положениях.
— Но шея… — пробормотал Юла. — Не сломается?
Игнат Васильевич засмеялся.
— Сперва всем так кажется! Нет, не сломается. Шея у борца — крепкая. Борец специально тренирует ее, чтоб «мост» был несгибаемым, железным.
Юла подумал: «Как здорово названо — «мост»! Точно — живой «мост». Ему даже на миг показалось, что ноги паренька стоят на одном берегу реки, голова — на другом. А под этой живой дугой течет, бурлит вода. Мост крепкий. Можно смело ходить по нему, не провалишься.
В другом углу зала на невысоком деревянном помосте лежала штанга. Четверо мальчишек по очереди вскидывали ее над головой.
«Наверно, тяжелая», — подумал Юла, потому что на обоих концах штанги были навешаны сверкающие металлические тарелки — «блины».
Рядом, возле стены, стояли какие-то странные мешки в рост человека, плотно набитые чем-то. К мешкам были приделаны сверху какие-то шары, а с боков свисали, как две колбаски, длинные тугие мешочки.
«Чучело», — сообразил Юла. Вот мальчишка подошел к такому чучелу, схватил его за колбаску-руку и за шар- голову и мгновенно, резко и ловко перекинул через себя.
Бросок был очень похож на тот, который Юла видел вначале. Только там швырнули живого человека, а здесь — чучело.
— Ну, пока походи, погляди, занятие еще не началось, — тренер посмотрел на часы. — Это так, разминочка.
И он отошел от Юлы.
Юла глядел на мальчишек и тревожился. Все они были такие ладные, мускулистые. И могучие, и ловкие сразу. «Я рядом с ними, наверно, как козявка», — хмуро подумал Юла.
Вскоре тренер дал свисток, и ребята выстроились в шеренгу.
— У нас новичок, — сказал тренер. И, повернувшись к Юле, добавил: — Встань в шеренгу, по росту.
Долго искать себе место Юле не пришлось. Он, конечно, оказался самым низким. И пристроился в конце, на левом фланге.
«Начинается», — вздохнул Юла.
Он старался не думать, что будет дальше. Но невольно представлял себе: сейчас тренер разобьет всех на пары и начнется борьба. Вот смеху будет, когда кто-либо из мальчишек швырнет Юлу через себя!
Но, как ни странно, борьбы не было.
— Играем в нашу любимую! — крикнул тренер.
Ребята радостно зашумели. Быстро разбились на две команды. В двух концах ковра положили чучела; это были как бы «ворота». Тренер кинул ненадутую мягкую покрышку от мяча, и игра началась. Надо было покрышкой ударить по «чучелу» противников. Это был «гол». Разрешались все приемы. Можно сбивать противника на пол, тащить его, хватать за руки, за ноги, за голову. То и дело возникала куча мала.
Разгоряченные ребята азартно носились по пухлому, зыбкому ковру. Часто звучал свисток тренера.
— Шесть — четыре, — считал он. — Шесть — пять. Семь — пять.
Юла сперва чувствовал себя неуверенно и не бросался в самую гущу боя. Но вот кто-то из своих кинул ему мяч:
— Быстрей!
Юла рванулся. Был он в сторонке и никто его не «опекал», не стерег. Юла мигом проскочил к чучелу и с маху хлестнул его покрышкой по туловищу. Тотчас прорезал шум свисток.
— Семь — шесть.
Теперь и Юла вошел во вкус этой увлекательной игры, где было все дозволено. Взмокший, радостный, вырывал он мяч и мчался к чучелу. Его хватали за руки, за ноги, сбивали на пол, но и падая, он изо всех сил вцеплялся в покрышку, прижимал ее к груди и старался в сутолоке передать кому- нибудь «своему».
Когда раздался финальный свисток, счет был 14: 13. Команда Юлы выиграла, и хотя, конечно, Юла не так уж много сделал для победы, он был горд и почти счастлив.
— Перерыв! — скомандовал тренер.
Он сел на гимнастическую скамью. Юла примостился рядом.
Скамейка была низкая, тренер сидел согнувшись, упершись локтями в колени. Юла вдруг увидел: из- под майки, на груди у Игната Васильевича, выглядывает какая-то синяя пышнотелая девица. Синяя, толстая, с распущенными волосами и рыбьим хвостом.
— Что это? — не удержался Юла.
— Грехи молодости, — хмуро пояснил Игнат Васильевич. — На флоте я служил. Вот приятель и наколол… Надо бы свести красавицу, да трудно. И времени нет.
И он повыше подтянул вырез майки, чтобы закрыть девицу.
Потом, после передышки, тренер роздал мальчишкам круглые палки. Заложив их за спину, придерживая руками, ребята наклонялись, изгибались, маршировали с палками за спиной по залу.
Занимались они и со штангой. Но немного.
— Козлов! — вызвал тренер. — Покажи новичку жим.
Козлов, белобрысый, крепко сбитый парнишка, подошел к штанге.
— Смотри, — сказал он Юле. — Видишь: ноги чуть расставлены. Руками крепко обхватываю гриф.
Он положил руки на штангу и как бы притер ладони к металлической насечке.
— Сперва беру вес на грудь. — Он выдохнул воздух. Раз! — и тяжелая штанга, взметнувшись, легла ему чуть ниже плеч. — А теперь неторопливо, непрерывно выжимаю штангу вверх, на вытянутые руки, — сказал Козлов.
Он напрягся, и штанга медленно поплыла вверх. Она вздрагивала и, казалось, вот-вот замрет, остановится. Но нет… Когда она достигла высшей точки, тренер хлопнул в ладоши. Это означало — вес взят.
Козлов мягко опустил штангу.
— Хочешь попробовать? — спросил тренер у Юлы.
Ребята заулыбались. Юла неопределенно пожал плечами.
— Ну, давай, — сказал тренер.
Юла шагнул к штанге. Он не знал, сколько она весит. Но решил: постараюсь. Хоть лопну, а подниму.
— Э, нет, нет! — засмеялся тренер. — Козлов! Сними «блины».
Козлов снял металлические тарелки, навешанные на штангу. Теперь она стала, конечно, гораздо легче. Но сколько она весит сейчас, Юла опять-таки не знал.
— Ну, спокойно, — сказал тренер и встал возле Юлы. — Крепко обхвати гриф. Пальцы вот так, в «замок»…
Юла вздохнул, выдохнул и рванул штангу. Оказалось, она все-таки дьявольски тяжелая.
— На грудь! На грудь! — вразнобой закричали мальчишки.
Юла положил штангу на грудь. Сразу стало легче.
«Ну? А дальше?… Как я ее?… На вытянутые руки…».
Юле стало страшно. И сразу ноги — как обмякли…
Тренер словно почувствовал это.
— Все! — крикнул он и хлопнул в ладоши. — Опусти! На первый раз хватит!
И Юла бросил штангу на пол.
Звон металла, гулкий грохот прокатились по залу.
Тренер поморщился.
— Штангу опускают, а не кидают, — негромко сказал он.
