взаимодействия с Государством? Не советую, можно нарваться на…, чёрт знает на что, но с самыми серьёзными и неприятными вариациями…. И я, на данный момент, не могу предпринять…м-м-м, никаких активных действий. Ситуация такая сложилась, то есть, текущий политический момент. Не одобряется нынче – Руководством министерства, да и страны в целом – излишняя самодеятельность. Да и любая другая – порицается…. Мол: – «Вся деятельность российских правоохранительных структур должна быть максимально-прозрачной. Никакой местечковой отсебятины! Работаем в плановом режиме. А по наиболее важным и одиозным вопросам-проблемам принимаем сугубо коллегиальные решения…». На основании чего я могу заниматься, снимая ценные кадры с других важных объектов, исчезнувшими архивами покойного академика? Разве эти мероприятия предусмотрены квартальным план-графиком? Нет, не предусмотрены. Было ценное и однозначное указание из МВД? Нет, не было. Поступили многочисленные заявления от конкретных граждан, озабоченных коварными планами фигуранта по кличке – «Бес»? Нет, не поступали. Короче говоря, начав – например, прямо завтра – всерьёз заниматься бумагами господина Логинова, я рискую преждевременно вылететь на заслуженную пенсию….
– Извините, а если бы упомянутые вами заявления поступили бы, то, что было бы? – спросил Гришка. – Допустим, заявление от меня? Мол, лично, этими самыми ушами слышал, что готовится сделка между фотомоделью Севериной Никоновой-Логиновой и некими злоумышленниками. Ну, и так далее…. Чтобы это изменило?
– Хрен его знает, – по-честному признался Пиаров. – Мне, в обязательном порядке, пришлось бы обращаться к Руководству. Вернее, сразу же вылетать в Москву и пробиваться, невежливо расталкивая локтями других просителей, на личный приём к министру МВД. Какое было бы принято решение? Вариантов не так и много. Но непростительно много времени – в любом раскладе – было бы потеряно.
– Может, стоит поставить в известность ФСБ? – предложила Сова. – Как-никак, речь идёт о безопасности всей страны….
– Наивность несерьёзная, – презрительно поморщился глава ГУВД. – А, что делать с таким основополагающим понятием, как – «честь мундира»? Связаться с «параллельной» конторой через головы руководящих работников из Министерства? Это, извините, сродни суициду…. Мы с Николаем Борисычем посовещались, обсудили все нюансы сложившейся ситуации, и пришли к следующему логичному решению. Я передал Дозору подробное досье на Северину Никонову-Логинову, – небрежно махнул ухоженной ладошкой в сторону письменного стола. – Вон она, папочка. Светло-зелёненькая и пухлая. Там имеются все необходимые материалы, связанные, в том числе, и с Питером. Когда и где наша известная звёздочка подиума останавливалась. Какие заведения общепита, театры и музеи посещала. Адреса и телефоны дружков-подружек. Многочисленные случайные любовники учтены отдельно. Ну, и так далее. Работайте, опытные бойцы, что называется – в поте лица…
– Извините, не понял, – засомневался Гришка. – Что значит – работайте?
– Необходимо найти гражданку Никонову-Логинову, – казённым голосом пояснил Шеф. – То бишь, установить место её сегодняшнего питерского проживания.
– Какими силами установить?
– В ваше подчинение будет придано двенадцать дельных сотрудников Дозора. К одиннадцати часам утра завтрашнего дня они соберутся на «первой хате». Проведёшь, Гриня, совещание-планёрку. Поставишь перед народом конкретные цели и задачи. Распределишь должностные обязанности. Размножишь – в нужном количестве – досье искомой фотомодели. Раздашь ребятам. Не мне тебя учить азам оперативной деятельности…. Вопросы?
– Допустим, что нам удастся определиться с питерскими координатами Северины Ивановны. Что делать дальше?
– Во-первых, установить наблюдение – скрытное, но тщательное. Выражаясь по-книжному, взять искомую девицу под дружескую опеку, неусыпно охранять и сдувать все пылинки. Во-вторых, незамедлительно поставить меня в известность. Ну, и вообще, позванивай, Брюс, почаще. Сообщай, так сказать, о текущей обстановке.
