усядутся все женщины, поправил он себя. Но куда ему идти? Он продолжал стоять, дрожа от страха и возбуждения, когда услышал свое имя:
— Макс!
Элли подбежала к Максу и бросилась ему на шею.
— Макс! Я только что узнала! Это же просто великолепно! — Она немного отстранилась, поглядела на него сияющими глазами, а затем расцеловала в обе щеки.
Макс покраснел до самых ушей. Ему казалось, что все в зале смотрели прямо на них, да так оно в действительности и было. Его смущение еще усугублялось тем, что на Элли было сейчас формальное вечернее платье в гесперианском светском стиле, которое не только делало ее несколько старше и значительно женственнее, но и разительно не соответствовало приобретенным в деревне пуританским моральным стандартам Макса.
Элли отпустила его, что, с одной стороны, было хорошо, но, с другой стороны, подвергло его опасности рухнуть на колени. Она что-то — Макс не понимал, что именно, — трещала, когда рядом с ней возник главный эконом Дюмон.
— Капитан ждет, мисс, — твердо произнес он.
— Да ну его, этого капитана! Хорошо, Макс, встретимся после обеда. — Она направилась к капитанскому столу.
Дюмон тронул Макса за рукав и тихо пробормотал:
— Сюда, сэр.
Его место было в дальнем конце стола старшего механика. Внешне Макс знал мистера Компаньона, но ни разу еще с ним не разговаривал. Механик поднял на него глаза и произнес:
— Добрый вечер, мистер Джонс. Очень приятно видеть вас в нашем обществе. Леди и джентльмены, наш новый офицер-астронавигатор, мистер Джонс. Справа от вас, мистер Джонс, миссис Дайглер. Мистер Дайглер — справа от нее. Далее… — И представил всех сидевших вокруг стола: доктор и миссис Вебербаур и их дочь Ребекка, мистер И миссис Скотт, мистер Артур, сеньор и сеньора Варгас.
Миссис Дайглер находила прекрасным, что он получил ранг офицера. Кроме того, это так чудесно, иметь за столом побольше молодежи. Она была значительно старше Макса, но еще достаточно молода, чтобы быть привлекательной и понимать это. На ней было больше драгоценностей, чем Макс видел за всю свою жизнь, а волосы ее были скреплены лаком в сложную конструкцию высотой с фут и сплошь усеянную жемчугом. Всей своей дорогой и безукоризненной отделкой она напоминала какой-то точный механизм. Макс чувствовал себя в ее обществе крайне неловко.
Но это была еще малая неловкость по сравнению с тем, что предстояло. Миссис Дайглер извлекла откуда-то из своего декольте платочек, легкий, как дуновение ветра, смочила его и сказала:
— Не двигайтесь, Джонс. — Потом она потерла его щеку. — Поверните слегка голову. — Покраснев от смущения, Макс сделал, как было сказано.
— Вот, ну так-то будет лучше, — возгласила миссис Дайглер. — Мамочка навела порядок. — Она отвернулась от него и сказала: — А вы не думаете, мистер Компаньон, что наука, со всеми этими чудесами, которые она творит в наше время, дойдет когда-нибудь до создания несмываемой губной помады?
— Прекрати это, Мэгги, — прервал ее супруг. — Не обращайте на нее внимания, мистер Джонс. У нее в характере есть немного садизма. Самая малость — размером с нее саму.
— Джордж, ты еще об этом пожалеешь. Ну так что вы скажете, механик?
Старший механик слегка промокнул губы белоснежной салфеткой.
— Думаю, ее могли бы уже изобрести — вот только на нее не будет спроса. Женщины любят оставлять метки на мужчинах, хотя бы даже временные.
— Какая ерунда!
— Этот мир принадлежит женщинам, мадам!
Миссис Дайглер оставила механика и снова повернулась к Максу:
— Элдрет просто прелесть, не правда ли? Очевидно, вы знали ее «на берегу», как выражается мистер Компаньон?
— Нет, мадам.
— А каким же тогда образом? Я хотела сказать, что тут, на корабле, возможностей не так уж много. Или они все-таки есть?
— Мэгги, да прекрати же ты его изводить. Дай человеку спокойно поесть.
Зато с миссис Вебербаур, сидевшей по другую сторону от Макса, было настолько же легко и спокойно, насколько с миссис Дайглер — трудно. Убаюканный ее материнской теплотой, Макс сумел даже приступить к еде. Тут он заметил, что остальные присутствующие держат вилку совсем не так, как он, и попытался взять ее так же. Ничего, кроме конфуза, из этого не вышло; кроме того, Макс вдруг увидел свои неаккуратные ногти. От всего этого ему очень захотелось спрятаться под стол. Проглотил он не более трех сотен калорий, в основном — в виде хлеба и масла.
В конце обеда миссис Дайглер вновь уделила внимание Максу, хотя слова ее были обращены к старшему механику:
— Мистер Компаньон, мне казалось, что есть обычай поднять бокал за повышение?
— Да, — согласился механик. — Но платить за это должен виновник. Так делается всегда.
Максу пришлось подписать счет, принесенный Дюмоном. Цифра заставила его зажмуриться — с точки зрения профессиональной карьеры его первый рейс, может, и оказался большой удачей, но с финансовой стороны это была полная катастрофа. К счету прилагалось шампанское, охлажденное в сверкающем серебряном ведерке; Дюмон перерезал проволочки и картинно извлек пробку.
Старший механик встал.
— Леди и джентльмены! Имею честь представить вам астронавигатора Джонса. И пусть он никогда в жизни не перепутает положение запятой в числе.
— Салют!
— Браво!
— Речь, речь!
Макс неуверенно встал и пробормотал:
— Большое вам спасибо.
Его первая в новой должности вахта была назначена назавтра, с восьми утра. Макс позавтракал в одиночестве и с радостью подумал о том, что из-за вахт будет есть чаще всего до или после пассажиров. На пост управления он явился за двадцать минут до срока.
Келли глянул на него и поздоровался:
— Доброе утро, сэр.
— Э-э… доброе утро, шеф! — неуверенно пробормотал Макс. Он заметил, как ухмыльнулся сидевший за компьютером Смит, и торопливо отвел от него глаза.
— Кофе только что заварен, мистер Джонс. Не желаете чашечку?
Макс позволил, чтобы Келли налил ему кофе; пока они пили, Келли неторопливо обсудил все детали дежурства — процедуру ускорения, положение и скорость корабля, используемые в данный момент двигатели, произведенные наблюдения, отсутствие особых заданий и так далее. Ногучи подменил Смита, а вскоре, за несколько минут до начала вахты, появился доктор Хендрикс.
— Доброе утро, сэр.
— Доброе утро, доктор.
— Доброе утро. — Хендрикс принял чашку с кофе и повернулся к Максу. — Вы подменили вахтенного офицера?
— Д-да… да нет, сэр.
— Ну так сделайте это. До восьми уже меньше одной минуты.
Макс повернулся к Келли и неуверенно отдал честь.
— Вы свободны, сэр.
— Хорошо, сэр, — Келли сразу же покинул помещение поста. Доктор Хендрикс сел за стол, вынул книгу и начал ее читать.
С каким-то странным чувством Макс понял, что его бросили в воду — поплывет или утонет. Он глубоко вздохнул и подошел к Ногучи.
