— Нам некуда его положить. — Он покачал головой. — Поехали. Незачем тратить время.
Оказавшись снова в седле, несчастная принцесса надулась и с неприязнью посмотрела на спину Вирджила. Ей хотелось плакать, когда огромный белый ковер внезапно закончился и они поскакали по привычной пустыне.
В полумиле к востоку от Белых песков они остановились. Принцесса решила, что это неплохое место для ночлега. Здесь было так сухо, что ничто не могло бы выжить. А это означало, что она может расположиться подальше от рейнджера и не бояться хищников.
Кроме него, конечно. Он был самым опасным хищником во всей пустыне.
Напряженное молчание между ними сохранялось даже тогда, когда они готовились к ночлегу. По негласному соглашению они спали отдельно, постелив одеяла подальше друг от друга. Но никто из них не мог уснуть, зная, что другой лежит совсем рядом.
Вирджил проснулся, когда первые лучи солнца согрели землю, тихо встал и подошел к спящей принцессе. При взгляде на девушку у него перехватило дыхание. Она спала тихо, ее пышные волосы разметались вокруг лица, как рыжее облако. Она была похожа на красивого ребенка, чье милое личико слегка обожгло жаркое солнце.
Вирджил бесшумно опустился на корточки, внимательно разглядывая ее, точно хрупкое произведение искусства. Ее длинные ресницы оттеняли румяные щеки, а маленький вздернутый нос придавал лицу задорное выражение.
Но больше всего восхищал рот, чудесный рот. Мягкие, нежные губы слегка приоткрылись, и он мог разглядеть небольшие белые зубки. Нижняя губа была нежной и пухленькой, а верхняя изогнута, как лук Купидона.
Вирджил облизывался, глядя на нее. Он помнил вкус этих губ, когда они занимались любовью во время грозы. Он помнил ее чистый, притягательный запах, и сердце его бешено забилось в груди.
Он даже обрадовался, когда боковым зрением уловил какое-то движение. Скорпион, высоко подняв хвост, направлялся прямо к ничего не подозревавшей девушке. Вирджил снова посмотрел на нее. Она даже не пошевелилась.
Он поднялся, быстро раздавил скорпиона, а потом, убедившись, что рядом нет других насекомых, мышей или ящериц, отошел в сторону. Ему нужно было кое-что сделать до того, как она проснется.
Ругая себя на чем свет стоит, Вирджил торопливо пошарил в сумке, нашел полупустую бутылку виски выпил остаток, сморщился, вытер губы и направился с пустой бутылкой в сторону Белых песков.
Он вернулся до того, как Марлена проснулась. Снова присев рядом с ней, он спрятал руку за спину, потом осторожно потряс ее, и принцесса, не открывая глаз, притянула к себе небритое лицо Блэка, собираясь поцеловать.
Однако она быстро очнулась и оттолкнула его.
— Убирайся! — с ненавистью вскричала она. — И держись от меня подальше!
— С удовольствием! — Вирджил быстро вскочил на ноги, продолжая держать руку за спиной. — Поднимайся, черт возьми, нам пора двигаться!
Глава 28
— Ее королевское высочество, принцесса Марлена из Харц-Кобурга.
Шепот пробежал по толпе, когда ливрейный слуга объявил о ее прибытии.
Робби Энн, под руку со своим представительным спутником, остановилась у входа в Мраморный бальный зал. Она стояла спокойно, давая возможность представителям высшего общества Сан-Антонио выразить ей свое восхищение.
Рыжеволосая актриса, с восторгом исполняющая роль принцессы, была в потрясающем платье из прозрачного зеленого шелка. Белую красивую шею украшало ожерелье из бесценных изумрудов. Эти изумруды не принадлежали принцессе Марлене. В королевской сокровищнице осталось только ожерелье из сапфиров и бриллиантов и серьги, которые принцессе подарила ее мать.
Это сверкающее, изумрудное ожерелье было подарком богатого техасца Эндрю Форестера. Один из самых могущественных и богатых горожан Сан-Антонио, этот седовласый вдовец владел целой сетью магазинов, банков и скотоводческих ранчо, разбросанных по всему Техасу. Эндрю Форестер с удовольствием предложил свои услуги принцессе на этом балу.
