остановилось сердце.
Лу разговаривал с Мэри Бет Маккалистср и улыбался. Он уже собрался отойти, но Мэри Бет тронула его за руку и шагнула ближе. Запрокинув голову, она сказала что-то такое, отчего улыбка Лу стала шире, затем поманила его пальчиком, заставив наклониться, приложила руку к его уху и что-то прошептала. Лу громко расхохотался.
– Не спускай с нее глаз, Фонтейн, – посоветовала Патриция. – Предупреждаю тебя, она опасна.
Сердце Молли сковал ледяной страх, но она ответила с напускной небрежностью:
– Я не боюсь Мэри Бет. Если бы Лу пожелал с ней встречаться, он не стал бы проводить со мной все вечера.
– Я бы на твоем месте была начеку, – вставила Мэдлин. – Ты видела, как они разговаривали. Бьюсь об заклад, она напомнила Лу, что он должен станцевать с ней сегодня вечером.
Патриция, как опытная вдова, презрительно покачала головой.
– Вы обе наивны, как дети. – Она скрестила руки на груди. – По-моему, у Мэри Бет на уме не только танцы.
В душе Молли вспыхнула ревность.
– Лу – большой мальчик, – выдавила она.
– В том-то и дело, – подхватила Патриция. – Лу – большой мальчик, а Мэри Бет Маккалистер прекрасно знает, как доставлять удовольствие большим мальчикам.
Горячее пустынное солнце наконец закатилось за дальние горы. С востока подул легкий прохладный ветерок. Пары пробирались к танцплощадке на открытом воздухе, устроенной на только что построенном фундаменте первой методистской церкви. Струнный оркестр разместился на будущих хорах.
Лу и Молли сидели одни в большом ресторане гостиницы «Нуэва сол», за столиком возле холодного каменного камина, друг против друга. Рука Молли покоилась на белой скатерти, на ней лежала квадратная ладонь Лу.
– Ты шутишь, – сказал он, когда Молли, опустив глаза, призналась, что не умеет танцевать.
– Вовсе нет. Я действительно не умею танцевать. Я никогда этому не училась. – Она подняла глаза и встретилась с его внимательным взглядом.
Его большой палец потирал тыльную сторону ее ладони.
– Образованная молодая дама с востока никогда не училась танцам? – Он вопросительно поднял густую бровь.
– Я же говорила тебе, что посещала закрытую школу для девочек. Я… мы… редко виделись с мальчиками.
Она понимала, что это объяснение неправдоподобно. К восторгу Молли, Лу сжал ее руку и сказал:
– Я рад, милая.
– Рад?
– Да. Мне очень лестно, что я буду учить тебя танцевать. Сделаю это с удовольствием.
Молли смотрела на него во все глаза. Профессор был прав. Облегченно вздохнув, она улыбнулась и сказала:
– Я быстро все схватываю, Лу.
Он тихо засмеялся.
– Я знаю, Фонтейн, знаю.
Они просидели в пустой столовой еще полчаса – болтали, смеялись, держались за руки. Неожиданно в арочном дверном проеме появился профессор Диксон.
– Можно к вам присоединиться? – спросил он. Лу отодвинул свой стул и уважительно встал.
– Конечно, сэр.
Подошел официант в белом форменном пиджаке и поставил перед профессором высокий стакан чая со льдом. Троица заговорила о дневной работе, об обильном ужине, который они съели раньше, и о предстоящих вечерних танцах. Когда речь зашла о путешествиях, профессор сообщил, что уезжает в Калифорнию в первую неделю августа.
Лу с нарочитой небрежностью спросил:
– Фонтейн едет с вами? – и покосился на девушку.
– Нет, она нужна в магазине, – ответил профессор. – Не так ли, милая? – Он многозначительно улыбнулся, глядя на Молли сверкающими глазами.
– Совершенно верно. Мистер Стэнфилд не справится, если меня не будет целых две недели. Я бы с удовольствием поехала, но…
Сердце Лу запрыгало от радости. Опекун Молли уезжает на целых две недели!
– … и присмотришь за ней вместо меня, ладно, Лу? – спросил профессор.
Лу непринужденно улыбнулся.
– Не волнуйтесь, профессор.
– Я знал, что могу на тебя рассчитывать. – Профессор достал из кармана жилета часы. – Уже десятый час. Пойдемте танцевать?
