успокоиться. Но девушка вскочила на ноги и, бросившись вперед, схватилась за руль.
Кемпер не успел опомниться, как сумасшедшая вцепилась в его руки, мешая управлять машиной.
— Господи! Да утихомирьте же ее, кто-нибудь!
Энди вполне мог с этим справиться. Ему не хотелось, чтобы эта ненормальная окончательно испортила их путешествие. Фургон уже мотало из стороны в сторону, но Энди успел схватить девушку и оттащить ее от водительского сиденья.
Он не хотел сделать ей больно, но еще меньше ему хотелось, чтобы их фургон перевернулся.
Уже схваченная крепкими руками Энди, девушка продолжала бороться. Ей, во что бы то ни стало, хотелось остановить водителя.
— Там люди! — рыдала она.
Морган отодвинул ногу, чтобы случайно не подставить Энди подножку, и вытащил из кармана папиросную бумагу. Если эта девица собирается кричать и завывать всю дорогу до Далласа, то лучше окончательно обкуриться, так чтобы больше ничего не слышать.
— Они смотрят! — кричала она. — Они все еще смотрят!
«Кто смотрит?»
Пеппер посмотрела влево и вправо: там были только бескрайние равнины — трава, пшеница и деревья. И никого. Никого.
Энди почти на руках донес кричавшую и извивавшуюся девушку до заднего сиденья.
— Вы… не можете… не можете… заставить… меня… вернуться! — задыхалась она, но Энди был слишком силен, чтобы незнакомка с ним боролась.
Эрин встревоженно оглянулась назад. Она хотела помочь несчастной. Эта девушка просто разрывала ее сердце своими криками.
— Я хочу домой! — рыдала бедняга. — Я не хочу назад!
— Куда «назад»? — крикнул Энди. С его точки зрения, она была просто сумасшедшей.
Внезапно девушка повисла у него на руках и залилась слезами.
Энди осторожно приготовился к тому, чтобы помешать ненормальной, если той снова взбредет в голову рваться к водителю. Но он напрасно беспокоился. Девушка совершенно выдохлась, у нее совсем не осталось сил.
— Он дурной человек! — стонала она, и все ее тело тряслось от рыданий. — Очень дурной человек!
Энди сделал шаг назад. Кажется, девочка больше не опасна. Затем он посмотрел на Моргана, но тот уже был в таком состоянии, что никакой пользы от парня ждать не стоило. Он улыбнулся Энди и, кивнув в сторону плачущей девушки, беззвучно, одними губами произнес одно-единственное слово: «Хана!» — и снова занялся своей сигаретой.
Кемпер жал на газ и, не отрываясь, смотрел на дорогу. Какое-то безобразие творилось сегодня в его малышке, и единственное, что он мог сделать, это поскорее добраться куда-нибудь и избавиться от этой сумасшедшей девицы. Только тогда можно будет продолжить их путешествие в Даллас. А ведь как оно чудесно начиналось!
Они только что проехали знак — тот самый, от которого так затрясло их спутницу, — следовательно, скоро уже въедут в какой-то город. Теперь, когда девушка не хватала водителя за руки и не царапала своими обломанными ногтями, он слегка воспрял духом. Кемпер очень надеялся, что Эрин понимает: это она во всем виновата, тоже мне, нашлась добрая самаритянка.
Эрин была очень обеспокоена. Она просто не представляла, что ей делать. Ни одной идеи. Им нужна помощь. Они…
— Вы все умрете! — плакала девушка, и в ее глазах нельзя была различить ничего, кроме ужаса.
И тут незнакомка вытащила… пистолет. Где только она умудрялась прятать его в своем летнем платье?! Это был короткоствольный револьвер, один вид которого мог напугать кого угодно. Даже Морган, уже почти ничего не соображавший, замер на своем месте.
Энди напрягся, готовясь что-нибудь предпринять. У девчонки есть оружие! У ЭТОЙ ЧЕРТОВОЙ ДЕВЧОНКИ ЕСТЬ ОРУЖИЕ! Он знал, что сможет с ней справиться, даже несмотря на револьвер. Незнакомка плакала и вообще была не в себе. Если действовать достаточно хладнокровно, он сможет…
Пеппер закричала и отскочила в сторону. Эта сумасшедшая сказала, что они все умрут. Она хочет их перестрелять. Они подобрали какую-то психопатку! Если бы Кемпер переехал ее, ничего бы этого не случилось.
Одна только Эрин повела себя иначе в сложившейся ситуации. Она приподнялась с пассажирского места и протянула девушке руку, пытаясь таким образом несколько разрядить обстановку.
Не помогло.
Девушка подняла револьвер и… засунула его дуло себе в рот.
«Нет!»
Щеки под беспомощными, измученными глазами провалились.
«Нет!»
Эрин видела, как напрягся ее грязный, испачканный кровью палец.
Энди, Пеппер, Морган — все они следили за происходящим, не в состоянии даже пошевелиться от ужаса. Они знали, что вот-вот случится нечто невероятное.
Девушка стала дышать тяжело и глубоко. Ее губы обхватили холодный, смертельно опасный цилиндр. Она засовывала его все глубже и глубже в свой рот.
Кемпер, весь вспотевший он напряжения, нажал на тормоза. Он что-то сказал, но его слова потонули в той истерике, которая поднялась в фургоне. Все кричали, вопили, рыдали — перепутавшись за девушку и за самих себя. Это была всего лишь какая-то миллисекунда абсолютного хаоса, но казалось, что длилась она целую вечность.
Пластмассовая гаитянка на переднем окне танцевала, как никогда. Она подпрыгивала всякий раз, когда Кемпер выскакивал на обочину. А всякий раз, когда фургон заносило, она встряхивала своей головкой с сияющей, нарисованной улыбкой. А когда Кемпер давил на тормоза, она начинала танцевать вообще что- то неприличное.
А там, сзади, девушка уже давила на курок…
«НЕТ!»
Кровь окатила всю приборную доску, забрызгала переднее окно и стоящую на нем гаитянку.
Кровь попала и на Кемпера. Он обернулся.
Его фургон ощутимо изменил окраску. Кровь забрызгала потолок — от заднего сиденья и до переднего окна. Кемпер быстро оценил ситуацию, окинув взглядом всех своих пассажиров.
Морган — сидит неподвижно, целый и невредимый.
Энди — не знает, что делать, но тоже вполне жив.
Эрин. Господи, Эрин, она сидит рядом, на пассажирском сиденье, и плачет; ее блузка забрызгана кровью. Живая! Слава Богу, что она жива!
А эта незнакомая девушка… Она была напугана, все это видели, просто в шоке. Бедняга была изранена. Истощена. Одежда на ней была изорвана. Она билась в истерике. Создавалось впечатление, что девушка побывала в аду и вернулась оттуда, а теперь она лежит на заднем сиденье с простреленной головой.
Незнакомка выстрелила себе в рот, а пуля вышла сзади. Кровь забрызгала заднее стекло, оставив на нем круглое пятно. Пуля пробила дыру в самом центре этого пятна. Теперь казалось, что на заднем стекле нарисована мишень, а зазубренная дырка — это ее «яблочко».
Господи! Незнакомка выстрелила себе в голову! Она убила себя! И это было настоящее самоубийство, а не одно из тех, о которых предупреждают за несколько недель письмами, таблетками и телефонными звонками. Тут все было по-настоящему. Секунда — и все кончено.
Кемпер припарковал фургон в тени высокого дерева. Единственным звуком, нарушавшим полдневную тишину, были рыдания Пеппер.
