– Думаете, любимчик Джима не доставит ему в школе хлопот?
– Я думаю как раз наоборот, поскольку немного знаком со светскими манерами Виллиса.
– Почему же вы тогда говорите, что я правильно сделал?
– А почему у мальчика не должно быть хлопот? Хлопоты – это естественное состояние рода человеческого. Мы воспитаны на этом. Мы на этом выросли.
– Иногда я думаю, доктор, что вы ненормальный – вроде жукавертуна, как выразился бы Джим.
– Возможно. Но поскольку я единственный медик в округе, засвидетельствовать это некому. Миссис Марло, не затруднит ли вас налить старику еще чашечку вашего восхитительного кофе?
– Конечно, доктор. – Налив кофе, она сказала: – А знаешь, Джеймс, я довольна, что ты разрешил Джиму взять Виллиса. Мне это очень облегчит жизнь.
– Почему, дорогая? Джим правильно сказал, этот малыш не требует особой заботы.
– Да, это верно. Но если бы он еще не был таким откровенным…
– Ну? Я думал, он как раз идеальный свидетель при разборе ребячьих ссор?
– Да, так и есть. Он проигрывает все, что слышит, не хуже магнитофона, вот в том-то вся беда. – Огорчение на лице Джейн сменилось усмешкой. – Вы знаете миссис Поттл?
– Конечно.
– Куда от нее денешься? – добавил доктор. – Я, несчастный, в ответе за ее “нервы”.
– Она в самом деле больна, доктор? – спросила миссис Марло.
– Она слишком много ест и недостаточно много работает. Входить в дальнейшие детали запрещает мне профессиональная этика.
– Я не знала, что она у вас есть.
– Имейте уважение к моим сединам, леди. Так что же эта Поттл?
– На той неделе пришла ко мне на ленч Люба Конски, и мы заговорили о миссис Поттл. Честное слово, Джеймс, я ничего такого не говорила и не знала, что Виллис сидит под столом.
– А он сидел? – Мистер Марло прикрыл глаза рукой. – Ну и дальше что?
– Ну вы же помните, что Поттлы в Северной колонии жили в доме у Конски, пока им не построили свой. С тех пор Люба возненавидела Сару Поттл всем сердцем и в тот четверг поделилась со мной некоторыми аппетитными подробностями относительно Сариных домашних привычек. Через пару дней заходит Сара поучить меня, как надо воспитывать детей. На каких-то ее словах Виллис включился (я знала, что он в комнате, но у меня и в мыслях не было, что он что-то выкинет). И стал прокручивать как раз ту самую запись, а я никак не могла его заткнуть и наконец просто вынесла из комнаты. Миссис Поттл ушла не попрощавшись, и с той поры о ней ни слуху ни духу.
– Небольшая потеря, – заметил мистер Марло.
– Это верно, но Люба-то за что пострадала? Любин акцент ни с чем не спутаешь, а у Виллиса он получается лучше, чьим у самой Любы. Не думаю, чтобы Люба обиделась, но слышали бы вы в исполнении Виллиса рассказ о том, как Сара Поттл выглядит по утрам и что она при этом предпринимает.
– А вам бы послушать, – откликнулся Макрей, – высказывания миссис Поттл о прислуге.
– Cлышала. Она считает безобразием, что Компания не обеспечивает нас слугами.
– Не поставляет их нам в заклепанных ошейниках, – кивнул доктор.
– Ну и женщина! И зачем только она стала колонисткой?
– А ты не знаешь? – спросил муж. – Они прибыли сюда, рассчитывая быстро разбогатеть.
– Хмм!
– Миссис Марло, – с отрешенным видом сказал доктор Макрей, – мне, как лечащему врачу миссис Поттл, было бы полезно послушать, что имеет сказать Виллис по ее поводу. Как вы думаете, согласится он нам это прочесть?
– Доктор, вы старый мошенник и собиратель сплетен.
– Само собой. А еще я люблю подслушивать.
– Вы бесстыдник.
– Опять согласен. Мои нервы расслаблены. Я уже много лет не испытывал стыда.
– Правда, Виллис может нам устроить захватывающую передачу – разговоры детей за последние две недели.
– Может быть, вы его уговорите?
– Попробуем, – миссис Марло улыбнулась и отправилась за Виллисом.
Глава 3
ГЕККО
В среду рассвет занялся ясный и холодный, как почти всегда на Марсе. Все Саттоны и Марло, за исключением Оливера, собрались на грузовой пристани колонии, на западном рукаве Стримонского канала, чтобы проводить мальчиков в дорогу.
Температура повышалась, ровно дул рассветный бриз, но было все еще около минус тридцати [ -34'С. ]. Стримонский канал был покрыт серовато-голубым льдом, на этой широте он сегодня не растает. На канале у пристани стоял почтовый скутер Малого Сирта – лодочный корпус на острых полозьях. Водитель грузил багаж со склада.
Молодежь легко было различить по маскам: тигровым полоскам Джима, боевой раскраске Фрэнсиса и радужному орнаменту Филлис.
Взрослые отличались друг от друга только ростом, фигурой и манерой поведения. Двое были сверх комплекта: доктор Макрей и отец Клири.
Священник тихо и серьезно говорил что-то Фрэнку, потом обратился к Джиму.
– Твой пастор просил меня попрощаться с тобой, сынок. Он, бедняга, к несчастью, слег с марсианским катаром, но все равно пришел бы, если б я не спрятал его маску. – Протестантский священник, как и католический, был холостяком, и они жили в одном доме.
– Ему очень плохо? – спросил Джим.
– Нет, не очень. Прими его благословение и мое тоже. – Священник протянул руку.
Джим поставил дорожную сумку, переложил коньки и Виллиса в левую руку и ответил на рукопожатие.
Наступило неловкое молчание. Наконец Джим сказал:
– Почему бы вам всем не пойти в помещение, пока вы не окоченели окончательно?
– Точно, – поддержал Фрэнсис. – Хорошая мысль.
– Кажется, водитель скоро будет готов, – сказал мистер Марло. – Ну, сынок, береги себя. Увидимся, когда будем переезжать.
– Он торжественно потряс сыну руку.
– До скорого, папа.
Миссис Марло обняла сына, прижав свою маску к его.
– Ох, мой маленький, рано тебе еще уезжать из дома.
– Ну, мама! – Джим крепко обнял мать. Потом пришлось обнять Филлис.
– Пассажиры, по местам! – позвал водитель.
– До свидания!
Кто– то поймал Джима за локоть -доктор.
– Береги себя, Джим. И никому не спускай грубостей.
– Спасибо, док. – Джим показал водителю школьное удостоверение. Доктор в это время прощался с Фрэнсисом.
– Оба задарма? – спросил водитель. – Ну раз платных пассажиров все равно нет, можете ехать на обзорных местах.
Он оторвал себе корешок, Джим залез в скутер и прошел на вожделенное обзорное место – сзади над кабиной водителя. Фрэнк последовал за ним.
