все и не всегда кончалось хорошо и уж точно — не так предсказуемо.
Наконец его взгляд задел краешек голубой ткани, торчавший из-под подушки. Сев на кровать, Джонатан вытащил Эммину ночную рубашку и поднес ее к лицу. Тончайший трикотаж, мягкий и пахнущий ванилью и сандаловым деревом. Чувства нахлынули на него. Ее тело… Тепло, исходившее от впадинки у шеи. Желание, вспыхивавшее от ее лукавой улыбки, когда она поглядывала на него снизу вверх из-под упавших на лицо волос.
—
Джонатан отложил ночную рубашку. Все кончено. Его охватила тоска. Такая сильная, что грозила перерасти в панику, в ужас от его бесповоротной и безутешной потери.
Он посмотрел на Эммину ночную рубашку и вздохнул: он еще не готов сказать «прощай». Сложив рубашку, он снова убрал ее под подушку. Хотя бы на какое-то время он хотел удержать Эмму рядом с собой.
7
Штаб-квартира Службы анализа и профилактики располагалась в современном здании из стекла и стали на Нуссбаумштрассе в Берне. Штат швейцарской службы контрразведки насчитывал чуть менее двухсот человек. В их первоочередные задачи входили сбор и анализ информации, наблюдение за выявленными агентами иностранных государств, большая часть которых проживала в Берне, и мониторинг нелегальных радиообменов. Только тридцать сотрудников имели полномочия заниматься более активной работой: они выявляли экстремистские группы на территории Швейцарии, в том числе и иностранные террористические ячейки.
Ровно в семь Маркус фон Даникен вошел в кабинет и сразу приступил к работе: он поднял трубку и набрал внутренний номер. Женский голос ответил: «Шмид. ИСВБ».
Фон Даникен назвал себя.
— Мне нужны все материалы по Тео Ламмерсу. Срочно.
— Хорошо. Немедленно высылаю.
Минуту спустя компьютер оповестил о поступлении новой почты. Фон Даникен приятно удивился, увидев, что файл — довольно общий отчет, предоставленный бельгийской полицией, — пришел из ИСВБ.
Теодор Альбрехт Ламмерс родился в Роттердаме в 1961 году. После получения в Утрехтском университете докторской степени по машиностроению, он за короткое время поменял несколько мест работы в неприметных компаниях в Амстердаме и Гааге. На заметку попал в 1987 году, когда работал в Брюсселе вместе с Джеральдом Буллом, выдающимся разработчиком военной техники. В то время Булл с увлечением создавал «суперпушку» для Саддама Хусейна под кодовым названием «Вавилон», гигантское артиллерийское орудие, способное идеально поражать цель на расстоянии в сотни миль. Работа Булла на ближневосточных властителей вовсе не была засекречена. Тем не менее и сам Булл, и его сотрудники (включая и Тео Ламмерса) проходили у бельгийской полиции как «лица, вызывающие особый интерес».
Продолжение истории фон Даникен знал сам. В 1990 году Джеральда Булла убили. Убийца поджидал в холле его брюссельской квартиры. Пять выстрелов в упор в затылок. Поначалу ходили слухи, что убийство организовала израильская спецслужба «Моссад», но они не подтвердились. В то время израильтяне поддерживали вполне теплые, хоть и не близкие отношения с ученым. Как потенциальные клиенты, они стремились выяснить, над чем работал Булл в ту пору. Именно поэтому его убили иракцы. «Вавилон» уже был создан, и Саддам не желал, чтобы Булл делился секретом «суперпушки» с кем бы то ни было, тем более с израильтянами.
Фон Даникен закрыл почту, встал и подошел к окну. Унылое, серое утро, низкие тучи, падает мокрый снег. За стоянкой напротив возводится высотное офисное здание. Несмотря на неприятную погоду, на стройке копошились рабочие.
«А Ламмерс? — спрашивал он себя. — В чем же он был замешан, что держал в лаборатории „Узи“ и набор паспортов в ванной? И почему к нему послали профессионального киллера, который терпеливо дожидался его у поленницы?»
Фон Даникен вернулся к столу. Там лежало несколько досье: «Аэропорты, иммиграция», «Борьба с терроризмом — внутренняя», «Борьба с терроризмом — внешняя», «Контрабанда». Он бегло просмотрел содержимое папок, оставив внешнюю борьбу с терроризмом напоследок.
Досье состояло из сводки данных, предоставленных иностранными спецслужбами. В 1971 году шеф швейцарской разведслужбы, встревоженный рядом актов насилия, совершенных по политическим мотивам, принял участие в создании своего рода конфедерации высших чинов западноевропейских спецслужб, занимающихся обеспечением внутренней безопасности своих стран, впоследствии получившей известность как «Бернский клуб». После одиннадцатого сентября 2001 года структура получила официальный статус под названием «Антитеррористическая группа» (GAT).
Самым важным было сообщение его коллеги из Швеции: Валид Гассан, подозреваемый как
Отчет был точный, но неполный.
В январе Валид Гассан ненадолго показался в Швейцарии. Получив данные от одного из своих женевских информаторов, фон Даникен послал по его следу группу для задержания. И хотя на территории Швейцарии Гассан не был объявлен в розыск, красный флажок Интерпола против его имени давал фон Даникену полномочия на взятие его под стражу. Но удача оказалась на стороне террориста, и он успел пересечь границу, прежде чем фон Даникен принял меры, если не считать того, что он разослал информацию о местонахождении Гассана. Инспектор вспомнил о ногте, найденном в самолете. Возможно, его сообщение о передвижениях Гассана принесло свои плоды. Однако он не знал, похитили террориста с улиц Стокгольма или какого-то другого европейского города. Так что пусть Филип Паламбо, начальник особого спецподразделения ЦРУ, сам сообщает шведам о нынешнем местонахождении Гассана.
Фон Даникен спустился на второй этаж и прошел по холодному коридору, устланному серым ковролином. Табличка на последней двери справа гласила: «ОДУЛ 2.8».
В обязанности ОДУЛ — Отдела документов, удостоверяющих личность, — входило содержать и пополнять коллекцию подобных документов из всех стран мира. Здесь на стеллажах можно было найти по крайней мере по одному экземпляру любого паспорта, водительского удостоверения, свидетельства о рождении и другого подобного документа, находящегося в обращении в более чем двухстах странах земного шара.
Фон Даникен приоткрыл дверь и заглянул в кабинет:
— Макс, ты занят?
Макс Зайлер, шеф ОДУЛ, приземистый крепыш с голубыми глазами и светлыми редеющими волосами, оторвался от бумаг:
— Так и думал, что ты придешь. Слышал о ночных событиях.
Фон Даникен рассказал Зайлеру подробности.
— Вот это нашли в доме убитого, — сказал он, выкладывая на стол три паспорта.
Зайлер тщательно просмотрел документы:
— Агент?
— Агент, наркокурьер, мошенник. Одно из трех.
Зайлер сосредоточился на изучении красного паспорта с золотой тисненой короной и надписью «Koninkrijk der Nederlanden»[3] на обложке.
— Настоящий?
— У него вид на жительство, в котором указано, что он голландец. В ИСВБ на него есть полное досье, начиная с его учебы в голландском университете. Вряд ли он начал сотрудничать до восемнадцати. Тем не
