Возможно, возможно.
Существо вновь втянуло воздух и слизнуло с клыков едкую слюну. Заворчав, оно подозвало Малека и…
Это было не просто имя, а внезапное давление чужой личности — яростный взрыв чувств и воспоминаний, опаливший мозг Вознесенного. Существо посмеялось над этой слабой попыткой — его позабавило, что душа Вандреда после стольких лет решилась предпринять атаку на доминирующее сознание. Значит, молчание не было признаком смерти. Нет, Вандред затаился, зарылся в недра их извращенного общего разума, копя силы для этого напрасного удара.
«Спи, маленький человечек, — хмыкнул Вознесенный. — Отправляйся назад».
Вопли начали медленно затихать, пока вновь не утонули в глубинах, превратившись в смутный фоновый шум на самой границе нечеловечески острого восприятия Вознесенного.
Что ж. Это развлекло его ненадолго и позабавило. Существо вновь открыло глаза и втянуло воздух в раздувшуюся тушу, чтобы отдать приказ Малеку.
Во внешнем мире его приветствовала буря света и звуков: завывающие сирены, мечущаяся команда и пронзительные крики людей. Чувства Вознесенного покоробил смех изнутри: тень Вандреда упивалась своей жалкой победой. Ей удалось отвлечь демона на несколько драгоценных секунд.
Вознесенный поднялся с трона. Его нечеловеческий разум уже выискивал ответы в потоке сенсорной информации. Сирены означали, что враг на подходе, но опасность пока была не критической. «Завет» все еще оставался в доке. Панель ауспика тревожно и настойчиво звенела — тройной пульс: три приближающихся корабля или несколько малых судов, идущих плотной формацией. Учитывая их теперешнее местонахождение, это могли быть либо безвредные грузовые суда Адептус Механикус, либо имперский патруль, сбитый с курса ветрами варпа, либо, что наименее приятно, авангард флота ордена Астартес, охранявшего этот регион.
— Отсоединить все топливные шланги от станции.
— В процессе, господин.
Смертный офицер мостика. Даллоу? Датоу? Такие незначительные детали всегда ускользали из памяти Вознесенного. Офицер согнулся над своей консолью. С его имперского флотского мундира были содраны все знаки различия. Человек не брился уже несколько дней, и его подбородок украшала седоватая щетина.
«Даллон», — шепнул голос Вандреда в сознании Вознесенного.
— Все системы — в полную боеготовность. Мы немедленно совершаем разворот.
— Есть, милорд.
Существо мысленно потянулось к датчикам корабля, позволив собственному слуху и зрению слиться с дальнодействующими ауспик-сенсорами «Завета». Там, в черной пустоте, горели угольки — двигатели вражеских кораблей. Вознесенный, доверившись чувствам, бесплотными пальцами ощупывал приближающиеся сущности — слепец, пересчитывающий камешки в ладони.
Вознесенный открыл глаза.
— Доложить о готовности.
— Все системы к бою готовы.
Даллон все еще работал на своей консоли, когда ауспик-техник отозвался от панели со сканерами.
— Приближаются три корабля, милорд. Фрегаты типа «Нова».
На обзорном экране появились три судна Адептус Астартес, копьями пронзающие беззвездную тьму. Даже на такой скорости им понадобится не меньше двадцати минут, чтобы достичь зоны поражения бортовых орудий. Вполне достаточно времени, чтобы отстыковаться от станции и сбежать.
Лица всех присутствующих развернулись к Вознесенному — если не считать сервиторов, прикованных к своим рабочим местам. Те бормотали, пуская слюну, и занимались вычислениями, равнодушные ко всему, кроме вложенных в них программ. Смертные молчаливо ждали, готовые выполнить дальнейшие приказы.
Существо знало, чего они ожидают. С неожиданной ясностью Вознесенный осознал, что каждый человек в стратегиуме ждет очередного приказа об отступлении. Бегство представлялось разумным решением: «Завет» все еще оставался тенью своей прежней мощи и не очнулся от тех ран, что получил в Критской мясорубке.
Вознесенный облизнул пасть черным языком. Три фрегата. «Завет» в расцвете сил пронесся бы сквозь них, как копье, с презрительной легкостью расшвыряв их обломки по космосу. Возможно, если судьба будет на их стороне, «Завет» и сейчас…
Нет.
«Завет» едва дышал. Погрузчики боеприпасов пустовали, запасы плазмы в реакторах почти истощились. Они использовали «Вопль» не из пустой прихоти — Вознесенный приказал Делтриану запустить его по необходимости, так же как смертный раб Талоса по необходимости сыграл роль внутреннего агента на станции. Атака на Ганг обычными средствами была невозможна. И пережить этот бой казалось невозможным — пусть противник и представлялся столь ничтожным.
Однако на какой-то миг искушение почти победило. Смогут ли они одержать верх? Вознесенный соединил свое сознание с железными костями корабля. Добыча, захваченная на Ганге, все еще покоилась в трюмах, непригодная к немедленному использованию. Все ресурсы галактики им сейчас не помогут.
Но время обнажить клыки и выпростать когти скоро придет. А пока следовало подчиниться рассудку, а не слепой ярости. Вознесенный сжал зубы и заговорил с деланым спокойствием:
— Выходите на траверз Ганга. Все батареи правого борта — открыть огонь! Если мы не можем выпотрошить станцию до дна, то и никто не сможет.
Корабль дрогнул, подчиняясь приказу. Вознесенный развернул рогатую башку к офицеру мостика.
— Даллон! Подготовься к переходу в варп. Когда Ганг превратится в груду обломков — бежим.
— Как прикажете, господин.
— Открой канал связи с навигатором, — прорычал Вознесенный. — Давай поскорее покончим с этим.
Она мчалась сквозь темноту, ведомая памятью и тусклым светом фонаря. Ее шаги звенели в металлических переходах, умножаясь и отдаваясь от стен таким гулким эхом, словно бежала целая толпа перепуганных людей. За спиной слышался суматошный топот пытавшегося не отстать служителя.
— Госпожа! — снова позвал он.
Его вопли затихали по мере того, как девушка удалялась.
Она не замедлила шаг. Палуба грохотала под ногами. Энергия. Жизнь. «Завет» снова запустил двигатели после многодневной спячки в доке.
— Возвращайся в свой отсек! — провыл голос Вознесенного с нескрываемым раздражением.
Но она не нуждалась в дополнительных стимулах и угрозах. Она хотела этого. Она страстно желала вновь вести корабль сквозь Море Душ, и эта страсть придавала ей куда больше резвости, чем зов долга.
Тем не менее, даже подчинившись приказу, она не упустила случая ввернуть шпильку.
— Я думала, что Странствующие Десантники не появятся еще несколько месяцев.
Прежде чем оборвать связь, Вознесенный недовольно проворчал:
— Очевидно, у судьбы есть чувство юмора.
Октавия продолжала бег.
Ее покои были далеко от Черного Рынка. Когда девушка наконец-то ворвалась в свой отсек после
