Усталый путник зайдет на постой
И станет крепостью карточный дом...
В лютневой музыке...
И терема на сыпучем песке,
Растают с храмами в небе ночном.
Когда зажжется роса на цветке
И тишина вздохнет за окном...
Но в это время она уже спит
И Гавриил опускает трубу.
Пусть лютня старая помолчит,
Пусть не тревожит мою судьбу...
Глупою музыкой...
Сон?
За накрытым столом сегодня
опять тишина,
И в кудлатых ветвях только чучела,
да муляжи.
И за горло холодными пальцами
истошный страх.
И в обрывочных снах напролет
Птица Сирин кружит.
Птица с белым крылом, с окровавленным
женским лицом,
Предвещает рождение тьмы
в этот красный восход.
И по разные стороны рва,
сын со старым отцом...,
И в груди одного оперенье
стрелы расцветет.
В неприкрытый висок аккуратно
уложится болт,
И окрасятся алым шлема,
Кровь зажжет плюмажи.
И помножатся смерти на сто,
продолжая полет,
Птица Сирин в обрывочных снах
над окопом кружит.
И прольются свинцовые тучи
тяжелым дождем,
И поднимется рыло свиньи,
и пойдет рать на рать.
Пуля дура, и ей наплевать
что по чем!
И прикроет дитя своим телом
уставшая мать.
И окрепнет дитя, и натянет
на лук тетиву,
Если выживет под каблуками
окованных ног.
И протянет он небу своих
юных глаз синеву,
И наполнится звуками утро
в назначенный срок.
И сорвется в назначенный срок
с лука в небо стрела.
В реках кровь растворится и станет
прозрачной вода.
И прервутся тяжелые взмахи
большого крыла,
И отступит тот сон с Птицей Сирин.
Уйдет.... Навсегда?
Хабаре
Все больше стал я курить,
И меньше писать между строк.
Уже не загадкой мне жизнь,
Уже опостылел Восток.
Дождями холодными вкось
И шаткостью хлипких болот.
Где просто нельзя «на авось»,
И плесенью сырость в балок…
Тяжелыми тучами в ряд,
Закрыт третий день небосклон.
Над ухом надрывно звенят…
И нечисти той- миллион!
Крепчайший смакую я чай,
Дымок от костра я ловлю…
Он мой, он искусственный рай
В задиристом этом краю!
Над сопками вспыхнет заря
И солнцем развеет хандру.
И зря, ну конечно же зря
Вчера проклинал Хабару!
Сверкнет искрометный ручей,
Взовьется глухарь на току.
Он сам по себе, он ничей,
Горланит и будит тайгу!
И шишки на кедрах вдохнут
Бруснично-лесной аромат,
Березы платками взмахнут.
Природа- как сказочный клад!
Крепчайший смакую я чай,
Дымок от костра я ловлю.
И все что вокруг- это рай,
В загадочном буйном краю.
Мужская-бесшабашная
Забудем все пролеты и невзгоды,
Которые успели накопить.
Забудем баб, капризы их и позы,
И будем водку бесшабашно пить.