– Как быть с…, – многозначительно покосился в сторону генерал-лейтенанта Антонов. – Как быть с объектом, который мы недавно покинули?
– Кого ты подключил к дежурству?
– Поэта и Карлсона.
– Нормальный вариант, – одобрил Шеф. – Крепкие ребята, справятся. А в полдень я им пришлю замену. То бишь, более серьёзных бойцов.
– А, вот, вообще. Ежели подойти с точки зрения элементарной осторожности…, – старательно изобразила неуверенность Сова. – Смутные сомнения, однако, терзают…
– О чём это ты, пернатая?
– Это она намекает на мою звёздную персону, – понимающе захмыкал глава ГУВД. – Мол: – «А стоит ли доверять этой скользкой полицейской гадине? Вдруг, он, гнида легавая, всех нас подставит и сдаст с потрохами?». Я правильно вас понял, мадам?
– В первом приближении.
– Так, вот. Мы с Николаем Борисовичем являемся давними знакомцами. И обучались – в своё время – в одном профильном учебном заведении. Да и покувыркаться потом довелось совместно – в различных беспокойных южных странах…. Подтверди, Борисыч!
– Подтверждаю. Славная была охота, – мечтательно прищурился Шеф. – Всё, заканчиваем дуриться! Забирайте папку с досье и выметайтесь. Время уже позднее, а вам ещё пилить через полгорода. Выспаться, опять же, надо…. Всех благ, птенчики.
– Родина вас не забудет! – дополнил генерал-лейтенант. – Гы-гы-гы!
– Странно всё это, – подойдя к «Шкоде», сообщила Сова. – Хрум-хрум-хрум…. У бандитов и ментов, вдруг, обнаруживается общий Хозяин. Начальник ГУВД находится в дружеских отношениях с Главным «дозорным». Более того, эти двое даже учились вместе – много-много лет тому назад – в некоем секретном заведении, готовящем профессиональных шпионов…
– Странно, – не стал спорить Гришка.
– А, почему этот Пиаров величает нашего Ивана Петровича – Николаем Борисовичем?
– Старинная шпионская привычка, надо думать.
– Понятное дело. Хрум-хрум…. Поехали?
– Рекомендую заскочить в «Ленту» и затариться продуктами-напитками. Это в двух кварталах отсюда. А то в районе Краснопутиловской – с приличными магазинами – напряжённо.
– Заедем, – согласилась напарница. – Напитки, хрум-хрум, это правильно. Последние сушки – солью обсыпанные. Теперь пить хочется.
Магазин произвёл на Сову неизгладимое впечатление. Походив минут пять-шесть между прилавками- витринами, она резюмировала:
– Да, многое изменилось за прошедшие восемь лет. Незнакомые марки и названия. Непривычно-яркие упаковки…. Что будем брать, Гриня?
– Пельмени, сосиски, колбаску и хлебушек, – предложил Антонов. – Чтобы времени не терять на готовку. Напитки? Лично мне – пиво. А вам, уважаемая мадам, так похожая внешним обличьем на директрису закрытой женской гимназии?
– Небось, имеется в виду крепкое пиво? – вопросом на вопрос ответила Сова.
– Угадала. В бытовых пристрастиях я являюсь законченным и упёртым консерватором. Курю сигареты одной и той же марки. Да и пиво предпочитаю строго определённое. То бишь, «Охота крепкое». Из рекламной серии: – «А на берег мы всегда сходим с охотой…». Осуждаешь?
– Вот, ещё. Консерватизм – с философской точки зрения – вещь очень правильная и полезная. Особенно для крепости семейных отношений…. Ладно, возьми себе «Охоты». Мне же какого-нибудь светлого и лёгкого пивка. Банки три-четыре. Типа – под солёные сушки. А на прямо сейчас, пока за рулём, бутылочку Колы…
По позднему времени суток городские дороги были пустынными, поэтому до нужного дома, расположенного на Краснопутиловской улице, они домчались за сорок пять минут.
Войдя в квартиру, Сова везде включила свет, осмотрелась, подозрительно повертела носом и велела:
