документальную переписку, взятую из издания Хосе Игнасио Рамонета /Игнасио Рамоне, Ignacio Ramonet/, одного из самых сильных европейских интеллектуалов.
Фидель пишет:
Так вот, речь шла о защите своей Родины, наземной защите, а не ударе ядерном. Так что это документальное свидетельство, просьба здесь не перевирать.
Павленко: Нет, Вы знаете, я Вас попрошу. Если Вы писали книгу о Кастро, то Вы, наверное, знаете замечательную публикацию в источнике из архива Президента Российской Федерации, относительно шифрограмм Алексеева и его встреч с Фиделем Кастро, которые были адресованы лично Хрущеву. Он там совершенно открыто пишет о том, что Фидель Кастро, действительно, очень был взволнован относительно тревожных телеграмм, которые он не посылал. Там был свой конфликт. Но, тем не менее, он /Алексеев/ пишет, что он /Кастро/ готов идти, в связи с непредсказуемостью, до последнего. Более того, как Вы объясните, например, тот факт, что в 1983 году, Рауль Кастро, через 10 лет — в 1993 году, вынужден был признать, что в 1983 году, Советский Союз, /вел?/ совершенно секретные переговоры. Они /СССР/ уведомили правительство Кубы в том, что они выходят из военного вот этого альянса помощи Кубе в случае вторжения на её территорию.
Почему в 1983 году Советский Союз снял с себя обязательства защищать кубинскую территорию в результате американского вторжения? Можете ответить?
Макарычев: Я Вам скажу. В истории российско-кубинских, советско-кубинских отношений, было на самом деле несколько мини-кризисов. Один из них был в 1979 году, когда Фидель председательствовал в Движении Неприсоединения. Кстати когда Москва, Кремль, ввёл войска в Афганистан, не поставив в известность Фиделя, как Председателя Движения Неприсоединения, а Афганистан был одним из столпов ДН /Движения Неприсоединения/.
Второй момент, о котором Вы говорите, произошел в 1982 году. Когда действительно, Рауля пригласили на заседание Политбюро — это не была никакая телеграмма. Его пригласили на заседание Политбюро…
Сванидзе: Если можно, короче.
Макарычев: И сказали, что Вы отныне не можете рассчитывать на силу. И тогда было создано Народное ополчение. Сейчас, в принципе, Народная милиция. Сейчас, под знамена может быть 3 миллиона человек эвакуировано /рекрутировано/. Но это объяснялось сугубо теми политическими играми, которые были в Вашингтоне. Это был некий американский аспект.
Сванидзе: Нет. Спасибо. Спасибо большое. Но здесь совершенно очевидно. Разумеется, какие-то игры были в Вашингтоне, это понятно. Какие-то игры были на каждой стороне. Но отношения, и вы это подтверждаете — фактически, здесь, честно говоря, я между вами не вижу противоречий — что отношения между советским руководством и руководством кубинским были очень непростыми.
После короткого перерыва мы продолжим слушания.
Сванидзе: В эфире «Суд Времени». Вопрос сторонам: «Растет или падает влияние Кубы на современный мир?»
Пожалуйста, сторона обвинения. Леонид Михайлович, Вам слово. Ваш тезис, Ваш свидетель.
Млечин: Тут обсуждался вопрос, почему советское руководство, в конце концов, сказало, что не будет защищать Кубу. Но тут и ответа искать не надо. Доказательство № 32.
Материалы по делу.
Из книги Карена Брутенца «Тридцать лет на Старой площади»: «Кубинцы нередко подталкивали нас к разного рода радикальным шагам. Вспомним, насколько неудобно чувствовали себя наши лидеры, особенно послехрущевские, с Кастро, сколько неприятных минут он им доставил. Пусть это долго не произносилось вслух — советское руководство для себя практически решило, что в случае прямой атаки на Кубу, защищать её не будет».
Млечин: Леонид Юльевич, с Вашей точки зрения, влияние Куба оказывает на Латинскую Америку?
Велехов: Нулевое! Влияние — миф о Кубе рассеялся. Хотя он действительно существовал, и был в 70-е, и ещё даже в 80-е годы. Вот это вот, левацкие настроения. Посмотрите, где они сейчас? Где сейчас левацкие, левые настроения в Латинской Америке, не говоря уже о Европе?
Машкова: Везде!
Млечин: Ну, а где-то левые режимы побеждают в Латинской Америке?
Кургинян: Везде и именно сейчас.
Велехов: Только, только по принципу маятника. Побеждают, и уже, вот, Чили — пожалуйста.
Макарычев: «Левые ветры над Латинской Америкой!». Это знаменитое выражение…
Велехов: Где?
Макарычев: «Левые ветры над Латинской Америкой!» Вы возьмите, кто во главе сейчас государств — посмотрите!
Велехов: Эти левые ветры, мне кажется, абсолютно, так сказать, идеологический, пропагандистский штамп.
Макарычев: Не надо. Это Вам так кажется. Вы ангажированный человек — просто, поэтому, Вам кажется.
Велехов: Всё происходит по законам маятника. И вот Чили, который был таким, значит, примером этого левого ветра — где они? Правый Президент.
Макарычев: Бразилию, Аргентину возьмите.
Машкова: Там по-прежнему левый президент.
Макарычев: Объясню Вам. В Бразилии.
Велехов: В Чили?
Машкова: В Бразилии.
Макарычев: В Бразилии.
Велехов: Я про Чили.
Машкова: В Чили, на данный момент, нет.
Макарычев: Возьмите вот недавние рейды против наркомафии. Которые всё вот — вот наркомафия, наркомафия. А кто знает, что это был удар не только по наркомафии. Это был удар по фавелам.
Вы, Леонид, были когда-нибудь на Коркавадо, на горе?
Млечин: Нет.
Макарычев: Вот Вы когда на гору Коркавадо зайдёте, в Бразилии, где статуя Иисуса Христа, справа стадион «Маракана», далее…
Сванидзе: Фавелы — это трущобы бедноты Рио-де-Жанейро. Это преступные районы.
Макарычев: Это фавелы, куда не совалась ни одна нога полицейского. Так, более того, во время рейдов, в которых было задействовано 2700 морских пехотинцев, они обнаружили, что там есть роскошные виллы, в этих фавелах. Виллы, которые не уступают виллам из американских фильмов. А было это сделано после того, как правительство страны, левое правительство страны, наконец-то, решило начать борьбу с преступностью, зайти в эти фавелы.
Велехов: А при чём тут Куба? Обратите внимание, никто из этих левых правительств…
