Канализация, Газ & Электричество

— Ну да, — сказала Джоан, — концепция не оригинальная, но Рэнд развила ее до невероятности. Она была русской еврейкой, дочерью лавочника, и когда большевики захватили власть, ее семья потеряла все; если бы она не бежала в Америку, скорее всего, умерла бы или оказалась в Гулаге. Так что понятно, зачем Рэнд так фанатично защищала права человека, особенно право собственности. Но ее философия выходит далеко за пределы закона и экономики. Этика объективизма затрагивает и психологию, и искусство, теорию литературы, секс, даже табакокурение… Это маниакально детальное мировоззрение.

— Табакокурение?

Джоан кивнула:

— Сигареты символизируют победу разумного человечества над бездумными силами природы: прирученный огонь. Сигареты являются одним из индивидуальных благ и продуктов капиталистической системы свободного рынка. Так что для объективиста зажечь сигаретку — глубоко священное действо, как для христианина причащение.

— Понимаю.

— Нет, — сказала Джоан, смеясь, — не понимаешь, если не читала «Атлант расправил плечи». Больше тысячи страниц борьбы попранного бизнесмена с коллективным злом государства. Вообще-то весьма захватывающая история. Накрученная, но захватывающая.

— А этот чувак, Чайнег — он был поклонником Рэнд?

— О да. Всякие бароны-разбойники[117] до сих пор считают ее крутой. Даже Гарри иногда ее упоминал, хотя не осилил ни одной книги. А у Чайнега были все ее работы — в мягких обложках, с загнутыми уголками.

— И его забили насмерть книгой в мягкой обложке?

— Нет, орудием убийства стало первое издание с автографом, специально переплетенное заново, в золотой обложке. Чайнег хранил ее в витрине и показывал гостям. — Джоан ткнула пальцем в фотографию с места убийства: на полу в богато изукрашенной спальне валялось голое тело. На лице трупа лежал открытый «Атлант» в золотой обложке, как будто Янтарсон Чайнег заснул за чтением… но темное пятно, вытекающее из-под книги, однозначно говорило о том, что в ближайшем будущем он не проснется. В правой руке Чайнег держал пистолет с треснувшей рукоятью.

— Он так и не выстрелил?

— Нет, он и не мог выстрелить — это не настоящий пистолет. У Чайнега был настоящий, но его кто- то подменил на поддельный, без пуль и с нерассверленным стволом.

— Так, — сказала Змей. — Давай сначала. Ты говоришь, что он был таким инвестиционным банкиром-партизаном, который зарабатывал на жизнь, массированно скупая акции чужих компаний…

— Точнее, он заправлял таким поглощением компаний, используя чужие деньги и получая огромные комиссионные. Обычно выкупаются акции, используя активы корпорации-жертвы в качестве гарантийного залога при покупке. «Промышленные Предприятия Ганта» сейчас являются частной компанией, и таким образом ее не выкупишь, но Чайнег все равно мог заполучить компанию, выплатив ее громадные долги. Несмотря на весь доход от Автоматических Слуг и «транзитных молний», Гант заложил под новые проекты все; он совершенно не следит за расходами, а заставляет Клэйтона Брайса и Департамент творческой бухгалтерии писать квартальные отчеты на санскрите экономики, чтобы никто не понял, насколько глубоко он в минусе.

— Но Янтарсон Чайнег читал на санскрите.

— Как на родном языке.

На собственную беду — по теории Лексы Тэтчер — Янтарсон Чайнег не поделился навыками в переводе с санскрита ни с кем из «Дрексел Бернам Саломон» и не оставил никаких заметок — ни рукописных, ни Электрических. Такая секретность, конечно, — дело не редкое в мире рейдеров-головорезов, где идеи похищались только так, но в данном случае она могла оказаться фатальной. Единственное, что осталось от плана Чайнега, — меморандум его заместителю, написанный, пока тот был в отпуске, и гласивший, что он разработал способ «подать „Промышленные Предприятия Ганта“, как белого кита на тосте». И никаких подробностей. Чайнег отправил меморандум по факсу на курорт в Патагонии утром прошлого четверга. К тому времени, когда его заместитель спустился с гор и прочел послание, Чайнег был уже мертв.