Все было готово к балу, когда Форестер во время утренней прогулки смог поближе подобраться к платформе, на которой улыбающаяся принцесса весело приветствовала жителей города.
Терпеливо дождавшись, когда она обратит на него свой взгляд, он громко спросил:
— Какого цвета будет на вас платье на балу?
— Зеленое, — прошептала она. — Изумрудно-зеленое. Он кивнул, улыбнулся и исчез, пока ее внимание было занято волнующейся толпой.
А вечером, когда элегантный Эндрю Форестер заехал в отель, чтобы сопровождать ее на бал, он загадочно улыбался, словно хранил какую-то тайну. Робби подумала, что он просто очень доволен тем, что она избрала его своим спутником. Она быстро усвоила, что если ты принцесса крови, то мужчины изо всех сил стремятся попасть в твое окружение.
Но она была крайне удивлена, когда, оказавшись наедине с ней в роскошном черном экипаже, Эндрю Форестер достал длинную, отделанную бархатом коробочку и молча протянул ей.
В коробочке на белом шелке лежало великолепное изумрудное ожерелье. Робби Энн изумленно уставилась на огромные камни, поблескивавшие зеленым огнем. Наконец она оторвала от них взгляд и вопросительно взглянула на улыбающегося Форестера.
— Пожалуйста, примите ожерелье в знак моей признательности за то, что вы оказали мне большую честь, выбрав меня своим спутником на сегодняшний бал, — сказал он. — Расценивайте изумруды как мой маленький вклад в вашу империю, принцесса Марлена.
«К черту империю! — подумала Робби Энн, не испытывая никакого чувства вины. — Эти камешки останутся со мной. Я их заслужила!»
Но вслух она произнесла:
— О, нет, мистер Форестер, я просто не могу, то есть мое королевство не может принять такой дорогой подарок. — Она улыбнулась самой очаровательной улыбкой, надеясь, что он будет настаивать.
— Конечно, можете, ваше высочество! Вы должны. Пожалуйста. Я обижусь, если вы откажетесь. — Он улыбнулся ей в ответ и взял ожерелье из коробочки. — Можно?
Не дожидаясь ее позволения, он застегнул ожерелье у нее на шее. Робби Энн потрогала круглые изумруды одетой в перчатку рукой и подумала, сколько же тысяч долларов стоит это чудесное украшение. Она хотела спросить, но не осмелилась. Принцессе не пристало думать о таких мелочах.
Теперь, стоя у входа в бальную залу, где сотни восхищенных глаз были устремлены на нее, Робби Энн размышляла о том, как сохранить этот подарок в тайне от своих придворных. Это ожерелье должно принадлежать ей! Очарованный джентльмен подарил его ей, и она не собирается с ним расставаться.
Никто не узнает об этом подарке. Она снимет его перед возвращением в отель. И ни Монтильон, ни эта вездесущая баронесса ничего не узнают.
И уж конечно, ничего не узнает настоящая принцесса, которая загадочно исчезла, и вот уже целые сутки от нее нет никаких известий. Одному Господу известно, где она и когда появится. Может, принцесса устала от этих условностей и решила насладиться свободой? Может, она встретила какого-нибудь обольстителя и сбежала с ним? При этой мысли у Робби Энн учащенно забилось сердце. Если настоящая принцесса Марлена не найдется, то, может быть, она сможет играть эту роль бесконечно.
Робби Энн задрожала от приятного возбуждения, когда хозяйка приема, пожилая вдова Аннабелл Бут, выступила вперед, опираясь на тросточку, и присела в реверансе перед почетной гостьей. А потом они все трое — актриса-принцесса, ее гордый спутник и счастливая хозяйка — неторопливо двинулись вдоль длинного ряда гостей.
Почетные гости кланялись ей и улыбались. Робби Энн испытывала восторг от столь лестного для нее приема. И этот восторг возрастал с каждым пожатием руки, с каждой парой устремленных на нее восхищенных глаз. Она должна была бы стыдиться своей тайной радости оттого, что настоящая принцесса так и не появилась, но на самом деле ее это не беспокоило.
Принцесса Марлена должна была приехать в Сан-Антонио ещё вчера вечером. Назначенный час прошел, но о ней до сих пор не было ни слуху ни духу. Монтильон не находил места от беспокойства и
