канонизирован. По сему поводу в Мадриде был устроен пышный многодневный праздник, увенчавшийся турниром поэтов, проведенным в церкви Сан-Андрес (Святого Андрея), где покоились останки Исидора. Возглавил же сие состязание поэтов Лопе де Вега, чей немалый вклад в дело прославления святого способствовал значительному росту и его собственной популярности. С тех пор благоговейное почтение, с коим жители Мадрида относились к своему святому покровителю, нисколько не уменьшилось, и в соответствии с многовековой традицией ежегодно на рассвете 15 мая многолюдная процессия под названием «Паломничество святого Исидора» направляется в то место, где Исидор трудился и где он заставил забить святой источник. Этот солнечный, радостный весенний день бывал, в особенности в XVIII веке, отмечен всяческими дерзкими увеселениями и бесстрашными выходками. Гойя в своей картине «Большой луг святого Исидора» дает нам свое видение того, что представляли собой те празднества, и полотно это отличается особым блеском и живостью. Но вернемся к Лопе де Вега. Очень скоро поэма «Исидор» стала одной из самых популярных в Испании, и среди испанцев немного можно найти таких, что не знают трех строк, поставленных Лопе в качестве эпиграфа и отражающих наивную свежесть его мыслей и чувств:
Поэма «Исидор» воспринимается сегодня как одно из самых типичных поэтических произведений Лопе, для которых характерен особый, неповторимый стиль и которые берут читателя в плен своим новаторством, проявляющимся и в замысле, и в простоте используемых концептуальных средств. Эта поэма, в которой Лопе достиг вершин мастерства и в полной мере раскрыл свои дарования, еще более возвеличила его и способствовала росту его известности и славы, а также утверждению в умах идеи, что поэзия — это высший род искусства, а Лопе де Вега — истинный национальный поэт, способный передавать возвышенные чувства и говорить о божественном, используя простой, народный язык.
В начале 1599 года, в то время как Лопе занимался сочинительством и служил маркизу Саррия, новый монарх жаждал вырваться из мрачной и душной атмосферы, царившей во дворце со дня смерти его отца и грозившей теперь захватить всю страну, и виной тому, в частности, был указ о закрытии театров. Однако луч света, проникший из королевского дворца, породил некие надежды, и страна затрепетала в ожидании: срок официального траура еще не успел истечь, а из дворца уже дошла весть о подготовке к заключению двух брачных союзов. Это была своеобразная прелюдия, но не к народным увеселениям, а к королевским празднествам, и народ Испании во всех уголках страны приглашали принять в этих празднествах самое горячее участие. В начале февраля всех придворных призвали отправиться в славный город Валенсию. Молодой Филипп III, только что пышно отпраздновавший свое двадцатилетие, и его сестра инфанта донья Изабелла Клара Эухения отправились туда, чтобы встретить Маргариту Австрийскую и эрцгерцога Альберта, своих будущих супругу и супруга, которые должны были прибыть в Валенсию на корабле из Италии для заключения брачных союзов. Оба эти брака являли собой счастливое завершение последних сложных политических переговоров Филиппа II, 2 мая 1598 года, за три месяца до смерти, подписавшего в Вервене мирный договор с Генрихом IV, положивший конец его претензиям на французский престол и присутствию в Париже испанских войск, вошедших в город в 1590 году и находившихся там под предводительством Александра Фарнезе. Действительно, претензии короля основывались на том факте, что его любимая дочь инфанта Изабелла Клара Эухения была последней прямой представительницей рода Валуа и что ее признание в качестве наследницы французского престола путем ее бракосочетания с каким-либо французским принцем крови могло бы избавить Францию от угрозы смены династии. Однако же этого не произошло, и Филипп II отказался от мысли увидеть свою дочь французской королевой и в качестве компенсации вручил ей бразды правления в Нидерландах и дал в мужья своего племянника эрцгерцога Альберта. Это решение было принято в мае 1598 года, и не прошло и года, как все было готово к двойной королевской свадьбе. Хотя свадебная церемония никак не могла состояться раньше 18 апреля, нетерпение молодого монарха, чрезвычайно любившего празднества и развлечения, а также и нетерпение его сестры, уже давно пылко влюбленной в своего