лужи и сточные отводы, торчащие из стен. Ира шла первой, я следом. Уставшие и голодные, мы плелись как сонные мухи. Я успевал следить за временем, но, волоча монстра, это получалось плохо. Телефон находился в состоянии постоянного поиска сети, и я отключал его всякий раз, как только узнавал, который час.
Примерно к девяти утра, то есть через час, мы дошли до каменной винтовой лестницы. Темный проход дальше по коридору оканчивался массивной глухой решеткой, лестница в глубокой нише вела наверх. Стах сказал, что это выход к сторожевой башне на холмах возле замка. Я помнил эту башню. Судя по всему, в ней никого не было, только у входа парочка манекенов в красивых латах.
Так оно и было. Мы попали внутрь башни. Я потянул себе руку, когда выламывал тяжелый люк мечом. Скажу только, что это заняло не меньше получаса. Чего еще ждать от тупого меча.
Удержаться от соблазна и не подняться на башню мы не смогли. Там была установлена большая подзорная труба на штативе, и мы долго осматривали окрестности, сверяя все увиденное с картой.
С такой высоты было хорошо видно озеро и лагерь разбойников на том берегу. К слову сказать, лагерь к этому времени был полон людей, и жизнь в нем шла своим чередом. Также мы заметили, что идти к таверне на промежуточном уровне, откуда мы, собственно, и начали свой путь вчера, можно было по тропинке, тоненькой лентой тянущейся среди холмов. Так мы не рисковали встретиться с всадниками из королевства и значительно сокращали дорогу.
По сути дела, четвертый уровень представлял собой маленький город на берегу озера. Мы спешили в него попасть как можно скорей. Знали, что там нам представится возможность привести себя в порядок, отдохнуть и продолжить путешествие дальше, сквозь уровни нормальной игры. Довольные удачным окончанием наших приключений в королевстве, мы впали в какое-то нелепое состояние умиротворенности и покоя. Можно сказать, даже расслабились. Путь к таверне не занял много времени, хоть и был тяжелым.
Перед входом, возле городских ворот, Скрадж попросил связать его и выдать за пленника. Никому не рассказывать о нашей договоренности. Так мы и сделали.
Ободранные и растрепанные, мы вошли в город, уже ничего не опасаясь. Завидев нас, и игроки, и обслуживающий персонал тут же бросали свою работу и шли следом молчаливым эскортом. Войдя в таверну, мы заказали себе номер и, разместив связанного Скраджа в углу зала, возле музыкального автомата, сели за стол.
Официантов не было видно, и поэтому сам бармен подошел к нам.
– Что будете на завтрак? – спросил он, опасливо косясь на связанное чудище.
– Еду, – сказала Ира устало. Понимающе кивнув головой, бармен быстро удалился.
У меня говорить сил просто не было. Я вытянул сбитые ноги и чуть прикрыл глаза, разглядывая немногочисленных посетителей. Их было всего человек семь. Все тихо перешептывались между собой. Притихли, внимательно нас изучая. В голове суетились мысли. Нужно было сделать много дел, но эти проблемы я решил отложить на потом. Сегодня мы будем приводить себя в порядок, зализывать раны и лечить нервы, больше мы не планировали прогулок и подвигов.
Быстро и молча, закидав в себя безвкусный завтрак, мы немного осоловели, Ира поспешила подняться в номер. Пробыла там недолго и, вернувшись, сказала, что пойдет в лавку за покупками.
– Присмотри и мне что-нибудь, а то эту рвань уже и носить стыдно, хорошо?
– Я возьму тебе новую одежду, а доспехи подберем завтра.
– Годится. Все важные дела отложим на завтра.
Ира ушла. Я посидел еще немного, собираясь с силами, но усталость наваливалась волнами, и я отправился в комнату, опасаясь, что позже без посторонней помощи я уже не поднимусь. Плотно упакованная тушка Скраджа казалась просто неподъемной. Удивляюсь, как я тащил эту тварь все утро. Монстр вел себя тихо, только вращал глазами, оглядываясь по сторонам, шугая посетителей и сотрудников гостиницы.
