— Да. — Ева тут же пожалела, что не позвонила руководителю ещё раньше. — Мы были на концерте, а потом остались и сидели на веранде. Мартина пошла в туалет и больше не вернулась. Мы решили, что она отправилась домой спать.
— В котором часу это было?
— Около часу ночи или в два. Не знаю, я не смотрела на часы.
— А что вы потом делали?
— Посидели ещё, поболтали…
— И никто не пошёл её искать, когда вы заметили, что она не вернулась?
— Нет.
— Как долго вы ещё просидели после её ухода?
— Час или два.
— Кто-нибудь из вас видел её после этого?
— Нет, из тех, кто там был, во всяком случае.
— То есть Мартина с тех самых пор пропала?
— Да.
— И ты уверена, что она не ночевала дома уже два дня?
— Ну да, конечно, — ответила девушка. Голос её задрожал. Она была готова расплакаться. Он так серьёзно её расспрашивает! Реакция Стаффана лишь подтвердила её опасения, дала понять, что её тревога не беспочвенна.
— Надо звонить в полицию. Прямо сейчас.
— Вы так думаете?
— Я уверен. С ней что-то случилось, иначе она бы давно уже дала о себе знать. Ты спрашивала о ней у персонала турбазы?
— Нет.
— Сходи узнай. Я пока позвоню в полицию.
Ева побежала к стойке регистрации в главном здании. Девушка за стойкой знала Мартину в лицо, но не видела её в последние дни. Она с готовностью предложила поспрашивать персонал. Ева медленно опустилась на стул и стала набирать номер мобильного телефона подруги. На этот раз она услышала не автоответчик, а голос, который без всякого выражения сообщил, что «абонент недоступен».
Комиссар с Карин решили, что им стоит поехать в Варфсхольм. Вот уже сутки, как пропала Мартина Флохтен, и никто не знал, куда она могла подеваться. Она не связалась ни с кем-либо из семьи, ни со своим молодым человеком в Голландии.
Других дел у полицейских всё равно не было. На Готланд пришла засуха, а расследование об обезглавленном пони продвигалось медленно. Кто это сделал и где голова животного, до сих пор оставалось неясным.
Прибыв на место, коллеги первым делом проверили, что ценные вещи девушки, хранившиеся в сейфе у стойки регистрации, были на месте. Ничего не пропало: ни паспорт, ни банковская карта, ни страховка. Значит, Мартина не покинула страну, по крайней мере добровольно.
Ева Свенсон, её соседка по комнате, встретила полицейских на лестнице у входа в главное здание. Пепельные волосы средней длины, белая кофточка и юбка, на ногах сандалии.
Пока Ева вела полицейских к турбазе, те расспрашивали её о соседке.
— У неё есть парень? — задала вопрос Карин.
— Она встречается с кем-то дома, в Голландии, ну, или, во всяком случае, встречалась до того, как сюда приехала. Но мне кажется, она здесь ещё с кем-то познакомилась.
— Почему ты так думаешь?
— Её часто нет дома, и она уходит, ничего не объяснив.
— То есть она и раньше пропадала?
— Да, но она всегда звонила. В этот раз всё по-другому.
— Как хорошо ты её знаешь? — Кнутас внимательно посмотрел на девушку.
— Довольно хорошо. Мы сразу понравились друг другу, и с самого начала нам было весело вместе. У нас было две недели теории в университете Висбю, и мы тогда постоянно жили в городе. Мартина начала вдруг куда-то уходить вечерами, и я совсем перестала её видеть.
— А в Висбю вы тоже делили комнату?
— Нет, все жили по отдельности, поэтому никто особо не знал, чем она занимается. А с тех пор как приехали в Варфсхольм, она нередко уходит одна. То ссылается на дела, то говорит, что идёт медитировать, хотя я в это не верю, — она не из тех, кто такими вещами увлекается.
— Раньше случалось, что она не ночевала дома?
— Да, на прошлой неделе. Сказала, что встречается с друзьями семьи в Висбю. Её семья ведь часто бывает на острове.
— А ты знаешь, кто они? Эти друзья семьи?
— Нет, я не спросила, да и она особо не распространялась. Я ведь сама не из Висбю, так что всё равно их не знаю.
— Может быть, она просто-напросто у них сейчас?
— Вряд ли. Она бы позвонила.
— Раз ты говоришь, у неё здесь появился парень, кто бы это мог быть? — поинтересовалась Карин.
— Ума не приложу. Я пробовала выследить, с кем же у неё роман, когда мы все вместе работали, но ничего не вышло: она одинаково приветлива со всеми.
— Почему ты не спросила её напрямую?
— Я спрашивала, но она тут же меняет тему разговора, как только пытаешься что-то выяснить.
— С кем у неё была возможность встречаться, кроме участников практикума? Вы ведь тут живёте довольно изолированно, разве нет?
— Да, хотя в пансионате полно отдыхающих, да и кемпинг неподалёку. Кроме того, вдруг это кто-то из её знакомых в Висбю?
Стоило войти в здание турбазы, как становилась ясно: у этого дома богатая история, хотя его и недавно отремонтировали. В холле висела доска объявлений, где можно было прочитать обо всём — от намеченных вечеринок и вылазок на рыбалку до схемы работы прачечной. С верхнего этажа доносился аромат поджаренного хлеба, оттуда же слышались приглушённые голоса.
Комната Евы и Мартины располагалась на первом этаже, почти в самом конце коридора. Она была узкой и тесной, с одним окном. С каждой стороны стояло по простой железной двухэтажной кровати, так что в проходе между ними оставалось совсем немного места. В стену была вмонтирована раковина, над нею висело зеркало. Каждый свободный уголок был заставлен вещами девушек. На широком подоконнике громоздился магнитофон, а рядом с ним — баллоны лака для волос, косметички, флаконы духов, лак для ногтей, пакеты из-под чипсов и компакт-диски. Одежда была разбросана по всей комнате, часть её висела на бортиках кроватей. Пара книжек об эпохе викингов выдавала в хозяевах комнаты студентов-археологов. Кнутас, увидев весь этот бедлам, даже не стал заходить, позволив Карин одной осмотреть комнату. Им вдвоём всё равно там не развернуться.
Комиссар нашёл где присесть и раскурил трубку — в виде исключения. Он сделал пару звонков, чтобы убедиться, что скоро организуют полицейское ограждение. Андерс поговорил также с Эриком Сульманом, тот предложил подождать с более тщательным обыском комнаты Мартины. У них ведь пока не было оснований считать, что совершено преступление.
Тем временем в комнате девушек Ева показала Карин, какая половина принадлежала Мартине, и инспектор полиции стала просматривать вещи пропавшей, одну за одной. В несессере она обнаружила зубную щётку и пластинку с противозачаточными таблетками, которая выдала, что девушка не принимала их с пятницы, со второго июля, то есть прошло уже несколько дней. Если бы она куда-то уехала, она бы
