позволяли Клэр прочесть их мысли, но она, как спутниковая тарелка, улавливала любые ментальные сигналы, поэтому ничто не мешало ей перехватывать психоизлучение.
Брюнетка с пурпурным прядками обладала очень «шумным» разумом, сильным, но совершенно не тренированным. Мысли облаком парили вокруг неё. Легкая цель. Другая женщина – более сдержана, но довольно слаба. Двое из мужчин оказались обученными психорами среднего уровня. Клэр и в пятнадцать лет умела больше. Третий мужчина не выказывал вообще никаких признаков психоспособностей, его было почти не слышно. На Уллее его назвали бы пустышкой, здесь же, похоже, в ходу был термин «планктон».
Из арки в другом конце холла появилась высокая женщина средних лет в изысканном красном платье. В руках у неё был планшет. Она окинула Клэр пронзительным, как биосканер, взглядом:
– Клэр Шеннон?
– Да.
Внимательно следя за ней, кареглазая незнакомка легко рассекла внешний покров мыслей Клэр, чуть- чуть не дойдя до защитного кокона. В этом-то и заключалась вся прелесть зеркального слоя – он превосходно скрывал само существование щитов.
– Возьмите, – женщина протянула Клэр планшет. – Здесь три теста. Присаживайтесь и для начала выполните их, вас вызовут позже.
Клэр почувствовала облегчение.
– Рокеро Гренали, – объявила женщина.
Самый старший из мужчин подошёл к ней, и они исчезли в дверном проёме.
Клэр села и взглянула на своё отражение в гладкой стене: строгая серая юбка, подчеркивающая тоненькую талию, скромная светлая блузка, тусклые каштановые волосы, собранные в косу. На корабль было позволено взять только три смены одежды. Из всех вещей эти оказались самыми лучшим и наиболее женственными. Клэр могла бы по пальцам пересчитать дни в прошедшем году, когда ей выпадал случай надеть штатское.
Две оставшиеся дамы уставились на неё. На одной из них был элегантный серебристый деловой костюм, на другой – красно-оранжевое платье. Клэр легко уловила их мысли: жалость, смешанная с осознанием собственного превосходства. Они считали себя более красивыми. Яркие георгины и серая мышка. Она не стоила их внимания.
Обидно. Обидно и унизительно. Внутри, за щитами, всё кипело. Однако отражение Клэр оставалось бесстрастным. Её мысли были надёжно заперты в защитном коконе. На поверхность просочилась лишь лёгкая обеспокоенность, естественная для любого соискателя. Прятать эмоции Клэр умела прекрасно. Сказывалась долгая выучка.
Наверное не стоило так остро реагировать. Но столько всего случилось: волнение от посадки, проверки, да и отголоски боли от зондирования ещё не утихли, а теперь вдобавок и осознание того, как сильно Клэр выделяется среди местных жителей. Её всегда учили, что самое главное – это быть как все, а тут она привлекала слишком много внимания. Одно накладывалось на другое, и в итоге самообладание подвело. «Это от переизбытка впечатлений. Всё наладится», – приободрила она себя. У неё за плечами восемьсот боевых заданий. Нужно справиться ещё с одним.
Вытащив стилус из держателя, Клэр пробежалась по тестам: правописание, математика, психологический опросник и карточный тест. На экране появляется колода из пятидесяти двух красных и чёрных карт, на каждой – геометрическая фигура: круг, треугольник, ромб или вытянутый прямоугольник. Программа выкладывает карты рубашкой вверх, и нужно угадать цвет и изображение на каждой карте. Элементарная проверка психоспособностей. И Клэр обязательно должна её провалить.
– Шеннон, – наконец вызвала женщина в красном. – Меня зовут Лайэнн. Пойдёмте.
Клэр пересекла опустевший зал. Она была последней. Похоже, шансы получить работу ничтожно малы.
Они прошли ещё один тёмный холл. Клэр собралась: кто бы ни проводил собеседование, он захочет изучить её разум. Щиты должны выдержать.
Наконец она очутилась в просторном офисе. Слева большое окно во всю стену выходило прямо на ромбовидную решетку, через солнечные панели струился медовый вечерний свет. В центре комнаты мягкие диваны в форме полумесяцев окружали низкий столик из блестящего кремового пластистекла. Из того же материала был и полукруглый стол у стены. Над ним висел огромный монитор, на котором отображались, сменяя друг друга, какие-то данные. Спиной к Клэр стоял высокий блондин. Он повернулся, и она едва не споткнулась.
У него было выразительное мужественное лицо, квадратная, чисто выбритая челюсть. На Уллее светловолосые люди выглядели болезненно-бледными, их кожа казалась белой, волосы – бесцветными. А у незнакомца светлая, почти платиновая шевелюра сочеталась с безупречной бронзовой кожей. Широченные плечи облегал подогнанный по фигуре серый летний камзол; под тонкой тканью угадывались очертания мускулатуры. Всё в этом мужчине: и то, как легко и уверенно он обернулся, и его манера держаться, свидетельствовало о здоровье, силе и власти. Загорелый, золотоволосый, он производил неизгладимое впечатление.
В тёмно-зелёных глазах, воззрившихся на Клэр, светился острый ум. Обладатель этих глаз мог оказаться и великодушным благодетелем, и совершенно безжалостным противником. Он улыбнулся, одновременно ободряя и очаровывая, и она ощутила мощь его разума. Будто сдерживаемый стальной волей тайфун.
Впечатлений было слишком много, Клэр сдалась. Сил бороться дальше не осталось. Она уставилась на незнакомца, затмившего собой весь свет, не зная, что сказать.
Лайэнн прочистила горло, и Клэр вышла из транса. Закрыла рот.
– Вы у нас Клэр? – сказал мужчина звучным голосом, свидетельствующем о силе так же ясно, как и телосложение.
– Да, – ответила она, голова всё ещё кружилась.
– Меня зовут Вентуро Эскана, – представился он.
«Эскана – род потомков», – всплыло в памяти. Они владеют корпорацией «Хранитель», а Вентуро Эскана – глава семьи. Перед Клэр стоял господин и повелитель этого чудесного дворца.
– Это Лайэнн Эскана – моя тётя и первый зам. Присаживайтесь, пожалуйста, – он указал на диванчик.
Клэр послушно села и расправила юбку на коленях, чувствуя, насколько нелепо она смотрится в этом офисе. Эскана устроились на противоположном диване: Вентуро напротив, Лайэнн в метре сбоку.
– Вы с Уллея?
Нельзя просто сидеть и молча глазеть. Клэр выдавила из себя ответ:
– Да.
– Как я понимаю, Радда и несколько других планет заключили соглашение с вашей родиной: мы принимаем беженцев в обмен на разрешение использовать космические базы Уллея как заправочные станции.
– Всё верно.
Вентуро даже не пытался прослушивать её мысли. Поразительная вежливость. Клэр ожидала, что её вывернут наизнанку ещё до начала разговора.
– Наверное, тяжело было покинуть родину.
Знал бы он, чего ей это стоило.
– Для меня большая удача оказаться на Радде.
– Вам тут нравится? – с искренним любопытством спросил он.
– Здесь очень красиво. Много ярких красок.
Слишком много, слишком ярких. Люди постоянно улыбаются. И мужчины, которые…
– Сдержанность у нас не в чести, – сказал он.
В этих словах не было никакого сексуального подтекста, но внутри, за щитами, Клэр вдруг представила себе Вентуро обнаженным. Ошеломляюще бесстыдное видение. Ей захотелось прикоснуться к нему.
