открывал первое пленарное заседание, сидя в президиуме рядом с Ельциным, отчего оба они удовольствия точно не испытывали… Мало того, что, вопреки предсказаниям Б. Ельцина, он не только «оправился от сокрушительного удара», но через двадцать лет написал книгу «Кто предал СССР», которая стала заметным политическим событием послеельцинской и даже послепутинской эпохи, тираж которой разошелся буквально в считанные дни. В аннотации книги сказано, что: «Острая политическая схватка между Е. Лигачевым и Б. Ельциным стала запоминающимся событием перестроечного периода. Сожалению, фраза Лигачева «Борис, ты не прав!» стала пророческой для судьбы государства, которое вскоре возглавил Ельцин».
В своей книге Е. К. Лигачев так ответил на вопрос, послуживший ее заглавием: «Меня постоянно спрашивают: кто все-таки виновник всех тех бед, которые со страшной силой обрушились на народ? Время дало ответ на этот непростой вопрос — Горбачев.
Нашелся и продолжатель дела Горбачева — Б. Н. Ельцин, который довел граждан богатейшей по природным ресурсам страны до обнищания. Эту роль он отыграл сполна. На XIX партконференции в 1988 году я сказал: «Борис, ты не прав! … Ты обладаешь энергией, но твоя энергия не созидательная, а разрушительная». Предсказание оказалось верным. Был бы счастлив, если бы ошибся»[250].
Не ошибся мудрый Егор Кузьмич, и его знаменитая фраза, над которой глумились тогда «демократы», оказалась поистине исторической. Однако вышеприведенная цитата из его книги, нуждается, на наш взгляд, в уточнении. Нет, не «нашелся… продолжатель дела Горбачева — Б. Н. Ельцин…», он был «вычислен» и привлечен Горбачевым в самом начале перестройки в качестве ударной, разрушительной силы.
Да, Егор Лигачев, как и Борис Ельцин, тоже сошел с трибуны под гром аплодисментов. Как видим, сторонники были и у того, и у другого. Резко выступили против Ельцина на конференции главный редактор «Правды» В. Афанасьев, генеральный директор НПО «Станкостроительный завод имени Серго Орджоникидзе» Н. Чикирев, первый секретарь Пролетарского райкома КПСС г. Москвы И. Лукин. Они предъявили Ельцину конкретные претензии.
Чикирев Н. С. «Когда пришел товарищ Ельцин к нам, в Москву, он был принят очень хорошо. Его приняли с большой поддержкой, с большим вниманием. Когда он ездил по заводам и фабрикам, мы видели его старание. Мы видели, что он хотел, действительно, чтобы в Москве были продукты и чтобы мы лучше работали.
Вот он был у меня на заводе 6 часов, сделал единственное замечание, которое я считаю абсолютно несправедливым. Я не хочу его высказывать по той причине, что оно абсолютно некомпетентно, — видеть первый раз в жизни человека и высказать то, чего он не имел права мне высказать. Это первое.
Я думаю, что коллектив, в котором я вырос, лучше меня знает, чем знал товарищ Ельцин.
На последних районных партийных конференциях был избран новый состав райкомов и их руководство. Незадолго до этого был избран в МГК товарищ Ельцин, Все секретари райкомов партии — а я член городского комитета не один срок, долгие годы работал в комсомоле и партии — были избраны при товарище Ельцине. И после этого за очень короткое время, за какой-то год, он сменил 23 первых секретаря из тридцати трех при помощи подхалима, который сидел у него в орготделе. Я не думаю, чтобы товарищ Ельцин был такой проницательный человек, что он за полгода мог узнать секретарей и наворочать столько. Это один факт. А вот второй факт. Если он нам сегодня говорил о 1937 годе, то и моя семья многое пережила. Так вот, секретарь районного комитета партии, который у нас на глазах вырос, сверхчестный и добросовестный человек, выбросился из окна после незаслуженного разноса за плохое снабжение района продуктами. А в Киевском районе наладить это дело не очень просто. Утром два поезда на Киевский вокзал прибыли, и Киевский район вновь без продуктов. Вот и попробуйте наладить снабжение в Киевском районе. Я около этого района как раз и живу. На бюро горкома разобрали, «строгача» дали, а после этого товарищ с восьмого этажа и прыгнул. Погиб честнейший человек, которого знала Москва, которого знали мы — члены городского комитета партии, которого знали секретари райкомов. Чем это лучше 1937 года? Этот человек не был Щелоковым, не был Рашидовым. Он был коммунистом, преданным коммунистом. Пусть товарищ Ельцин носит эту смерть у себя на сердце».
Лукин И. С. первый секретарь Пролетарского райкома партии города Москвы: «Я — молодой первый секретарь, избран чуть более года назад, и не могу отнести себя к тем, кто обижен товарищем Ельциным. Но, судя по иным речам с этой вот трибуны и некоторым, как я считаю, не совсем зрелым аплодисментам, чувствую, что есть еще гипноз ельцинской фразы.
Когда я услышал его в 1984 году на научно-практической конференции (я в зале, он в президиуме), мне тоже показалось, что это, так сказать, яркий оратор, интересный человек. Но теперь гипноз рассеялся. За время вашего, товарищ Ельцин, руководства городской партийной организацией столкнулся с вашим стилем и методами работы.
Убежден, что попытка форсирования перестройки привела в Москве буквально к ломке партийной организации. Вы, говоря о себе, сказали о «тени далекого прошлого». А ваши методы работы с кадрами в Москве, прежде всего с партийными, — это не «тень далекого прошлого»? Первые секретари Куйбышевского, Киевского, Ленинградского и многих других райкомов партии не просто ушли, а фактически были сломлены, духовно уничтожены. Ваше бездушное отношение к людям проявлялось в бесконечной замене кадров. Мой предшественник, честный и порядочный человек, тоже вынужден был уйти: не выдержало здоровье.
Да и в хозяйственной жизни города мы все еще расхлебываем ваше стремление прославиться яркими обещаниями перед москвичами. Но главное в вашем стиле — это стремление понравиться массе. Метод же избираете один — вбить клин между партийными комитетами и рабочим классом, интеллигенцией. Так вы делали в Москве, так вы и сегодня пытались сделать, вбивая фактически клин между делегатами конференции, залом и президиумом. Это, товарищ Ельцин, вам не удастся. Не пройдет!
Я убежден, товарищи, что сегодня говорить о политической реабилитации рано. Вы, товарищ Ельцин, видимо, еще не сделали никаких выводов. Убежден и в том, что делегаты нашей конференции сумеют распознать яркую фразу в любой упаковке, стремление выразить собственные амбиции. И гарантом тому — наша сегодняшняя конференция».
М. Горбачев давал слово для выступления только тем, на чью поддержку он рассчитывал. В президиум же поступили записки с просьбой предоставить слово от многих делегатов. Но записки эти тщательно сортировались. Тем не менее один из делегатов — секретарь парткома машиностроительного завода имени Калинина из Свердловска В. Волков — подобно Ельцину — взял трибуну штурмом и сказал несколько слов в защиту своего опального земляка. «Я думаю, не только у меня будет тяжело на душе, если бы вот так все осталось, как осталось, после выступления товарища Лигачева по Ельцину.
Да, Ельцин очень трудный человек, у него тяжелый характер; он жесткий человек, может быть, даже жестокий. Но этот руководитель, работая в Свердловской областной партийной организации, очень многое сделал для авторитета партийного работника и партии, был человеком, у которого слово не расходилось с делом. Поэтому и сегодня у него остается высокий авторитет у простых людей.
Я считаю, что Центральный Комитет партии нанес урон своему авторитету, когда не были опубликованы материалы октябрьского Пленума. Это породило массу кривотолков, которые только вредили делу.
Я не согласен с заявлением товарища Лигачева и насчет карточек. Того, как было с продуктами при Ельцине, к сожалению, сегодня нет.
Наша область занимает третье место (может, ошибусь, конечно, но где-то третье место) в России по объему производства промышленной продукции. А население сельское пропорционально у нас очень маленькое по сравнению с другими областями.
Что я еще хочу сказать? Мы не знакомы с выступлением Ельцина на октябрьском Пленуме, и поэтому нам сегодня трудно принимать решение по реабилитации, по изменению той оценки, которую дал Пленум Центрального Комитета. Но вот ярлыки-то навешивать все равно не надо.
Товарищ Ельцин в своем выступлении практически поднял большинство тех вопросов, которые прозвучали и до него в выступлениях. По крайней мере, очень многие. Поэтому еще раз хочу сказать (и думаю, что меня поддержат члены свердловской делегации), что Ельцин очень много сделал для Свердловской области, где и сегодня авторитет его очень высок».
Как мы уже отмечали, в своих мемуарах Б. Ельцин утверждал, что покидал партконференцию с тяжелым сердцем. Он будто бы боялся, что люди поверят в ушат вылитой на него грязи:
«Не спал две ночи подряд, переживал, думал — в чем дело, кто прав, кто не прав?.. Мне казалось, все
