Не рождала зависть бледну И была б не ненавистна Злобну гнусному пороку), Ты, к отечеству любовью Рдея, строишь во изгнаньи Помощь Риму во злосчастьи. И се Бренн, вождь храбрый, смелый Галлов диких и свирепых, Победитель римских воев, Всюду ужас простирает, Он в бестрепетное сердце Римлян страхи поселяет; Но Рим в бедствах паче счастья Был велик и тверд и дивен. Его стены опустели; Жены, старцы и младенцы Лишь одни остались в граде Зреть победу галлов лютых. Но Камилл жив — и спасенны. Лишь отсутствен он от Рима, Паки бедства возродились, И, наскучивши в осаде, Римляне купить хотели Мир у галлов весом злата. Но Камилл внезапно входит В град, поникший от печали; Зрит поносное он злато На весах, и коромысло (Вес не полн) горе восходит. Меч извлек и, в легку чашу Возложивши: «Се, — вещает, — Чем нам галлам платить должно, А не златом сим поносным». Одно слово, и дух прежний Возродился в сердце римлян, Рим свободен, побежденны Галлы, — зри, что может слово; Но се слово мужа тверда, Как то древле слово жизни Во творении явилось, Было слово се Камилла. Мужи славны, украшенье Вы отечества во Риме; Вы, к нему любовью рдея, Всё на жертву приносили, Самую забыв природу. Манлий сына осуждает Вкусить смерть, да подчиненность В войске будет сохраненна; Деций, видя робость в войске, Дав себя в обет подземным Богам, ринулся с размаху Во врагов, — погиб, но славно, Бодрость в души влиял римлян И доставил им победу. Се твой сын, тебя достойный, Уподобясь тебе в славе, То ж творит и погибает. Се и вы предстали взорам, О презрители богатства. О ты, Курий! что вещавший Ко самнитам, приносящим Злато: «Лучше я желаю Повелитель быть над теми, Кто имеет много злата, Нежели иметь сам злато». Ах! возможно ль его блеском Льстить того, кого, пришедши На прошение, посланцы Целого народа видят На древянном блюде яствы Поядающа. — Явился Муж, презритель сребра, злата, Добродетельный Фабриций; Удивленье врагов Рима, Ты достойный был воссести И в том граде и в том сонме, Где Киней, дивяся, мудрый: «Рим, — вещает, — есть храм божий, А сенат — царей собранье». Пирр, со златом посрамленный, Не возмогши добродетель Повредить твою, рек тако: «Нет, удобнее возможно Совратить с теченья солнце, Нежели со стези правды, Добродетели и чести Совратить тебя, Фабриций». Кто сей зрится весь покрытый Ранами, муж строга вида?.. Регул, зная пытки, муки, Что его ждут во Карфаге: «Вам война, не мир довлеет,
