Подруги стояли в полной растерянности, оглядываясь по сторонам и пытаясь понять, не померещился ли им ночной мотоциклист.
Однако сумки у Галины не было, что доказывало несомненный факт события.
— Погуляли! — проговорила, придя в себя, Надежда и засмеялась — видимо, так нашел выход только что перенесенный стресс.
— Смеешься? — обиженно отозвалась Галина. — Не вижу ничего смешного! Что мне делать без сумки?
— Ну, во-первых, все могло кончиться еще хуже. Представляешь, мы бы сейчас валялись тут на дороге с переломанными руками и ногами! Во-вторых, в сумке у тебя не было ничего особенно ценного, слава Богу, паспорт мы выложили. И в-третьих, не обижайся, я вовсе не над тобой смеюсь, это чисто нервный смех… и пойдем скорее домой… то есть в пансионат.
— Да, а ключ от номера… — ныла Галина, но все же зашагала следом за подругой обратно к дому.
Войдя в двери пансионата, Галина попыталась было снова незаметно проскользнуть мимо дежурной, но вовремя сообразила, что у нее нет ключа, и остановилась.
Аня, увидев подруг, всплеснула руками:
— Что с вами случилось?
Надежда бросила взгляд в большое зеркало и увидела, что они обе забрызганы грязью и растрепаны, как будто все же не избежали столкновения с мотоциклом.
— На нас напали! — воскликнула Галина истерично. — Нас ограбили! Нас чуть не убили!
— Правда? — переспросила Аня, и в ее глазах, кроме сочувствия, мелькнула искорка живейшего интереса. Видимо, у них и правда редко что-нибудь случалось, и каждое событие было на вес золота.
— Ну, не то чтобы ограбили, — попыталась спустить на тормозах Надежда Николаевна. — Но сумку у Гали вырвали… какой-то тип на мотоцикле, весь в коже — знаете, из этих, то ли рокеров, то ли байкеров…
— В черной кожаной куртке? — раздался рядом озабоченный мужской голос.
Надежда Николаевна обернулась и увидела невысокого плотного мужчину лет пятидесяти с ежиком коротко стриженных седоватых волос. Судя по тому, как опасливо оглянулась на него Аня, это и был тот самый хозяин пансионата, который приехал не завтра утром, а сегодня вечером, и сделал это не случайно, а намеренно, чтобы его подчиненным жизнь раем не казалась.
— Ну да, в черной куртке, — подтвердила она. — На ней еще надпись белыми буквами…
Она не успела сказать, какая именно надпись, потому что мужчина произнес это за нее:
— «Ангел ада»?
— Точно!
— Ну так это Юрка!
— Точно, Юрка! — поддержала его дежурная. — Юрка Костоломов, больше некому!
— Ну, доиграется он! — с угрозой проговорил мужчина. — Совсем с цепи сорвался, подонок! Вы в милицию обязательно сообщите, пускай с ним разберутся!
На протяжении всего разговора Галина куталась в шарф и пряталась за спину Надежды Николаевны. Сейчас она не выдержала и подала голос из своего укрытия:
— Завтра! Завтра подадим, а сейчас мы хотим отдохнуть! Дайте нам дубликат ключа…
— Завтра так завтра… — согласился мужчина.
Дежурная подала Надежде запасной ключ, и подруги отправились в свой номер.
Спала Надежда Николаевна ужасно.
Во-первых, ей мешала заснуть удивительная, непривычная провинциальная тишина.
Дома, в Петербурге, Надежда вечно жаловалась на городской шум — на доносящиеся из-за окна звуки проезжающих машин и автобусов, на вой случайно включившейся автомобильной сигнализации, на сирену «скорой помощи», мчащейся по ночным улицам по вызову какого-то несчастного, на звуки выхлопов и прочие шумы. Но тем не менее она прекрасно засыпала под все это звуковое сопровождение, а здесь сама тишина действовала ей на нервы.
Когда же она все-таки проваливалась в сон — ей тут же мерещился несущийся прямо на нее грохочущий мотоцикл, и Надежда просыпалась в холодном поту.
Наконец уже под утро она смогла заснуть, но вскоре проснулась от бьющего в глаза солнца.
— Надо же, какая погода хорошая! — проговорила Надежда, приподнявшись в кровати и увидев возле окна Галю в длинной ночной рубашке.
— Не вижу ничего хорошего! — проворчала Галина, плотнее задергивая шторы. — Все равно мне нельзя из номера носу высунуть, так в плохую погоду хоть не так обидно!
— Ого, как мы разоспались! — удивилась Надежда, взглянув на часы. — А что, завтрак еще не приносили?
Ей отчего-то зверски хотелось есть.
— Нет, — удивилась, в свою очередь, Галка, — да и ну их с этим завтраком! У меня все равно аппетита нету.
Увидев голодный блеск в глазах подруги, она смутилась:
— Да ты не переживай, с голоду не умрем. Я сейчас позвоню вниз, принесут.
Она сняла телефонную трубку, поднесла ее к уху и удивленно замолчала.
— Не работает! — произнесла наконец. — Надь, может, ты сходишь вниз и попросишь, чтобы принесли завтрак? Мне неудобно тебя гонять, но с моим лицом…
— Да, конечно, схожу! — Надежда облачилась в тренировочный костюм и спустилась на первый этаж.
На ресепшене сидела все та же Аня. Вид у нее был заспанный, глаза припухли и коса растрепалась.
— Что-то у нас в номере телефон не работает! — пожаловалась Надежда. — Я вообще-то хотела заказать завтрак… А вы все еще дежурите?
— Да вот сейчас меня должны сменить, — ответила дежурная, позевывая. — Вам омлет или сырники?
Ответить Надежда не успела: входная дверь распахнулась, и в холл влетела молодая женщина с выпученными глазами и растрепанными светлыми волосами.
— Там… — проговорила она, подскочив к стойке, и замахала руками, как мельница крыльями. — Там…
— Да что с тобой случилось-то, Нина? — недовольно осведомилась дежурная. — Мало того что опоздала, так еще выглядишь так, будто привидение увидела!
— Хуже! — с трудом выдавила растрепанная блондинка и снова замахала руками.
— Беда с тобой!
Дежурная вышла из-за стойки, налила в стаканчик холодной воды из кулера и плеснула на девушку. Ту передернуло, зато глаза ее стали более осмысленными.
— Ну, что с тобой случилось-то? — раздраженно спросила дежурная.
— Со мной — ничего! — отозвалась блондинка. — А вот с ним…
— Слушай, ты можешь нормально говорить?
— Сама посмотри!
Аня покачала головой и подошла к двери. Надежда Николаевна устремилась следом и, как только дверь распахнулась, выглянула через плечо дежурной.
На улице было солнечно и очень тепло для конца сентября. На клумбах возле пансионата еще цвели поздние астры и хризантемы. И возле одной из клумб, прямо напротив двери, сидел, привалившись к мотоциклу, человек в кожаной куртке и черном блестящем шлеме.
В первый момент Надежда Николаевна увидела только этот шлем и кожаные доспехи. Потом она увидела на груди мотоциклиста черную кожаную сумку. Несомненно, это был тот самый мотоциклист, который минувшей ночью напал на них с Галиной.
В мозгу у Надежды мелькнула совершенно дикая мысль, что мотоциклист устыдился своего ночного поступка и вернулся, чтобы извиниться перед ними и вернуть Галине сумку.