кузена, было столь велико, что в феврале брат и сестра вместе со всем королевским двором оказались в назначенном месте, то есть в Валенсии, и прекрасный город испанского Леванта засиял множеством огней, встречая дорогих гостей. Лопе, входивший в число тех, кто должен был прибыть в Валенсию, тоже страдал от нетерпения поскорее окунуться в атмосферу празднеств, он был несказанно рад вновь увидеть этот город, с которым его связывало столько приятных воспоминаний и в котором у него было столько добрых друзей. Он сопровождал своего господина и покровителя маркиза Саррия, одного из главных гостей на предстоящих торжествах, ибо этого дворянина пригласил лично сам король, и на Лопе была возложена ответственная миссия составить подробнейшую хронику этих королевских празднеств. Эта хроника прежде всего предназначалась для матери маркиза, графини Лемос, которая была вынуждена остаться в Неаполе рядом с мужем, только что ставшим вице-королем Неаполя; к тому же составление такой хроники было одной из главных обязанностей секретаря маркиза и придворного поэта, каковым тогда и являлся Лопе. В его обязанности входила также организация всяческих зрелищ и театральных спектаклей. Посему он устроил так, чтобы его сопровождали его друг Мельчор де Вильяльба и актеры его труппы, в репертуар которой обычно входили пять-шесть комедий Лопе.
Сигнал к началу празднеств был дан 12 февраля 1599 года в Дении, портовом городке провинции Валенсия, расположенном на полдороге между Валенсией и Аликанте, в ленных владениях герцога Лерма, очень амбициозного фаворита короля, носившего в числе прочих титулов и титул маркиза Дении. Герцог придавал очень большое значение тому, чтобы именно ему принадлежала честь начать празднества, посвященные важнейшему событию в жизни монарха, быть может, руководствуясь при этом мыслью, высказанной еще Господом, что «во всем начало — это половина дела». Все произошло в соответствии с волей герцога: первая неделя торжеств прошла в его владениях, и мы знаем о них все до мельчайших подробностей благодаря описанию, данному Лопе в произведении, написанном в особом жанре «повествовательной поэзии» и носящем название «Празднества в Дении, данные в честь Его Величества короля Филиппа III». Эта поэма уже в мае следующего года была опубликована в Валенсии. Благодаря свидетельству Лопе мы знаем, что герцог Лерма, прибегнув к разным утонченным хитростям, пытался придать этим торжествам очарование скромной сельской жизни, но при этом не удержался от желания воздвигнуть на пути следования королевского кортежа триумфальную арку, украшенную короной из цветов, а также разнообразными гербами и девизами, тоже выполненными из цветочных букетов. При появлении монарха с триумфальной арки совлекли скрывавшую ее тонкую пелену, и в это время загрохотали пушки, салютуя монарху, загремели барабаны и запели трубы. Герцог, приветствуя монарха перед этим величественным сооружением, хотел опуститься на колени и обнять ноги государя, но тот не позволил ему этого сделать и приказал следовать с ним до галереи, где должно было состояться пиршество. Обед сопровождался театрализованным представлением, затем кортеж вновь тронулся в путь, чтобы насладиться и другими приготовленными зрелищами. Это были настоящие фантасмагории, устроенные в подземельях, куда можно было попасть через «разверстый зев» пещеры, служивший входом в природный лабиринт подземных ходов и гротов. Волшебное, феерическое зрелище, ожидавшее там гостей, вызвало восторженные и немного испуганные возгласы дам. Программа увеселений первого дня завершилась боем быков. Для второго дня герцог приготовил два вида развлечений: первое должно было напомнить об искусстве мореплавания и рыболовства, а второе — о военном искусстве. Всем дворянам предложили попеременно превратиться в рыбаков и воинов. Суть развлечения состояла в том, что сначала все должны были «выйти в море» и попытаться поймать крупную рыбу при помощи остроги; сия забава была одобрена всеми как новое и весьма оригинальное развлечение. Затем гости присутствовали на представлении, сюжет коего был такой: в ходе некоего подобия настоящего боя воины-христиане, желавшие отвоевать захваченные мусульманами земли, брали штурмом крепость, где находились турки. В последующие дни один за другим шли бесконечные турниры и состязания. Проходили они на особом ристалище (арене), где
