и учинить бунт против Артуса, так что на них положиться было нельзя. Меровий умер. Гвинифра и Моргауза, скорее всего, оставались в Камланне, в трех неделях пути от места завтрашнего сражения. В любом случае ни та, ни другая на роли шпионок не годились.
Питер решил, что лучше всего для слежки за Медраутом подходит Хир Амрен. Они уже воевали, так сказать, в одной упряжке под командованием Меровия, когда производили захват триремы. Теперь Питер произвел Хира Амрена в командиры кавалерии, что по современным понятиям равнялось званию полковника. Под командование Хира Амрена были отданы две когорты личной гвардии легата. Но в преданности этого человека Питер не был уверен на все сто.
'Проклятие! Он пытался посмотреть на часы.., я точно знаю!' Питер мысленно проклинал себя на все лады, продолжая расхаживать по шатру. 'Почему я не послушался инстинктивного чутья, почему не прикончил Медраута, когда у меня была такая возможность?
Потому, что и так пролилось уже слишком много крови.
Много. Но недостаточно. Должны погибнуть еще двое. Убей двоих - Мирддина и Медраута, и покончи с этим!'
Поставив себя на место Селли, Питер решил, что она наверняка тоже следит за ним с чьей-нибудь помощью. Это мог быть человек верный, который докладывает Селли обо всех действиях Питера. Следовательно, если он примет решение прикончить и Мирддина, и Медраута, и первым убьет не того, кого следовало бы, Селли немедленно узнает об этом и испарится, не дав Питеру найти себя, кем бы она при этом ни была. Она поспешит осуществить свое грязное дело, а Питер останется один-одинешенек, без готового оказать ему помощь Бланделла, и тогда ему придется только ждать предательского удара в спину.
Разницы никакой. Питер так или иначе не был готов совершить убийство. Ведь на самом деле он - не Ланселот из Лангедока. Жизнь человека слишком много значила для Питера, чтобы он мог просто так взять и убить парня - только потому, что ему, видите ли, показалось, что тот глянул на несуществующие часы, когда Питер спросил его, который час. Мирддин - либо Селли, либо Марк Бланделл. Но несмотря на то, кто из двоих ученых из двадцатого века обосновался в теле старого чародея, оставался еще и сам Мирддин.., и кому об этом лучше знать, кроме Питера. Убить тело Мирддина означало расправиться с самим Мирддином - ни в чем не повинным старым маразматиком.
А уж это было бы самое настоящее убийство - непростительный смертный грех.
Если в теле Мирддина жила Селли Корвин, то Питер мог оправдать себя за убийство старика желанием предотвратить еще большее зло: что бы ни задумала сотворить Селли, из-за этого всему миру Питера грозило превращение в девственный лес - похоже, необитаемый. Ни городов, ни промышленной революции, ни техники.
Ни войн, ни преступлений, ни страданий.
'Дерьмо собачье! Откуда мне знать? А вдруг в этом мире царят голод и эпидемии?
Вот так ты думаешь? Там все, как в реальном мире?'
Питер расхаживал по шатру, время от времени остужая голову прикосновением к холодному полотну. Ткань пахла копченым сыром - в этом шатре многие годы жгли очаг, и дым выходил через дыру наверху. 'Если Мирддин - это Селли, я убью его'. Питер принял решение, и на душе у него сразу полегчало. А если Мирддин это Бланделл? И как быть с Медраутом?
Питер дошагал до края шатра, развернулся и сделал пять шагов к выходу. Настал самый волнующий момент: он сделал все, что мог, и теперь должен был ждать шага со стороны треклятой Селли Корвин.
Питер услышал шаги. Кто-то приближался к его шатру. Смит остановился, замер, глядя на полог, закрывавший вход. Сердце его часто забилось. Он весь дрожал мелкой дрожью.
'Если чему-то суждено произойти, то это произойдет СЕЙЧАС'.
Здоровенный верзила - младший командир - откинул полотнище, отсалютовал Питеру. Тот ответил кивком - побоялся поднять для приветствия дрожавшую руку.
