский легионер? Походы в Святую Землю? - Лоб Питера-Ланселота покрылся испариной. Он воочию представил, как от сотканной Мэлори ткани отрывается клочок за клочком. - Это в какую же кроличью нору я угодил?'
- Я мало говорю о тех днях, мой благородный друг, - сказал Меровий. - Мне до сих пор больно вспоминать о том, как я утратил право на престол.
Артур, казалось, отвлекся.
- Проклятие, - прошептал он. Обвел глазами толпу и крикнул:
- Где мальчишка? Где Корс Кант Эвин?
- Здесь, государь! - И молодой человек лет девятнадцати пробрался через толпу и поднял с пола арфу. Он был одет в синюю тунику, стянутую на талии кожаным ремнем, украшенным серебряными кольцами. Оружия у парня не было. Нож, свисавший с ремня, годился разве что для резки мяса за столом. Питер не мог определить, какого стиля одежда на барде - римская или бриттская. А может, не та и не другая.
- Корс Кант, спой нам еще, - попросил Артус.
- Так это бард, вот как! - воскликнул Меровий. - Я много слышал о бардах Британии. Обучался у друидов? И уже прошел испытание в школе друидов?
- О.., и да, и нет, государь, - смутился юноша.
- И да и нет? Как это понимать? - Длинноволосый король озадаченно нахмурился.
- Вы задали мне два вопроса, сир. Ответ на первый - 'да', а на второй 'нет'.
Толпа взревела. 'Как легко их потешить', - подумал Питер, уши которого все еще пылали. Сам Меровий тоже похлопал по столу ладонью и от души посмеялся, совершенно не разгневавшись на остроумного барда. Питеру положительно нравился этот человек.
'Корс Кант Эвин, - подумал Питер, - бард, творческая личность, и к тому же человек достаточно молодой для того, чтобы иметь острый взгляд на все, что тут происходит. Даже янки из Коннектикута не брезговали доносами'. И он решил при первой же возможности допросить парня. А пока он принялся исподтишка наблюдать за легендарной принцессой - не обозначатся ли в той какие-нибудь признаки присутствия Селли Корвин.
***
Корс Кант обвел глазами толпу, изобразил жестами, будто пьет из бутылки. Питер проследил за взглядом юноши. Рыжеволосая девушка, на вид ровесница Канта, понимающе усмехнулась и сложила руки на груди. Широкие рукава ее платья падали чуть ли не до колен, ветерок шевелил их. Если она и догадалась, что бард просит чего-нибудь выпить, то сделала вид, будто не поняла.
Девушка была одета куда проще Гвинифры. Однако Питеру бросилось в глаза вышитое на лифе солнце с искривленными лучами. Ему показалось, или действительно вокруг солнца сияло гало?