Вскоре после отправки факса Чайнег позвонил Эстер Монтесанто, трейдеру из «Морган Стэнли», и пригласил ее поужинать. Они собирались не только обсудить дела, поскольку Чайнег позвонил еще и в элитную разновидность «Сети магазинов контроля рождаемости» и заказал упаковку из десяти презервативов стоимостью в пятьдесят тысяч. Веха эффектного потребительства: каждый презерватив индивидуально паковался в герметичный кокон, сотканный специально обученными маньчжурскими шелкопрядами, запечатывался в кисет из драгоценной шерсти перуанской викуньи и укладывался в шкатулку из редких твердых пород дерева, вырезанную и отполированную вручную племенем голодранцев-плотников центрального Борнео. Разумеется, вся эта упаковка была одноразовой; сами же презервативы — цветные, ребристые, со смазкой, с запахом, вкусом, пупырышками и такие прочные, что стрелу на лету остановят. Тем, чей доход не достигает тысячи миллионов долларов, не положено знать название компании- производителя.

Презервативы доставили в пентхаус Чайнега в «Прибрежной Аркадии» в 17:52, пока он был еще в офисе. Чайнег приехал домой в семь, отнес коробочку с дорогостоящими резинками из личного вестибюля к себе в спальню, велел Слуге Франсуа-360 начинать заниматься ужином, разделся, побрился и принял душ. Когда через сорок пять минут Эстер Монтесанто вошла в пентхаус, она увидела, что ужин сгорел, Франсуа пропал, а Чайнег неопрятно скончался.

Он вылез из душа, и тут-то все и произошло. Обернув бедра полотенцем за семьдесят тысяч долларов, он что-то увидел или услышал, отчего схватился за пистолет (подделку) из ящика письменного стола и нажал на кнопку неслышной сигнализации (уже отключенной). Убийца встретил его у двери спальни. Полиция считает, что Чайнег сломал рукоять пистолета, пытаясь отбиваться им, как дубинкой, когда понял, что оружие не стреляет.

— А крови на рукояти нет? — спросила Змей.

— Ни крови, ни частиц кожи.

— А полицейские выяснили, где настоящий пистолет?

— Он лежал в коробке презервативов, запечатанный в кокон шелкопряда. Полностью заряжен бронебойными патронами. Чайнегу бы догадаться, что он там. С таким боекомплектом он мог бы остановить автобус… Тем не менее производители противозачаточных средств настаивают, что полицейские ошиблись касательно местоположения пистолета. Утверждают, что похищенное оружие запаковать в кокон они не могли — особенно потому, что все черви трудятся в Маньчжурии. Потом еще отдельный момент с сигнализацией в квартире Чайнега — ее не обрезали, а перенаправили. Кнопку отсоединили, зато если бы Чайнег вернулся в ванную и три раза подряд спустил воду в туалете, охранники бы тут же примчались.

— Понятно, — сказала Змей. — А Слуга бесследно исчез?

— Не бесследно. Чайнег ни хрена не умел готовить, совсем как ты с микроволновкой, посему мы знаем, что Франсуа-360 находился в квартире и начал готовить ужин, а по записям камер наблюдения мы знаем, что через обычные выходы Слуги здание не покидали. Но представляешь себе… — Джоан показала еще одну фотографию. — В том районе оказался новостной дирижабль «Си-эн-эн» — они делали подъемки для сюжета о десятой годовщине со дня смерти Доналда Трампа. Вот их кадр. Квартира Чайнега в центральной башне. Видишь вот это темное пятно под тем белым пятном, чуть левее края крыши?

Змей улыбалась.

— Ты права, это чудесный заговор, — сказала она. — Электронегр убивает человека книгой, потом прыгает с террасы пентхауса на парашюте в Гудзон, чтобы избавиться от себя, как от улики. Мы этого никогда в жизни не докажем, но я в восторге!

— Я рада, что тебе нравится, — сказала Джоан. — Меня одно беспокоит, помимо абсурдности всей этой череды событий. Предположим, Лекса права, и кто-то из «Промышленных Предприятий Ганта» заказал Чайнега, чтобы предложения по выкупу акций не прозвучало. Но как они об этом узнали? По тексту меморандума, посланного в Патагонию, ясно, что Чайнег впервые заявляет о своих планах на Ганта. И даже