- Прошу прощения, принц легат, твой с.., я хотел сказать: твой оруженосец, Галахад Младший, к тебе.., с гостем Гвин оттолкнул стражника и ввалился в шатер. За собой он тащил за руку старого склеротика - а может быть, террористку из ИРА - Мирддина.
- Скажи ему то, что сказал мне, - распорядился Гвин.
- Час пробил, Питер! - воскликнул Мирддин. - Она вот-вот нанесет удар. Мы должны остановить ее!
Питер вдруг ощутил ледяное спокойствие. Яснее ясного: ожиданию конец. Так или иначе - он вышел на финишную прямую.
- Оставь нас, - велел Питер сыну Ланселота.
- Государь, я следил за ним, как ты повелел, но он меня заметил и начал говорить... - Гвин умолк. Питер выжидательно смотрел на него. Тот обиженно отпустил руку Мирддина и вышел из шатра.
Мирддин ждал этого мгновения, нервно переминаясь с ноги на ногу. Когда полотнище, закрывавшее вход, опустилось, он повторил голосом, дрожащим от волнения:
- Час пробил! Она того и гляди, нанесет решающий удар.
- Вот как? Значит, ты знаешь, кто она?
Мирддин глубоко вдохнул, облизал пересохшие губы.
- Я говорю о сыне Артуса, Медрауте. 'Естественно. Вот только кто из вас кто?'
- Я приставил несколько человек наблюдать за Артусом, - объяснил Мирддин, - рассудив, что удар, скорее всего, будет направлен именно на него. Ты же помнишь, какова была цель Селли? Слава Богу, я оказался прав. Медраут исподтишка всю ночь занимается тем, что заменяет гвардейцев Артуса своими людьми, а только что у него была тайная встреча с Кеем. Началось, Питер!
- Ну, и конечно, ты хочешь, чтобы я это дело предотвратил. Ради Сына Вдовы, Марк?
- Что?
- Кто Сын Вдовы?
- О чем ты... А, понятно. - Мирддин заговорщицки обернулся, огляделся по сторонам и протянул Питеру морщинистую руку. Они обменялись рукопожатием, и Мирддин изобразил положенный масонский знак. Наклонился, шепнул Питеру на ухо:
- На этой ступени я призван ответить тебе, что Сын Вдовы - это Хирам Абифф, тот царь, что выстроил храм Соломона.
'Проклятие, - думал Питер. - Если бы Мирддин не знал ответа - и думать было бы нечего. Он Селли Корвин, и дело с концом'. Но при знании ответа вопрос оставался вопросом. В конце концов Питер и сам узнал о масонских знаках и обрядах исключительно путем ознакомления с соответствующей литературой. Точно так же о них могла проведать и Селли. Может, она подставная масонка, а может, ее папаша - тайный масон. А может, Бланделл по пьяной лавочке много о чем протрепался, лежа с Селли на одной подушке.
Настала пора действовать. Пришел ненавистный миг:
Питер должен был исполнить то, что умел делать лучше всех, но это было ему нестерпимо: дать змее совершить бросок, но вовремя перехватить ее за шею.
- Веди, Макдуфф, - распорядился Питер.
Как только они вышли из шатра, Мирддин проворчал:
- Там было 'живи', а не 'веди'. Ты разве в школе не учился, Питер?
Питер скрипнул зубами. Еще одна утраченная возможность. Либо Мирддин - это Бланделл, либо Селли лучше подкована в классике, нежели он ожидал. Ночь была холодна.
- Где твоя лошадь? Мирддин пожал плечами.
- У меня нет лошади. Этот парень, Гвин, посадил меня позади седла на своего коня. Я с тобой поеду.
'Черта с два ты поедешь со мной!' - хотел было ответить Питер, но вовремя спохватился. 'Играй, играй свою роль, - подумал он. - Не сбивайся'. 'Если ты считаешь, что это Марк, то с какой стати тебе возражать против его компании?'
Питер сглотнул слюну и велел конюшему подвести Эпонимуса.
'Стало быть, вот такой у меня план, да? Ехать к черту на рога по безлюдной пустоши с Мирддином за спиной, и дать ему полную возможность порезвиться на славу и воткнуть мне кинжал между лопаток?'