Зайдя в номер, я подумал, было, что бедолагу надо развязать, но вовремя вспомнил, ведь он механическая кукла и конечности у него, в отличие от живого человека, не затекут. Стах сказал, что отключится часов на двадцать, чтобы не беспокоить. Такой расклад меня вполне устраивал. Приняв душ, осмотрев себя с ног до головы, все свои ссадины и ушибы, я понял – не так все плохо, как могло бы быть. Просто мне требовался сон, крепкий и здоровый сон. События последних дней не давали возможности, как следует отдохнуть и привести в порядок спутанные мысли и впечатления. Слишком много стремительных событий, слишком много действий, даже в игре требовались небольшие перерывы, если сравнивать ее с работой, то я уже вторую неделю вкалывал без выходных. Кондиционер в номере работал на всю мощь; выходя мокрым из ванной, я сразу почувствовал, насколько прохладным был воздух. Быстро расстелил постель и свалился на чистую простынку. Как уснул, не помню, но произошло это мгновенно. Проснулся только один раз, когда Ира толкала меня обеими руками, отвоевывая себе часть кровати. Я подтянул ее к себе поближе и спросил:
– Ты все сделала, что хотела?
– Почти все.
– Отлично, а остальное завтра.
От нее пахло хорошими духами, свежестью и чистотой. Все эти запахи и мое собственное душевное равновесие снова погрузили меня в сладкие волны снов и впечатлений, которые закружились в сознании, словно красочный калейдоскоп. Раскачиваясь на тонких золотых нитях конфетных снов, я все больше погружался в дрему, захлестнувшую с головой.
Мы всегда изобретаем себе тысячи условностей и вырабатываем комплексы, от которых потом и страдаем. Это доказывал весь опыт моей прежней жизни. Я говорю прежней, потому что больше я так жить не смогу. Хочу я того или нет, но изменения, которые произошли со мной за эти две недели, были заметны даже мне самому. Что случится после того, как закончится игра?
Вернусь домой, в пустую квартиру, в которой накопившаяся пыль лежит слоями, а того хуже, если залили соседи сверху или подтекает вода у самого. Телефон в прихожей то и дело надрывается, призывая к себе хозяина, но меня там нет. Неужели я смогу так вот спокойно ходить на работу и продолжать трясти клиентскую базу, то, пополняя ее, то, вычеркивая пропавших без вести? Как я работал прежде?! Ведь это невыносимо скучно. Однобоко и рутинно. Согласен, любая другая работа затянет не хуже этого болота, к этому можно привыкнуть. Но мириться со старым своим местом я уже не смогу. Это выше моих сил, меня будет угнетать, что ничего не изменилось и все прошедшее было не больше чем сон.
– Я уже не спал. Проснулся и тихо лежал, пялясь в потолок, на котором играли блики от фонарей на улице. Ночь была на излете, близилось утро. Стрелки часов на большом циферблате показывали без трех минут три. Спать больше не хотелось. И так проспал почти сутки.
Ира лежала рядом и мирно сопела, укутавшись в одеяло, прячась от прохладного потока, дующего из решетки вентиляции. Тихо встав с постели, я прошел в ванную, умылся, почистил зубы. Сначала хотел остаться посмотреть телевизор, но потом решил, что это будет нечестно. Если мне не хотелось спать, это не значило, что всем остальным тоже. Сполоснув пластмассовый стакан, стоящий на полке в ванной комнате, я сунул его в карман теплого махрового халата и стал тихо пробираться к выходу, не забыв прихватить с собой бутылку виски из рюкзака. Вышел в коридор и повернул в сторону лестницы. Вчера, когда я поднимался к себе в номер, заметил выход на уютную террасу прямо с этажа. Там стояли шезлонги, зонтики, несколько столиков, подзорная труба, направленная на чудесный пейзаж. Утренний воздух оказался намного холодней, чем в нашем номере. Горизонт был четко отделен от полоски земли яркими россыпями звезд. Эта часть неба светлеть будет еще не скоро: терраса находилась на западной стороне здания. Удобно разместившись в кресле, я открыл бутылку и собрался, было налить ее
