снисходительности к его возрасту.
Джон Томас внимательно слушал то, что говорил Клей, и поощрял его на доверительные беседы.
Клей объяснял себе это изменение отношения к нему со стороны Преблов тем, что он вырос и Преблы почувствовали это. Поняли, что он умный и ответственный взрослый мужчина. И этот надежный мужчина отчаянно влюблен в Мэри и хочет когда-нибудь на ней жениться. Клей испытывал облегчение оттого, что мог теперь свободно говорить с Джоном Томасом Преблом. Они нередко обсуждали и мечту Клея поступить в военно-морскую академию в Аннаполисе.
Однажды вечером взволнованный Клей обнял Мэри и сказал:
– Ты знаешь, Мэри, мне кажется, я действительно нравлюсь твоему отцу!
Девушка рассмеялась – как вообще можно было сомневаться в этом!
– Ну конечно, ты ему нравишься, глупый!
Глава 11
Клей Найт угодил прямо в расставленную для него ловушку.
Знойным летом 1848 года Джон Томас Пребл очень умело использовал ничего не подозревавшего юношу. Выжидая, он тем временем прилагал усилия к осуществлению своих тщательно продуманных, далеко идущих планов. Джон Томас проявил большое терпение. И точно в назначенный момент, когда все было готово, когда он уже полностью завоевал доверие и расположение молодого человека, мистер Пребл нанес свой удар.
Он приступил к осуществлению своего плана теплым субботним вечером в середине августа. Клей был приглашен к ужину и пришел заранее. Джон Томас Пребл встретил его у парадной двери. Широко улыбаясь, он приветствовал молодого человека и сразу провел его в просторную гостиную.
– Мэри Элен немножко задерживается, – по-свойски заметил он. – Ты знаешь, каковы женщины. Чтобы одеться, им нужно вдвое больше времени, чем нам, мужчинам.
– Да, сэр, – с улыбкой согласился Клей. – Но ожидание себя оправдывает, не так ли?
– Ты прав, сынок! – согласился Джон Томас.
Он повернулся и закрыл тяжелые двойные двери. Мужчины остались одни в гостиной. Джон Томас сказал через плечо:
– Похоже, это единственный случай, когда я рад, что Мэри Элен и ее матери требуется так много времени, чтобы одеться к ужину.
Он повернулся к Клею. Сердечная улыбка продолжала сиять на его лице. Джон Томас прошел к бару и налил прекрасного бурбона в маленькие синеватые рюмки. Клей удивленно посмотрел на него, когда хозяин предложил ему рюмку.
– Выпей со мной, Клей, – предложил он, и, когда юноша заколебался, Джон Томас подбодрил его: – Давай, давай, от одной рюмки ничего не будет, дамы не узнают.
– Сегодня особый вечер, мистер Пребл?
– Да, Клей, сегодня совершенно особый случай. Юноша взял рюмку, выпил и поморщился. Джон Томас засмеялся и залпом выпил свою. Он отставил рюмки в сторону.
Хозяин Лонгвуда вел себя так, словно они с Клеем были двумя заговорщиками: подмигнул юноше, сжал его плечо и спросил:
– Ты ведь любишь мою Мэри Элен, не правда ли, сынок?
– Да, сэр. Всем сердцем, – ответил красивый восемнадцатилетний молодой человек с хорошими манерами.
– Хорошо, хорошо! – сказал Джон Томас, делая вид, что доволен ответом.
Он потер подбородок и задумчиво добавил:
– Насколько я знаю, смерть твоего деда, адмирала Тигарта, значительно уменьшила твои шансы поступить в военно-морскую академию.
Клей кивнул и сказал, глядя в пол:
– Это верно, сэр. Несмотря на помощь моего учителя, мистера Мак-Дэниэла, у меня очень мало шансов. Боюсь, что сейчас у меня, их вообще нет…
– Может быть, и есть, – перебил его Джон Томас. – Что бы ты сказал, если бы я сообщил тебе, что, возможно, мог бы помочь тебе попасть в академию?
