— Чемоданчик забыли. — Шофер сунул Колесникову кейс, хлопнул дверцей. Машина отъехала. Колесников, пошатываясь, вошел в подъезд...
Проснулся Колесников с тяжелой головой и не сразу сообразил, где он. Не в его правилах было ночевать вне дома, и он не мог припомнить, как он оказался в квартире Нины и почему спал одетым в кресле. Колесников потер ладонями лоб, с трудом поднялся, но тут же опять опустился в кресло и крикнул:
— Нина!
— Пришел в себя? — заглянула в комнату Нина. — Хорош ты был. Я тебя таким никогда не видела.
Колесников молча полез за сигаретами.
— Не курил бы сейчас, — остановила его Нина.
Колесников упрямо мотнул головой, щелкнул зажигалкой, но тут же смял сигарету в пепельнице:
— Гадость какая!
— Иди под душ, — покачала головой Нина.
— Какой тут душ! — поморщился Колесников и увидел лежащий на полу у кресла кейс в целлофановой упаковке. — А это что?
— У тебя надо спросить, — пожала плечами Нина. — Очередной сувенир, наверное...
— А-а! — потер лоб Колесников. — Точно... На черта он мне нужен?
Колесников откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
— Хороший кейс.
Нина сняла целлофановую обертку, щелкнула замками и открыла крышку. На дне кейса лежал конверт из плотной бумаги с грифом фирмы.
— Тут какой-то конверт.
— Посмотри, что там, — не открывая глаз, сонно пробормотал Колесников.
Нина раскрыла конверт, потрясла над кейсом — из конверта посыпались долларовые бумажки.
— Доллары, Колесников! — испуганно сказала Нина. — И много!
— Этого еще не хватало! — схватился за голову Колесников.
— Верни сейчас же! — опустилась на диван Нина. — Немедленно!
— Кому?! — закричал Колесников.
— Не кричи! — не сводит глаз с раскрытого кейса Нина. — Сдай во Внешторг.
— И признаться в валютной сделке? — усмехнулся Колесников. — Знаешь, чем это пахнет?
— Но надо же что-то делать? — беспомощно смотрит на него Нина.
— Раньше надо было думать! — безнадежно махнул рукой Колесников.
— Но должен же быть какой-то выход? — настаивает Нина.
— Только один, — подумав, сказал Колесников. — Взять их с собой, когда поеду, и там вернуть.
— Шубу с магнитофоном тоже потащишь? — невесело пошутила Нина.
— Да нет! — принял ее слова всерьез Колесников. — На таможне сильно удивятся. Но уж валюту я у себя не оставлю! Надо же, додумались!
— А рублями бы сунули — взял? — смотрит на него Нина.
— За кого ты меня принимаешь?! — возмутился Колесников.
— Не обо мне речь, — очень серьезно ответила Нина. — А вот за кого тебя принимают они — это вопрос. Такие сувенирчики за красивые глаза не дарят.
— Объяснял же я тебе... — с тоской проговорил Колесников. — Ты что, мне не веришь?
— Тебе-то я верю, — протянула Нина. — Но странно все это!
— Ничего странного! — не столько Нину, сколько себя уговаривает Колесников. — Для нас, может быть, и странно, а для них — обычное дело!
— Вот дело и заведут, — пообещала Нина.
— Замолчи! — Колесников стукнул ладонью по подлокотнику кресла, увидел лицо Нины и тихо сказал: — Извини... И свари мне кофе, пожалуйста...
Нина вышла из комнаты. Колесников потянулся было за сигаретами, но отшвырнул пачку и в отчаянии обхватил голову руками.
За оградой загородной виллы зеленеют первыми листочками деревья сада. Неторопливо прохаживаются по усыпанной толченым кирпичом дорожке Рудольф Герлах и Эллен.
— Пока все идет гладко... — раздумывает вслух Герлах. — О наших «подарках» — будем их так называть — Колесников не заявлял?
— Нет. И думаю, не заявит, — ответила Эллен.
— Похоже на то, — согласился Герлах. — Все сроки прошли. Ну что ж... Встретите их — и сразу Колесникова сюда. Пора нам побеседовать.
— Может быть, удобнее в городе? — предложила Эллен.
— По каким соображениям? — остановился Герлах.
— Поездка на виллу может его насторожить, — размышляет Эллен. — Занервничает раньше времени.
— Пусть понервничает, — усмехнулся Герлах. — Это полезно. Приготовьте все записи и фотографии.
— Мне присутствовать при вашей беседе? — спросила Эллен.
— Думаю, не стоит, — покачал головой Герлах. — Разговор у нас будет сугубо мужской. И особых предлогов для поездки не придумывайте. Скажите, что с ним будет беседовать... ну, скажем, если придерживаться официальной версии, представитель торгового общества «Арго».
— Ясно.
— Жду фотографии и пленку.
— Завтра же будут у вас.
— Все, пожалуй?
— Если разрешите, одна деталь.
— Слушаю.
— Хотелось бы, чтобы ваша встреча произошла после подписания документов о приемке оборудования. Иначе у фирмы могут возникнуть осложнения с контрактом.
— Да... — согласился Герлах. — Это немаловажно. Только не очень тяните.
— Сделаю все возможное.
— О’кэй! Жду.
К подъезду особняка, где размещалось правление фирмы, одна за другой подъезжали машины. Швейцар почтительно кланялся, распахивая зеркальные створки дверей. В просторном холле приехавших встречали вице-президент фирмы, Штейнбах, Вульф и Эллен.
При подписании акта о приемке присутствовали представители торгпредства и консульства, вместе с Колесниковым и Парфеновым прилетел Семенчук.
Когда подписи на актах были проставлены, вице-президент фирмы широким жестом указал на раскрывшиеся двери соседней комнаты, за которыми виднелись накрытые столы:
— Прошу, господа! За успех нашего общего дела!
Переговариваясь, присутствующие при церемонии направились к столам.
Эллен, шедшая рядом с Колесниковым, негромко сказала:
— Не исчезайте, Георгий. У меня к вам разговор.
— У меня тоже, — решительно заявил Колесников.
— Жду вас внизу, у машины.
— Договорились, — кивнул Колесников.
«Фольксваген» катился по загородному шоссе мимо прятавшихся за деревьями вилл. Колесников, сидевший на переднем сиденье рядом с Эллен, заметно нервничая, посматривал в боковое стекло машины. Потом не выдержал и спросил:
— Мы, кажется, уже за городом?
— Да, — кивнула Эллен. — Теперь недалеко.
