Эмма подхватила поднос и отнесла его в свою крошечную кухню. Но Рой не унимался:
— И все же, что вы имели в виду?
— Я же сказала, забудьте, — Эмма выдержала паузу, — граф Баккарди.
— Ах, вот в чем дело! — Рой усмехнулся. — А вы, оказывается, сноб наизнанку.
Эмма отвернулась, злясь на себя за несдержанность.
— Говорите поскорее зачем пришли, и уходите.
Рой небрежно прислонился к дверному косяку.
— Вам неинтересно?
— Умираю от любопытства, — равнодушно бросила Эмма. — Так что рассказывайте поскорее, что вам нужно.
Его губы медленно раздвинулись в тигриной улыбке.
— Я имел в виду, вам неинтересно, что было бы, если бы мы вчера не расстались?
Только когда Рой задал этот вопрос, Эмма осознала, что задавала его себе с той минуты, как открыла ему дверь. Она так отчетливо представила их сплетенные тела, его дыхание, касающееся ее разгоряченной кожи, словно все происходило на самом деле. Рой того и добивался! — ужаснулась Эмма.
Она отошла к окну, встав так, чтобы между ней и Роем оказалось большое викторианское кресло. Ей было необходимо оказаться как можно дальше от Роя, иначе он понял бы, как сильно на нее подействовали его слова, само его присутствие. Эмма злилась на себя, но ничего не могла поделать. Он слишком большой, слишком сильный, слишком мужественный. Наконец убедив себя, что способна справиться с ситуацией, она скрестила руки на груди и, фальшиво улыбаясь, обернулась к Рою.
— Обычно это срабатывает, да?
Вопрос явно пришелся ему не по вкусу. Хищная улыбка сбежала с губ Роя, он пересек комнату и остановился перед креслом.
— Не понимаю…
— Весь этот джентльменский набор: обольстительный взгляд, хрипловатый голос, прозрачные намеки, — обычно помогает вам добиться желаемого?
— Чего именно? — Темные брови Роя почти сошлись на переносице.
— В данном случае, полагаю, меня.
Он помолчал, ничего не отрицая, потом произнес с оттенком досады:
— А вы очень прямолинейны.
— Да, я предпочитаю называть вещи своими именами, — согласилась Эмма.
Рой воззрился на нее, как на неизвестное науке животное.
— Не очень-то романтично, — сказал он наконец.
Эмма вскинула брови.
— А намекнуть, что я много потеряла, отказавшись вчера переспать с вами, было, по-вашему, очень романтично?
К ее удивлению, он слегка покраснел.
— Я этого не говорил.
— Напрямую не говорили, — согласилась Эмма, — но намекали.
Рою хватило такта промолчать. За последние два дня он многое узнал об Эмме Джепп. Он, правда, не успел пока встретиться с Крисом Хансоном, который, по слухам, был последним любовником Эммы, но все остальные единодушно считали ее целеустремленной деловой женщиной. Дальше мнения расходились. Друзья называли ее импульсивной и темпераментной, недруги уверяли, что она тверда как камень. Босс, явно не относившийся к числу первых, сказал, что Эмма лезет в драку по любому поводу. И Рой начинал понимать, что имелось в виду.
— С вашей стороны было бы куда разумнее завоевать мое расположение, — сказал он с оттенком раздражения.
Эмма надула губки.
— Завоевать расположение? Иными словами, я должна лечь с вами в постель, это вы хотите сказать?
— Неужели обязательно надо быть такой грубой?! — Рой рассердился по-настоящему.
Эмма испытала облегчение: гнев Роя был для нее не так страшен, как его вкрадчивая сексуальность, и гораздо привычнее.
— Что, не любите правду, граф Баккарди?
Рой взял себя в руки и спокойно сказал:
— Мне не нравится, когда меня обвиняют, что я добиваюсь благосклонности женщины при помощи шантажа.
— Охотно верю, — проронила Эмма с притворным сочувствием. — А мне не нравится, когда мной пытаются манипулировать.
Их взгляды скрестились как два стальных клинка, казалось, даже звон был слышен. Наступило напряженное молчание. Рой глубоко вздохнул, пытаясь не взорваться.
— Ради чего мы ссоримся? — спросил он наконец.
— Вам лучше знать, ведь это не я ворвалась в ваш дом, а вы в мой.
Он снова вздохнул.
— Полно, Эмма, все должно было быть по-другому.
— Знаю, — мрачно согласилась она, — вы вполне доходчиво объяснили, как именно. Ваш вариант меня не устраивает.
Глаза Роя внезапно сверкнули.
— То есть вы предпочитаете притворяться, будто вас не интересует, каково нам было бы вместе? — Эмма отшатнулась, словно он ее ударил, но Рой продолжал, ничего не замечая: — И вы хотите, чтобы я тоже притворялся.
— Это безумие, — прохрипела Эмма, голос не слушался ее.
— Неужели?
Рой сел на подлокотник кресла и прислонился к спинке привычным движением человека, который делал это много раз. Вероятно, так оно и было: кресло принадлежало Аманде. У Эммы возникло неприятное ощущение, что это она, а не Рой — незваный гость. Он покачал ногой и окинул Эмму бесстрастным взглядом.
— Вы знаете, чем я занимаюсь?
— Мне казалось, вы вроде современного Тарзана, — с нескрываемым сарказмом ответила она.
— Я изучаю поведение животных. — Он улыбнулся. — И в том числе язык тела.
Эмма чуть не подпрыгнула: Спохватившись, она поспешно расцепила скрещенные на груди руки. Улыбка Роя стала еще шире.
— Слишком поздно.
Она и сама это осознавала, но тем неприятнее было его замечание.
— Я не животное! — заявила Эмма, не подумав.
Рой громко расхохотался. Насмеявшись вдоволь, он непринужденно предложил:
— Хотите, расскажу, о чем мне говорит ваше тело?
— Нет!
Рой игнорировал ее протест.
— Оно говорит о том, что его хозяйка — женщина независимая. Она никому не доверяет, не привыкла полагаться на других членов стаи. Легко впадает в агрессию. Что касается секса…
От возмущения Эмма поперхнулась слюной и закашлялась.
— …то он в общем и целом ее не интересует, — с улыбкой продолжил Рой.
— Но вы сами говорили…
— Я сказал «в общем и целом», — чуть мягче повторил Рой. — Взять, к примеру, вчерашний банкет, а еще лучше — шумный клуб, который вам так нравится. И там, и там с вами пытались заигрывать множество мужчин, некоторые делали это грубо, другие потоньше. — Рой нахмурился, вспоминая. — В клубе несколько человек глаз с вас не сводили, но вы, похоже, этого не замечали.
— Я же вам говорила… — торжествующе начала Эмма.
