— Хочешь ещё? — спросила Стар. Я подул на пальцы.
— Нет, спасибо. А это и есть Игли?
— Ну, да — тот, что в центре. Тот, которого дразнит Руфо. Остальные-то просто явились поглазеть на забаву, так что о них можешь не беспокоиться.
— Но они кажутся мне очень голодными.
— Некоторые из них, особенно крупные, подобно страшилищу Кювье<Кювье Жорж Леопольд (1769—1932) — знаменитый французский ученый-натуралист. Автор гипотезы катастроф, якобы вызывавших вымирание древних ящеров.>, травоядны. Вон те львы-переростки сожрут нас, если Игли выиграет дело. Но только в этом случае. Наша главная проблема — Игли.
Я принялся внимательно разглядывать Игли. Он был похож на отпрыска того человека из Данди — здоровущий подбородок и никакого лба. В нём сочетались самые непривлекательные черты великанов и людоедов из «Красной Книги Волшебных Сказок». С детства терпеть не могу эту книгу.
В общем он был человекообразен, если применять этот термин в расширительном смысле. По росту он превосходил меня на пару футов, а по весу — фунтов на 300—400. Я, пожалуй, имел перед ним преимущество только в благообразности. Волосы на Игли росли пучками, вроде как на заброшенном газоне, и вы сразу же понимали, даже не получив специального извещения, что он в жизни не пользовался дезодорантом, выпускаемым для так называемых мужественных мужчин. Узлы его мышц свивались в клубки, а ногти явно никогда не подстригались.
— Стар, — спросил я, — а что мы не поделили с Игли?
— Ты должен убить его, милорд.
Я снова пригляделся к Игли.
— А нельзя ли нам договориться о мирном сосуществовании? Ну, там взаимная инспекция, культурный обмен и так далее?
Она покачала головой:
— Для этого он слишком глуп. Он явился сюда, чтобы перекрыть нам дорогу в долину, и тут кто-то должен умереть — или он, или мы.
Я перевел дух.
— Принцесса, я принял решение. Человек, который повинуется всем законам без исключения, ещё более глуп, чем тот, который их постоянно нарушает. Пожалуй, не стоит нам беспокоиться о том, нарушим мы или нет местный закон Салливана. Мне нужны огнемет, базука, несколько гранат и самая крупнокалиберная винтовка из нашего арсенала. Покажи, где их взять.
Она помешала угли.
— Мой герой, — медленно заговорила она. — Я искренне сожалею, но… все не так просто. Ты заметил, что вчера вечером, когда мы курили за столом, Руфо зажигал нам сигареты от свечей? Он не пользовался даже зажигалкой.
— Н-н-н-ет, я этому не придал значения.
— Этот закон против огнестрельного оружия и взрывчатых веществ не из тех законов, которые существуют у вас на Земле. Он иной. Здесь применение таких вещей просто физически невозможно. В противном случае они будут обращены против нас.
— Ты хочешь сказать, что они тут просто не сработают?
— Не сработают. Вернее сказать, на них тут наложено заклятие.
— Стар! Посмотри мне в глаза. Ты, может быть, веришь в заговоры. Я нет. И готов поставить семь против двух, что автомат Томпсона в них тоже не верит. Я хочу устроить проверку. Помоги мне распаковаться.
В первый раз за все время разговора она показалась мне встревоженной.
— О, милорд! Умоляю тебя — не делай этого.
— Почему?
— Даже попытка может привести к катастрофе. Верь мне, я знаю о бедах, опасностях и законах этого мира больше, чем ты. Верь мне, я не желаю тебе вреда и более того — вся моя жизнь и благополучие полностью зависят от тебя. Пожалуйста, верь мне.
Невозможно не поверить Стар, когда она говорит всерьез.
— Может, ты и права. Не хватает ещё только, чтобы этот тип таскал на боку в качестве личного оружия шестидюймовую мортиру. Ладно, Стар. Тогда у меня есть идея получше. Почему бы нам не вернуться обратно тем же путем и не пожить в тех местах, где мы ловили форель? За пять лет мы создадим там приличную ферму, а через десять, когда о нас разнесется молва, откроем небольшой приличный мотель с бассейном для нудистов и шикарным газоном.
Она даже не улыбнулась.
— Милорд Оскар, назад пути нет.
— Это ещё почему? Да я его с закрытыми глазами найду.
— Они и там отыщут нас. Не Игли, а множество подобных ему будет послано, чтобы прогнать нас и истребить.
Я снова вздохнул.
— Что ж, так, значит так. К тому же говорят, что открывать мотель вдали от шоссе — верный проигрыш. Слушай, в этом арсенале есть хороший боевой топор. Может, мне удастся отрубить Игли ногу прежде, чем он меня заметит.
Она снова покачала головой.
— А теперь в чём дело? Что, я должен драться с ним, привязав к ноге ведро, что ли? Я думал, будто все режущее и рубящее, все, приводимое в действие моими собственными мышцами, вроде бы разрешено?
— Разумеется, милорд, но оно не сработает.
— Это как?!
— Игли нельзя убить. Понимаешь? Он не совсем живой. Он создан, сконструирован, сделан неуязвимым и предназначен только для одной цели. Шпаги, ножи и даже топоры против него бессильны. Они отскакивают. Я видела это своими глазами.
— Ты хочешь сказать, что он робот?
— Нет, если под этим подразумевать провода, шестеренки и печатные схемы. «Голем» — это уже ближе. Игли — имитация жизни. — Стар добавила: — В некотором смысле эта форма жизненной силы лучше обычной, поскольку нет способа — во всяком случае я его не знаю — чтобы его убить. Но эта жизненная сила и хуже, так как Игли очень глуп и плохо сбалансирован. У него очень высокое мнение о себе и нет здравого смысла. Руфо играет на этом в настоящую минуту, подготавливая его для тебя и стараясь разозлить до такой степени, чтобы он вообще перестал соображать.
— Вот как! Господи! Не забыть бы мне поблагодарить Руфо за это. Большущее ему спасибо. Принцесса, так что же все-таки я должен сделать?
Она всплеснула руками, как будто это само собой разумелось.
— Когда ты будешь готов, я отключу защиту и ты его убьешь.
— Но ты же только что сказала… — Я замолчал. Когда расформировали французский Иностранный Легион, то для нас — романтиков — почти не осталось приятных легких заданий. С этим наверняка легко справился бы Умбопа. И разумеется, Конан. Или Хок Карей. Да ещё Дон Кихот, поскольку этот Игли был ростом почти с ветряную мельницу. — Ладно, Принцесса, давай начинать. А можно мне хотя бы поплевать на ладони? Или тут и это запрещено?
Она улыбнулась, но ямочки на щеках не появились, и ответила очень серьезно:
— Милорд Оскар, мы все поплюем на ладони. Руфо и я будем сражаться с тобой бок о бок. Мы или победим… или умрем.
Мы пошли и присоединились к Руфо. Тот показывал Игли ослиные уши и вопил:
— А кто твой родитель, Игли?! Мать твоя — мусорная корзина, а вот кто твой отец? Нет, вы только гляньте на него! У него пупка нет! А-а-а!
Игли ответствовал:
— А твоя мать лает на прохожих, а у сестры — жёлтый билет! — Однако отвечал он, как мне
