Берегись же, ты вызываешь на брань такого могучего бойца, как я!»
Слон засмеялся: «Эй, герой! Разве ты не видишь, насколько я больше тебя?»
«Вижу, — ответил пес, — да что из того? Ведь человек тоже намного меньше тебя».
«Глупый безродный пес! — ответил слон. — Нам ли равняться с человеком, который кормит других? Ничто на свете не дается даром, — чей хлеб ешь, за того умей и жизнь отдать! Посмотри на честных дворовых псов, низкое и презренное существо, — почему ты не поступаешь так, как они?»
Пес сказал тогда: «Ты меня называешь низким и презренным. Однако, глупец, ты опутан по ногам цепью, а я свободен».
Слон засмеялся: «Что толку в твоей свободе? Тебе нечего есть, нечего пить. Ты собираешь куски у чужих порогов, тебя бьют даже рабы, ты бродишь по грязным свалкам. А я благословляю свое рабство! Пусть мой славный господин влезает мне на спину, но я досыта ем, вдоволь пью. А когда я иду на улице, люди удивляются мне и уступают дорогу».
И вот, солдаты, тогда устыдился и убежал прочь.
Баяд умолк. По рядам прокатился радостный говор. Глава ганы сиял.
Манибандх вместе с Баядом вошел во дворец.
— Досточтимый! — сказал Манибандх. — Хвала вам, хвала! Как просто вы сказали о таком сложном!
— Все это ваша заслуга, высокочтимый! Старейшие приняли меня сегодня в совет ганы благодаря вам. Чем был бы я без вас?
Манибандх просиял.
Когда удалился Баяд, прибыл деревенский старейшина. Он стал рассказывать Манибандху о смутах, царящих в его угодьях.
— Великий господин! Все началось с того, что с севера пришли беженцы. Они напугали крестьян, и теперь все хотят бежать на юг.
— Найдутся ли там охотники служить в моей армии? — оборвал его рассказ Манибандх.
— Все они — ваши слуги и отдадут за вас жизнь без колебаний!
Колесница Манибандха тронулась в путь. Деревенский старейшина встал позади высокочтимого.
Был полдень, когда колесница Манибандха остановилась перед домом деревенского судьи.
Судья был богатым человеком. Все самое красивое и ценное, что находилось в его доме, тотчас собрали и преподнесли в дар Манибандху. Когда купец сходил с колесницы, перед ним расстелили ковер. Звучала музыка. Впереди в приветственном танце плыла юная красавица. В руках и за ушами девушки были пшеничные колосья, словно она олицетворяла волнующуюся на ветру и клонящуюся к земле ниву. Толпа крестьян криками приветствовала Манибандха; казалось, они были рады встретить своего господина.
Зачарованно глядя на девушку, Манибандх медленно шел за ней. С двух сторон стояла крестьяне, почтительно опустив головы. До слуха купца донеслось имя Амен-Ра. Он оглянулся, но увидел только низко склоненные головы.
Манибандх сел. У ног его опустился судья. Девушка поднесла купцу чашу, наполненную крепким деревенским вином. Манибандх привык пить помногу, но это терпкое вино сразу ударило в голову. На разостланные ковры уселись самые уважаемые люди в деревне; те, кто побогаче — ближе, другие — позади. Все были удивлены простотой обращения Манибандха. Он совсем не заносчив, этот знаменитый богач! Неужели это тот самый человек, чью лодку славы бережно лелеют могучие волны Инда, тот самый, чье имя так поражает знатных людей? Неужели это он сидит меж ними, словно простой смертный, не выказывая ни надменности, ни высокомерия? Он — их повелитель — сидит в их кругу и ласково улыбается!
— Пусть отведает господин нашу снедь! — произнес судья.
Все принялись за угощение. Манибандх отвык от простой пищи и забыл застольные обычаи деревенских жителей. Глядя на других, он старался подражать им, но ему это не удавалось. Ел он медленно и степенно, что поразило крестьян. Они показались себе голодными зверями, потерявшими разум при виде пищи. Кушанья запивали молоком. Потом подали мясо, фрукты, лепешки.
Прислуживали за столом рабы. Они не были столь замкнуты и угрюмы, как рабы великого города, но лица их казались еще более тупыми. Несколько женщин пели хвалебную песню в честь гостя. Девушка все танцевала. Ее обнаженные груди были прекрасны. На смуглом теле сверкали серебряные украшения. Она танцевала задорно и призывно, словно самого Манибандха хотела сразить своей красотой и молодостью. Такова уж природа женщины: ей не терпится увлечь, очаровав могучего, славного и уважаемого человека, чтобы придать самой себе значительность…
Уже начало темнеть, когда колесница тронулась в обратный путь. Манибандх был доволен. От выпитого крепкого вина клонило ко сну.
Искуснейшая танцовщица Мохенджо-Даро бродила в одиночестве по огромному дворцу. Она устала от бесконечного хождения. «Что случилось? — думала она. — Почему высокочтимый так занят в эти дни? Неужели он станет великим царем? Тогда меня назовут царицей?»
Сердце Вени радостно встрепенулось. Но потом она подумала: даже у правителя Киката — такого маленького царства — было много женщин. Сколько же их будят у владыки Мохенджо-Даро? Сердце Вени сжалось. Неужели Манибандх смеется над ней? Неужели все это только обман?
Манибандх… царь… грозный владыка… Вени… царица… царица…
Вени приказала подать колесницу. Она хотела поехать к учителю музыки, а потом промчаться по берегу Инда. Вени решила отправиться на прогулку без возничего.
Выехав на главную улицу, Вени осадила буйволов и поехала медленней. Она любовалась нарядной толпой. Вдруг кто-то закричал:
— Эй, ты что, ослепла? Эта дорога не принадлежит твоему отцу!
Кто-то громко захохотал. Вени сразу узнала голос. Ей захотелось потихоньку ускользнуть, но люди наблюдали за ней, весело посмеиваясь. Она увидела старого Вишваджита, он снова отпустил шутку и захохотал.
— Вишваджит? — воскликнула Вени. — Вы? Высокочтимый!
— Да, да, это я, — ответил старик. — Только не льсти мне. Где же твой спутник? Ведь говорил я, что у вас нет обоюдной любви. Говорил, что приду к тебе в тот день, когда ты забудешь обо мне. Видно, недалек уже тот час, когда ты начнешь пожирать здешних жителей…
Вени казалось, что кровь застыла в ее сердце. Она ничего не могла возразить старику, только молча смотрела на него. Сумасшедший дико хохотал. Вени повернула колесницу назад, во дворец.
Когда она вбежала в покои, там уже был Манибандх. Он только что вернулся из деревни, и раб расстегивал ему сандалии. Увидев танцовщицу, купец улыбнулся. Вени села.
— Где ты была?
— На прогулке.
Манибандх одобрительно кивнул. Вени дотронулась пальцами до крупного алмаза на груди купца.
— Манибандх!
Ее нежный и ласковый шепот взволновал высокочтимого.
— Что с тобой, Вени?
Она рассказала о происшествии на улице. Манибандх нахмурился.
— Это все — грехи ганы, — сказал он. — Манибандх уничтожит ее!
— Но отчего, высокочтимый, Вишваджит так дерзок? Разве его нельзя угомонить?
— Говорят, когда-то он был самым богатым и знатным купцом великого города. Горожане привыкли почитать его, но эти негодяи, видно, забыли, что Вени — царица!.. Они жестоко поплатятся за свою заносчивость!..
Прошла ночь. На рассвете Манибандх сказал Вени:
— Деви! Я еду на смотр моих войск. Сегодня в городе я введу новый порядок: все ворота будут открыты лишь днем. Мы поставим возле них надежную стражу. Город будет окружен моими войсками. Отныне армия не под знаменем ганы, а под знаменем царя Манибандха!
Вени в раздумье заканчивала свой туалет, когда Манибандх вернулся со смотра войск. Он оглядел танцовщицу и засмеялся. Несокрушимое высокомерие и надменность звучали в его смехе.
