претендует быть участником глобального процесса, причем передовым.
И второе. Скорректировав недостатки, взять самое позитивное для своих государств. Вот и все. Или мельница, или мы ставим «берлинскую стену», которую все равно потом сметет.
Андреев: Простите, в этом и заключается умное управление.
Хакамада: Согласна, но это не альтернатива глобализации. Это все равно, что сказать, рынок не справедлив, от рынка одни беднеют, другие богаче становятся, поэтому, что надо сделать?…. надо придумать что-то в виде альтернативы рынку и придумали — Советский Союз, который грохнулся благополучно. Так же с глобализацией ничего не получится, с теорией заговора ничего не выйдет. Можно создать только инструменты, которые будут справедливо корректировать результаты, и давать соответственно достижения.
Млечин: Вы просто единомышленники, речь идет о том, что глобализация — процесс сложный и непростой, как любой процесс имеет негативные стороны. Важно, чтобы разумное государство эти негативные стороны смягчало, улучшая жизнь людей.
Андреев: Отвечая все-таки на вопрос 1.1. («Глобализация: результат прогресса или навязанный миру западный проект?») могу сказать, что некоторые исследователи рассматривают глобализацию, как естественный исторический процесс, который корнями своими уходит фактически на момент возникновения человека. А процесс освоения, осознания этого мира, осознания себя единым человечеством, который шел в много стадий — продолжится, и, будет идти дальше. Спорить и бороться с ним бесполезно. Я бы сказал, что это не результат прогресса, а результат эволюции.
Сванидзе: Спасибо. Сергей Ервандович, пожалуйста, Ваши вопросы стороне защиты.
Кургинян: Господина Андреева хочу спросить, скажите, пожалуйста, но движение альтерглобализма существует?
Андреев: Да, существует, постепенно организационно оформляется, тоже очень разношерстно.
Кургинян: Понятно! Но внутри этого движения есть вполне конструктивные силы?
Андреев: Есть. Но это не отменяет вопрос о том, что глобализация — процесс естественный.
Кургинян: Глобализация — процесс естественный. Но если есть альтернативы, а Вы — специалист по глобализации, Вы не можете сказать, что их нет.
Андреев: Есть. Постепенно они приходят. Я бы даже сказал свою точку зрения на данный вопрос. Глобализация, она, как и кризис, она в головах.
Кургинян: Она в головах!? Простите, а не в естественном мире. Давайте зафиксируем интересную точку зрения.
Андреев: Без людей глобализации бы не было. Главная проблема современная — гуманитарный кризис, не в смысле того, что кому-то не хватает еды, а в кризисе самого человека — кто мы? куда идем? и зачем мы на этой земле? Мы сами должны решать наше будущее.
Кургинян: Итак. Альтернативное движение глобализации существует. Оно носит конструктивный характер. Теперь, скажите, пожалуйста, что Вы думаете о формах регулируемой открытости?
Андреев: Это тоже естественный ответ на, допустим, последний процесс, связанный с кризисом.
Кургинян: Значит, регулируемая открытость это позитивная вещь, и все мы понимаем, что те страны, которые вырвались из-под давления глобализации, осуществляли регулируемую открытость.
Андреев: Ну, то, что они вели умную национальную политику, не отменяет национальных интересов.
Кургинян: Правильно. Конечно, они должны вести умную национальную политику. Теперь скажите, пожалуйста, Китай и его вступление в ВТО чему нас учит? Что можно входить в ВТО как позитивно, так и негативно. Можно торговаться за преференции и национальные приоритеты развития и можно торговаться за многое другое. А можно — поднимать лапы!
Андреев: Чудесно. Но только причем тут глобализация и тема нашей дискуссии?
Кургинян: Нет, я говорю о том, что регулируемая открытость, так же как альтерглобалистское движение, есть то, что мы поддерживаем. Мы вовсе не собираемся говорить о том, что нужно упереться, взять щит и меч и сказать: «Нет — глобализации, и всё». Мы говорим о том, что нужно искать альтернативы и что они существуют, что ищет весь мир, что их предлагают нобелевские лауреаты и что опыт стран, которые выстояли в глобализации — именно опыт альтерглобализации. Вот что мы говорим. Правильно?
Андреев: А кто — против — то…?
Кургинян: Я не знаю, кто — против.
Сванидзе: Вопрос сторонам. Существует ли альтернатива глобализации? Прошу, сторона защиты, Леонид Михайлович, Ваш тезис, Ваш свидетель.
Млечин: Николай Злобин — доктор исторических наук, известный политолог. Николай Васильевич, с Вашей точки зрения, есть ли реальная альтернатива глобализации, другой процесс, по-другому устроенная экономическая жизнь в мире?
Злобин: Я думаю, что нет. Вся история человечества — это процесс расширения возможностей, выход на новые конкурентные площадки, вытеснение других. Это началось не в нашем веке и не в 19-м. Этот процесс шел не только в области экономики, но и в области идеологии. Вспомним развитие мировых религий. Чем это не попытка глобализации? Можно вспомнить процесс развития мировых цивилизаций, древних цивилизаций, которые пытались своими системами ценностей, своими приоритетами охватить весь мир. Этот процесс, который происходил в истории человечества, он происходил многократно. Сегодня, по всей видимости, он приобрел глобальный характер, охватив всю землю. Какую всю землю, мы вот в космос стремимся, тут уже не только о глобализации, тут уже о межпланетном уровне речь идет. Поэтому, видимо, этот процесс закономерен. Другое дело, что в рамках этого процесса, наверное, есть варианты развития. Есть системы приоритетов. Есть решения, которые принимаются исходя из этой логики или из другой, нормальный процесс. Никто не отменял конкуренции, никто не отменял борьбы за свои национальные интересы. Смешно ожидать от американцев, что они будут думать о России, что ожидать от России, что она будет защищать американские интересы. В столкновении этих интересов зарождается что-то среднее. Кто сильнее — тот побеждает. Извините, но этот закон никто не отменял.
Млечин: Из какого-то центра глобализация управляется?… Кто-то ведь управляет.
Злобин: Вашингтонский обком, может быть, как я понимаю, управляет этим делом.
Млечин: Вы смеетесь, а многие люди именно так и предполагают.
Злобин: Нет, Америка становится…Это интересный вопрос, чем больше ты включен в глобализацию, чем больше ты пытаешься влиять на мир, тем больше от этого мира ты зависишь сам. Сегодня Америка попала в ситуацию, когда о ее национальном суверенитете говорить вообще не приходиться. При выработке политики Соединенным Штатам приходиться брать в расчет такое количество факторов, находящихся вне ее пределов, такое количество вещей, на которые Америка влиять не может. Наверное, самой суверенной страной остается Северная Корея, которая ни на что не влияет и не участвует в глобализации. Поэтому Америка, на самом деле, является первой жертвой этой самой глобализации, я уж не буду говорить про 11 сентября 2001 года, про все социальные, экономические проблемы Америки… они ведь тоже, в значительной степени отражают, что происходит в мире. Америка уязвима, потому что она самая влиятельная, у нее интересы везде, но в этом ее ущербность — потому что она везде! И для России стоит тот же вопрос. Хотите влиять, извините, — открывайтесь! Хотите участвовать в глобализации — открывайтесь! Идите, рискуйте, выходите на площадки, входите в конкуренцию. А там, извините, взрослые