Клей вскинул голову. Серые глаза его удивленно расширились, он судорожно глотнул.
– Вы можете это сделать, сэр? Вы бы могли…
– Я должен посмотреть, что мне удастся сделать, – просиял Джон Томас. – Может случиться, что мне удастся договориться и устроить тебе место в академии, которое ты так жаждешь получить.
– Я просто не знаю, что и сказать. Я так сильно этого хочу! Это так много для меня значит, что я…
– Я знаю, сынок! Но я хочу, чтобы ты понял, что пока ничего еще не известно.
– Ну конечно, я понимаю! – воскликнул Клей. – Но когда? Когда, вы думаете, вам удастся узнать, можно ли…
– Я уже навел кое-какие справки, – ответил Джон Томас, и его улыбка стала еще шире. Понизив голос, он прошептал: – Честно говоря, я уже немало узнал. Я занимаюсь этим делом уже несколько месяцев. Мне удалось – через старых друзей, имеющих большое влияние в политике и тесные связи в академии, – удалось договориться о собеседовании для тебя.
Увидев удивленное лицо Клея, он от души рассмеялся:
– Я уже договорился насчет поездки. Завтра утром ты отправишься на восьмичасовом пароходе в Нью- Орлеан. Оттуда восемнадцатого числа на судне «Каспий» ты пойдешь в Балтимор. Я договорился с твоим начальством в конторе. Я сказал, что ты будешь отсутствовать две или три недели.
Потрясенный, Клей, наконец, сказал:
– Завтра утром? Это правда? Я действительно уеду?.. Я не могу в это поверить!
Красивое лицо юноши светилось от радости. Он от души улыбнулся:
– Как мне благодарить вас?
– Мне не нужно никакой благодарности, сынок! Я рад, что смог помочь тебе и… Мэри Элен, – добавил он.
Вне себя от волнения, Клей воскликнул:
– Я не могу дождаться, чтобы сообщить об этом Мэри!
– Ну, Клей, на твоем месте я бы подождал момента, когда был бы совершенно уверен в том, что тебя приняли.
Продолжая улыбаться, Джон Томас добавил:
– Я знаю свою доченьку. Она своевольная и избалованная, ей лучше рассказывать об уже свершившихся фактах, чем о надеждах. Кроме того, никто из нас не хочет глупо выглядеть в ее глазах, не правда ли?
Клей слегка улыбнулся:
– Да, но поскольку я какое-то время буду отсутствовать…
– Предоставь это мне. Я позабочусь о Мэри Элен, – сказал Джон Томас.
Мужчины оставались наедине друг с другом еще около четверти часа. Пребл объяснил юноше, чего ему следует ожидать по прибытии в Балтимор. Он подробно рассказал, как и что будет происходить. Клей получил от него много ценных советов по поводу того, как вести себя на предстоящем собеседовании в приемной комиссии, а также много полезных сведений о предстоящих экзаменах – устных и письменных.
В заключение Джон Томас сказал:
– Ни о чем не беспокойся, мой мальчик! Я абсолютно уверен в твоих способностях.
– Огромное спасибо, мистер Пребл! Я буду стараться изо всех сил и оправдаю ваше доверие.
– Знаю, что оправдаешь. А теперь помни: когда мы присоединимся к дамам, ты должен вести себя так, словно ничего не произошло. Веди себя как обычно и наедине с Мэри. Даже не намекай на академию. Обещай мне!
– Я даю вам слово!
Клей все время лихорадочно думал о том, что ему предстоит, но за ужином он постарался скрыть свое волнение. Боясь чем-нибудь выдать себя, юноша был подавлен и говорил очень мало. И не он один. Джон Томас также притих, что было для него довольно необычно. Мэри Элен спросила отца, что случилось, но в
