рассыпались тяжелым веером вниз. — ему тринадцать лет… — Она внезапно осеклась и о чем-то задумалась. Потом тряхнула головой. — Да, у меня есть друг, он может как человек-паук паутиной из руки плеваться.
— Фигня!
— Нет, не фигня! Он много учился, чтобы такое проделать. И может он гораздо больше твоего человека-паука.
— Мне же не десять лет, чтобы я в такое поверил. — Денис радостно следил глазами за пачкой печенья в белой глазури. — Но смысл я понял: учись, учись и учись!
— А сколько тебе?
— Двенадцать.
— Солидно. — девушка протянула ему пачку — Угощайся.
— Спасибо. — Денис взял сразу два, хотя по приличиям полагалось повыпендриваться. Но девушка не выглядела принадлежащей к числу тех, кто будет уговаривать.
— Ты давно здесь?
— Шестой день.
— И каков вердикт?
— Вы про проценты? Они тут все в процентах говорят. У меня 39 и 9.
— Это прилично. — девушка снова улыбнулась.
— А у вас сколько?
— 8,87.
— Не много… — Денис проглотил печенье, — а когда ваш день?
— В субботу.
— Мой в воскресенье. — они помолчали.
Денис медленно съехал с кровати и поплелся к двери.
— Мне идти надо. Химия.
— Давай. — девушка помахала рукой.
— А как вас зовут? Можно я еще зайду? — выпалил Денис уже в коридоре, глядя как темные волосы волнами рассыпаются по подушке.
— Лика. Заходи, когда захочешь. Печенья еще много.
— Спасибо. Я — Денис! — и торопливо побежал по коридору.
Он и правда зашел после обеда, с немного ноющей головой. Девушка сидела опять в той же неудобной позе.
— Почему вы так сидите? — Денис по свойски зашел и притворил дверь.
— Пытаюсь не заснуть.
— В такой позе?
— Так меньше болит. А я очень не хочу спать, — она мечтательно закатила глаза, — мне бы в себя прийти.
— Я тоже плохо сплю, — Денис понимающе кивнул, — много, но плохо. Говорят, это от таблеток.
Девушка молча протянула ему пачку с печеньем.
— Боитесь?
— Чего?
— Субботы.
— Наверное, нет. — она улыбнулась своей загадочной улыбкой и в глазах ее зажглись серебристые искорки.
— 8,87 — это ведь совсем немного.
— А ты неделикатен, — девушка тихо рассмеялась. — Значит, сам боишься?
— Очень. — Денис проглотил кусок, ставший вдруг ватным.
— Знаешь, я в детстве такой домоседкой была. Перемен любых пугалась. А потом начала делать так: если я чего-то боюсь, то представляю как мне там будет хорошо и весело, если надо — выдумываю. Работало.
— Но тут совсем другое. Тут не работает.
— Работает. — девушка снова улыбнулась. — Только надо выдумывать больше и убедительнее.
Он приходил каждый день. Приходил по несколько раз. Они ели печенье в белой шоколадной глазури, которое, казалось, никогда не кончится и говорили, говорили, говорили. А в пятницу вечером она была очень грустна.
— Не работает? — Денис устало присел на край кровати.
— Я так и не смогла… Ни разу… Только проваливаюсь… Плохо это.
— Что плохо?
— Нет, ничего.
Денис молча дотронулся до ее руки. Он понимал. И боялся. Страшно боялся.
— Знаешь, — она вдруг сжала его руку, — я пожалуй отдам тебе свои 8,87. Мне они вряд ли сильно помогут. А у тебя тогда будет почти 50. 50 — это ведь очень неплохо. Я бы даже сказала, что это очень хорошо. Это один к двум.
— Я пойду. — Денис сглотнул комок в горле. — Удачи!
— Тебе тоже, — девушка ослепительно улыбнулась. — У тебя все будет хорошо! Я вижу.
У него действительно все прошло хорошо. Потом были долгие дни восстановления. Но это были мелочи. Приятные мелочи. И прошло немало времени, прежде чем он снова смог добраться до шестьдесят второй. Она была пуста.
Проходившая мимо сестра похлопала его по плечу.
— Извините, — Денис остановил ее, — тут девушка лежала. Что с ней?
— Не знаю. Может выписали, может перевели, а может… — сестра безучастно пошла дальше. — В регистратуре узнай.
Денис постоял еще немного, потом развернулся и пошел. В регистратуру он так и не спустился.
Яркое теплое солнце. Не жаркое, а именно теплое, ласкающее лучами изумрудную зелень под ногами. Насколько хватает глаз — простор. Вдалеке темной грядой поднимается плотный лес. А в другой стороне, соперничая с зеленью травы и голубизной неба, плывя в легкой серой дымке, проявляются очертания гор, с непременной белой шапкой снега на макушке, сошедшие словно с картинки, манящие далью и высотой.
Радость зарождается где-то внутри, словно ты вернулся в далекие воспоминания детства, где все так и осталось милым и чудесным. И близким сердцу.
Заслонив от солнца глаза руками, среди зелени травы стоял он, пристально вглядываясь в чистоту неба, в маленькую темную точку, что стремительно увеличивается на глазах, приближается все быстрее и быстрее. Вскоре, можно уже различить сияние солнца в перьях, спускающегося сверху грифона.
Клекот и щелканье клюва пронеслись совсем близко, задев играючи крылом и вновь унеслись в бездонную высоту. Он опустил голову и побрел к дому, сминая под собой роскошь цветов.
Легкий порыв ветра донес свежесть с гор. РавИер остановился и вдохнул полной грудью. Что-то в воздухе заставило его медленно обернуться.
— Привет! — вымученная улыбка скользнула по бледным губам.
— Лика! — в следующий миг он с силой прижимал ее к себе, целуя пряди волос.
— Похоже, теперь я тут надолго. Ты морально готов заменить телевизор?
