взглянуть правде в глаза».
– Мне очень жаль, мэм.
Она продолжила, как будто он ничего не сказал:
– Будет не совсем прилично, если вы… Я вынуждена повторить, капитан, я здесь одна.
– Я понимаю, миссис Кортни, – отозвался Курт ровным тоном. – Будь дело только во мне, я не посмел бы настаивать. Но, мэм, вам необходима помощь, а присутствие моего сына меняет дело.
Нахмурившись, Хелен перевела взгляд с высокого темноволосого северянина на белокурого малыша, тихо сидевшего на лошади, и прищурилась.
– Неужели вы и вправду рассчитываете, что я вас найму? – запальчиво поинтересовалась она.
– Искренне надеюсь на это, мэм.
– Но вы же янки, капитан Нортвей!
– Не стану отрицать, миссис Кортни. – Курт переминался с ноги на ногу. Невольно скользнув загорелым пальцем по желтой кавалерийской полоске на форменных штанах, он добавил: – Но мой сын, Чарли, – настоящий южанин. Можно сказать, провел здесь большую часть жизни. Его мать – упокой Господи ее душу – родилась и выросла в Миссисипи.
Хелен снова взглянула на молчаливого ребенка.
– Сколько лет Чар… вашему сыну, капитан?
– Всего пять, мэм, а он уже натерпелся. Год назад лишился матери и деда с бабушкой. Кроме меня, у него никого нет, а я не имею денег на обратный путь в Мэриленд. – Их глаза снова встретились, и он честно признался: – Ни цента, мэм. Боюсь, я никудышный отец. Не могу обеспечить сына даже такой малостью, как еда и ночлег. Но у меня крепкая спина, и я готов трудиться в поте лица, чтобы у Чарли была крыша над головой, даже за самую скромную плату.
Хелен задумчиво молчала, слушая доводы капитана. Он говорил, что они с мальчиком прекрасно устроятся в амбаре, спать могут на сене. И не ждут, что будут питаться в доме – можно есть прямо в поле или в амбаре. Обещал усердно работать и делать все, что потребуется по хозяйству. Уверял, что знает свое место и не выйдет за рамки ни при каких обстоятельствах. Клялся честью офицера, что намерен оказывать ей всяческое уважение, которого она, безусловно, заслуживает. И заверял, что она будет в полной безопасности под их с Чарли присмотром.
Хелен с трудом устояла перед соблазном принять предложение капитана. Бог свидетель, ей необходима помощь, и немедленно, если она надеется собрать хотя бы половину обычного урожая этой осенью. Но нанять янки и позволить ему жить у нее на ферме! Об этом не может быть и речи.
Да ее просто выгонят из города!
Хелен отвела взгляд от смуглого лица мужчины и снова посмотрела на белокурого малыша, сидевшего на гнедом жеребце. Хелен разбиралась в лошадях. За такое породистое животное настоящий ценитель охотно выложит кругленькую сумму.
– Капитан Нортвей, – резко произнесла она, – в Мобиле полно богатых джентльменов, которые хорошо заплатят за вашу лошадь.
Зеленые глаза капитана вспыхнули. Он решительно покачал головой.
– Мэм, этот конь – все, чем я владею в этом мире. Он пронес меня живым через войну. Я скорее продам собственную душу, чем Рейдера.
Эти простые, идущие от сердца слова задели чувствительную струнку в душе Хелен. Она разделяла его чувства. Потому что сама полна была решимости сохранить свою пришедшую в упадок ферму со старым домом на краю обрыва. Если даже это убьет ее, хотя порой ей казалось, что именно этим все и кончится.
Но пока ее сердце бьется, она не позволит этому наглецу, Найлзу Ловлессу, прибрать к рукам ее землю, чтобы расширить свои и без того необъятные владения.
– Капитан Нортвей, – произнесла она после долгой паузы, – все, что я могу вам предложить, – это небольшое пустующее помещение, примыкающее к амбару. Но заплатить смогу не раньше, чем соберу урожай…
– Нас это устраивает, мэм, – перебил ее Курт, улыбнувшись. – Вполне.
Не уверенная, что поступает правильно, Хелен кивнула и снова надела шляпу.
– Скоро полдень, капитан, ваш сын, наверное, голоден.
– Я бы не удивился, мэм.
– Я распрягу Дьюка и отведу в амбар, – сказала Хелен. – Следуйте за мной со своим жеребцом. – Она повернулась к Дьюку и принялась отвязывать тяжелый плуг.
– Позвольте мне, мэм. – Курт взял ее за локоть и деликатно отодвинул.
Он быстро освободил Дьюка от упряжи, цокая языком, чтобы подбодрить старого коня. Затем повернулся к гнедому, терпеливо ожидавшему по ту сторону свежевспаханных борозд, и тихо свистнул.
– Держись крепче, Чарли! – крикнул он сыну.
Хелен с изумлением наблюдала, как огромный жеребец развернулся и неторопливо поскакал, описывая широкий полукруг вдоль зеленой кромки поля, по направлению к дому и подсобным строениям.
Она покачала головой, взглянув на капитана.
– Надеюсь, ваш конь не станет срезать угол. Я уже засеяла часть поля.
Курт не задумываясь ответил:
