- Там, так пошли, чего ты расселся?! Вставай, вставай, - подскочив, Эша суетливо начала его подталкивать, и Зюзя, окончательно растерявшись, покорно поднялся.
- Слушай... я конечно, понимаю, что ты эта... с магическими заскоками... но есть же предел всякой...
- Ты их знаешь... значит, можешь с ними связаться?! У тебя же есть какие-то кон-такты? Позвони им...
- Контакты есть, но с ними чаще Влад общался, не я... Что я им скажу?
- Да что угодно! Спроси, как здоровье, как дела...
- Да они меня могут послать...
- Неважно, главное убедись, что они... в общем, что они еще есть.
- Ты такая же шизанутая, как и Влад... - начал было Зюзя, но тут Шталь выхвати-ла пакетик с шариками, и Зюзя, сделав ладонями отталкивающий жест, устремился в комнату. Эша встала в дверном проеме и, привалившись к косяку, принялась ждать, подбрасывая пакетик на ладони. Шарики стукались друг о друга, и заплывший глу-бокими складками затылок Зюзи нервно подергивался в такт этому стуку.
Через некоторое время он повернулся, вяло ткнул пальцем в кнопку, отключая спикер, потом уронил телефон на стол и, сжав ладонями виски, уставился на Эшу.
- Мы не знали... - пробормотал он. - Никто не знал... Нам не сообщили. Ну, ты сама все слышала. Откуда ты... что происходит вообще?
- Я не знаю, что происходит, - Эша швырнула книжку обратно в сумку, - но знаю точно две вещи: во-первых, что бы в этот раз не затеялось против твоего босса, его точно шлепнут! А во-вторых, я бы на твоем месте взяла больничный.
Зюзя отпустил свою голову, как-то тоскливо посмотрел в окно и сказал:
- Так и сделаю.
* * *
- Я не детектив, - жалобно сказала Шталь шоколадному батончику, стремительно таявшему в ее пальцах под жарким солнцем, после чего откусила приличный кусок от своего собеседника и запила нагревшейся минералкой. - Совершенно не детектив. И не ведьма. Я - журналистка. Э-э... хмм, - она откусила еще кусок, - ладно, я не-важная журналистка. Я писала о подъездных дверях, пьяных гимнастках и домах с привидениями. Может это и было глупо, но это было мило. И безопасно.
Она проводила мрачным взглядом изукрашенного ленточками печального и пыльного пони, который неторопливо нес на спине повизгивающего от удовольствия ребенка, и, отмахнувшись от бабочки, поправила свою широкополую ажурную шля-пу. Какая-то женщина, шедшая мимо, авторитетным тоном сделала ей замечание:
- Что ж вы, девушка, свой телефон на скамейку просто так бросили, - она указала на валяющийся на досках сотовый, из которого доносились резкие громкие звуки. - Стянут ведь - не заметите!
- Не мешайте мне - я разговариваю со своим начальником, - буркнула Эша. Жен-щина пожала плечами и ушла, а Шталь, нарисовав в своем блокноте несколько зако-рючек, прикончила шоколадку, подтянула к себе телефон и, набрав в рот минералки, запрокинула голову и прополоскала горло, постаравшись, чтобы трубка была макси-мально приближена ко рту. В трубке на мгновение наступила тишина, а потом раз-дался резкий сухой хлопок, и Эша испуганно прижала трубку к уху.
- Олег Георгич, что это?! Олег Георгич, вас застрелили?!
- Если вы что-то слышите, это не значит, что произошло именно то, на что вы на-деетесь, - наставительно сказал Ейщаров. - Я слышал бульканье, и мог бы с трепетом в душе предположить, что кто-то наконец вас утопил. Но я же не спрашиваю об этом прямо в лоб, потому что это невежливо.
- Я не всегда понимаю ваших иносказаний...
- Это не было иносказанием - ни сейчас, ни тогда, когда я давал вам задание! Я велел вам постоянно находиться возле Колтакова! А вы что сделали?!
- Сидя возле него с утра до вечера я все равно ничем ему не помогу! А так я...
- Я не просил вас помогать ему, - холодно произнес Ейщаров. - Я просил вас сле-дить за обстановкой и...
- Олег Георгиевич, вам придется смириться с тем, что я не всегда буду четко вы-полнять ваши приказы, если они устраняют малейшую возможность спасти чью-то жизнь! - гордо заявила Эша. - В конце концов, все равно ничего не происходит, а так я потратила время с пользой, в отличие от вас! Если б вы и ваша компания почаще обновляли свои сведения, вы бы знали, что четверо из вашего списка совершенно не-давно погибли насильственной смертью и эти четверо в разное время вели дела с Колтаковым! А другие...
- Другие живы-здоровы, хотя еще один из них вел дела с Колтаковым. Никаких угроз погибшим не поступало, все они умерли от сильного кровотечения из множе-ственных порезов, нанесенных орудием, которое найдено не было.
- Это ведь могли сделать с помощью монеток?! Говорящие... по крайней мере один Говорящий вернулся и убил четверых из тех, у кого он вымогал деньги... и сде-лал это спустя много времени после того, как они ему заплатили, что является пол-ной бессмыслицей, - пробормотала Эша, снова отмахиваясь от назойливой бабочки. - Тогда получается, что еще один Говорящий сошел с ума... если, конечно, они вооб-ще тут замешаны.
- Превосходная версия. А теперь - марш на свое рабочее место!
- Но от меня там никакого толку! - Шталь глотнула воды, попутно зацепившись взглядом за двух девушек, которые, остановившись неподалеку, смотрели на нее во все глаза. - За это время...
- За это время его могли убить сорок раз, и вся наша затея полетит к черту! - злоб-но сказала трубка. - Так что хорош играть в детектива! Езжайте к Колтакову, позво-ните в дверку и скажите, что у вас было помрачение разума и вам очень жаль.
- И все-таки, вам не кажется необычным, что с момента моего появления у Колта-кова с самим Колтаковым ничего не случается?
Возле двух девушек остановилась пожилая женщина и тоже уставилась на Эшу, трагическим жестом прижав руку к груди. Почти сразу же к ним присоединились трое мужчин, и вся компания принялась тихо переговариваться, старательно тыча в Шталь изумленными взглядами.
- Может, - продолжила Эша, задумчиво потирая подбородок, - они меня опасают-ся? Может, я сильнее, чем думаю?
- Не знаю, чем вы думаете, Эша Викторовна, но если вы сию секунду не вернетесь к Колтакову, я сделаю из вас каминный коврик!
- Как вы смеете... - Эша запнулась, заметив, что толпа зрителей уже выросла до полутора десятков, и в тот самый момент, когда она на них посмотрела, один из зри-телей издал возглас, который ей крайне не понравился:
- Вот это да!
Шталь поспешно оглянулась, но, не увидев позади ничего, к чему можно бы было отнести этот возглас, прошептала в трубку:
- Олег Георгиевич, я сижу на скамейке и ничего не делаю, но тут собралась толпа народу, и они на меня странно смотрят...
- Значит с вами происходит что-то странное.
- Если б со мной происходило что-то странное, я бы об этом знала! - рявкнула Эша и взмахнула телефоном, отгоняя назойливую капустницу, которая так и норови-ла усесться ей на нос. В этот момент сама рука попала в поле ее зрения, и Эша засты-ла, держа руку перед собой и округлив рот буквой 'о'.
На запястье сидела бабочка, задумчиво покачивая белыми с пятнышками воздуш-ными крыльями. И еще одна бабочка. И еще одна, и еще, и еще... Они пристроились на руках, они неторопливо ползали взад- вперед по майке и по брюкам, они восседали на щиколотках и ремешках босоножек, они облепили скамейку, и даже на выбив-шихся из-под шляпы прядях волос кто-то дерзко покачивался, как на качелях. Яркие, грациозные, они складывали и вновь расправляли крылья - белые, оранжевые с чер-ными прожилками, синие, лиловые с зеленым отливом - ожившие цветы, распустив-шиеся на Эше Шталь без всякого на то
