— Они не выбрались, — сказал он таким тоном, что у меня в животе начала расползаться черная дыра страха.
— Но они не погибли, — возразила я, — иначе вы бы мне сказали.
— Нет, не погибли, не совсем.
— Тяжело ранены?
— Не совсем, — замялся он.
— Прекратите пинать перекати-поле и просто скажите, Шоу.
— Семь человек в больнице. Ранений на них нет. Они просто потеряли сознание.
— Если нет никаких следов, почему же они без сознания и почему в больнице?
— Они спят.
— Что?
— Вы слышали меня.
— Вы имеете в виду кому?
— Доктора говорят, что нет. Они спят; мы не можем их разбудить.
— У врачей есть какие-нибудь предположения?
— Единственное, на что похоже, это на случай с теми пациентами в 20-е годы, которые просто заснули и уже никогда не просыпались.
— Разве несколько лет назад не о них сняли фильм, что они проснулись?
— Да, но это другое, врачи все еще не знают, чем эта сонная болезнь отличается от обычной, — объяснил он.
— Вся ваша команда вдруг уснула в разгар перестрелки.
— Вы ведь спросили мнение врачей.
— Теперь я спрашиваю ваше мнение.
— Один из стажеров говорит, что это походило на волшебство.
— Стажеров? — Спросила я.
— К нам прикрепили несколько экстрасенсов, но мы не имеем права звать их штатными волшебниками.
— Понятно, оперативники и экстрасенсы. — Заключила я.
— Да.
— Так как же это возможно?
— Я не знаю, но очевидно, что все это пахнет паранормальным дерьмом, и когда логические объяснения заканчиваются, начинаешь в это верить.
— Когда вычеркиваешь все возможное, а то, что остается, кажется невероятным — это и есть правда, — сказала я.
— Вы только что цитировали Шерлока Холмса?
— Вроде того.
— Тогда вы все еще не в теме, Блейк. Просто не в теме.
— Хорошо, позвольте мне быть прямолинейной. Что-то в моей реакции было не таким, как вы ожидали, так что вы теперь в полной уверенности, что я не понимаю всей серьезности ситуации. Вы — бывший член спецотряда, для вас женщина не идёт в сравнение с мужчиной. Вы назвали меня красавицей, что тоже позволяет большинству копов и военных недооценивать женщин. Но спецвойска… черт возьми, вы ведь считаете, что большинство военных и копов вам в подмётки не годится. Так что я девушка, смиритесь с этим. Я миниатюрна и чисто вымыта; с этим тоже нужно смириться. Я встречаюсь с вампиром, Принцем моего города, и что с того? Это не имеет никакого отношения к моей работе или к тому, почему Витторио позвал меня поохотиться за ним в Лас-Вегас.
— Почему же он сбежал из Сент-Луиса? Почему он приехал сюда, зная, что вы отправитесь следом за ним? Почему он устроил засаду на моих людей, а не на ваших?
— Возможно, он не мог себе позволить вновь потерять такое множество своих вампиров или же просто решил сделать ваш город сценой для прощального выступления.
— Грёбаные мы везунчики.
— Да уж.
— Я обзвонил полицейских, с которыми вы работали, и некоторых истребителей, чтобы услышать их мнение о вас. Хотите знать, что они думают о побеге этого вампира из Сент-Луиса?
— Я вся внимание.
— Они считают, что он сбежал от вас. Наш Мастер Города сказал мне, что вампиры называют вас Истребительницей, что они называют вас так уже много лет.
— Да, это у них такое уменьшительно-ласкательное имя для меня.
— Почему вы? Почему вы, а не Джеральд Меллори? Он ведь в деле гораздо дольше.
— Он в деле дольше меня, но у меня больше жертв. Подумайте об этом.
— Как у вас может быть счет больше, если он занимается этим на десяток лет дольше вас?
— Первое: он предпочитает кол и молоток. Он отказывается переходить на серебряные пули и огнестрельное оружие. Это значит, что он должен полностью вывести из строя вампира, прежде чем он его убьет. А вывести вампира из строя полностью очень трудно. Я могу ранить вампира издалека, сбить с ног. Во-вторых: я думаю, что его ненависть к вампирам играет против него во время охоты. Из-за этого он пропускает важные вещи и не берет их в расчет.
— Т. е. вы убиваете их лучше кого-либо другого.
— Очевидно.
— Я скажу честно, Блейк, я чувствовал бы себя лучше, будь вы парнем. Я чувствовал бы себя еще прекраснее, если бы у вас была еще и военная подготовка. Я проверил вас; кроме пары выездов на охоту с отцом, вы никогда не сталкивались с оружием прежде, чем начали охотиться на монстров. На вас никогда до этого не было зарегистрировано оружие.
— Все мы когда-то начинали, Шоу. Но поверьте мне, я уже давно не новичок.
— Наш Мастер Города сотрудничает с нами во всем.
— Держу пари, что так и есть.
— Он сказал привезти вас в Лас-Вегас, и вы всё уладите.
Это озадачило меня. Максимиллиан, Макс, видел меня лишь однажды, когда приезжал в город с некоторыми из своих вертигров после метафизического инцидента. Метафизический инцидент закончился тем, что я получила власть над одним из его вертигров, Криспином. Он забрал Криспина в Лас-Вегас с собой, но тигр упорно не желал уходить. Он был по-настоящему предан мне. Это не моя вина, честно, но, тем не менее, вред был причинен. В последнее время те силы, что я получила, как слуга-человек Жан-Клода, будто нацелились на привлечение ко мне метафизически одаренных мужчин. Пока что только вампиры да оборотни, но и этого предостаточно. Иногда их даже слишком много. Не помню, чтобы сделала что-то сколько-нибудь впечатляющее во время визита Макса.
Весь его визит я старалась разыгрывать послушного слугу-человека Жан-Клода; всё, что становится моим, как, допустим, вертигр, принадлежит и моему мастеру. Мы совершили некий ритуал, между мной и моим мастером, по просьбе нашего гостя. Мы ввергли его в благоговейнёй трепет, разве только он был куда более бисексуален, чем готов был признать.
— Блейк, вы еще там?
— Я здесь, Шоу, только задумалась о Мастере вашего города. Мне льстит, что он считает, будто я могу это уладить.
— Не удивительно. Он очень старомоден. Не поймите это неправильно, но если вы считаете, будто я предвзят в отношении женщин, то старый бандит предвзят ещё больше.
— Да-да, вы лишь считаете, что женщины вам не ровня в работе. Они же думают, что мы созданы лишь для того, чтобы рожать детей или трахаться.
Он вновь издал смешок.
— Ну вы и прямолинейный сукин сын, Блейк.
Я приняла это за комплимент, как оно и было; он не назвал меня сукиной дочкой. Если мне удастся заставить его обращаться со мной, как с одним из его парней, я смогу с ним сработаться.
— Я, скорее всего, один из самых прямолинейных людей, которых вы когда-либо встретите, Шоу.
