несколько старших офицеров, уже долгое время пребывавших в сильном напряжении. Защищенный со всех сторон тоннами кевларовой брони, укрытый в недрах громадного авианосца, информационный пост стал нервным узлом всего громадного и сложного организма, каковым сейчас являлась эскадра. И если операторы многочисленных систем, консоли которых находились здесь, в этом сумрачном помещении, освещенном мерцающими мониторами, были поглощены своей работой, командирам оставалось лишь томительное ожидание, выматывавшее сильнее, чем самый ожесточенный бой, в котором нет времени для раздумий и сомнений.
– Значит, на мостике этой подлодки находится настоящий мастер, – адмирал мрачно взглянул на Джеллико. – И наше счастье, если у него под рукой нет 'Гарпунов', а только торпеды.
– Зато у них явно очень хороший гидроакустический комплекс, – добавил кто-то из офицеров, – доверенный человеку с отличным слухом, раз они обнаружили нас с такой дистанции, несмотря на все меря противодействия. – Замечание было справедливым, поскольку все корабли, в том числе и сам 'Рузвельт', были оборудованы системой 'Прерия-Маскер', снижавшей акустическую заметность. Вокруг винтов всех судов эскадры, и под их днищами создавалась сплошная завеса из воздушных пузырьков, способствовавшая существенному снижению производимого этими винтами шума, хотя, конечно, надводный корабль изначально не мог стать совершенно неслышимым для подлодки.
– Сэр, есть контакт, – произнес сидевший за пультом энсин, не отрывая взгляд от экрана. – Сообщение с борта крейсера 'Анцио'. Цель подводная. Пеленг сорок, дальность семь миль, глубина не менее пятисот футов. – Чужая подлодка оказалась внутри кольца кораблей эскорта, не сумевших стать надежным барьером на пути к самой ценной единице соединения – многоцелевому атомному авианосцу 'Теодор Рузвельт'
– Курс, скорость? – требовательно спросил адмирал. Он знал, что сложные алгоритмы, созданные лучшими программистами, уже запущены, и сейчас в боевую готовность автоматически приводятся торпедные аппараты и ракеты 'Асрок', установленные на всех кораблях эскорта. Противник не успеет занять позицию для атаки, не сможет нанести фатальный удар.
– Идет курсом три-два-пять, скорость восемь узлов, – невозмутимо, точно это был не живой человек, а робот, часть все той же системы 'Иджис', доложил офицер.
– Дьявол, как близко, – воскликнул кто-то из стоявших рядом офицеров. – Они уже внутри ордера. Да этот сукин сын уже держит нас на мушке!
– Будь у него ракеты, нас бы уже обстреляли, – уверенно заявил Джеллико. – Этот парень собирается нас торпедировать, а для этого нужно приблизиться вплотную.
– Возможно, он хочет ударить в упор 'Гарпунами', – возразил контр-адмирал, – И намерен подойти как можно ближе, чтобы мы не успели перехватить ракеты. Он же знает о наших возможностях, – Хэнкок, разумеется, имел в виду систему 'Иджис', – и хочет действовать наверняка. Радист, – адмирал обернулся к офицеру связи, терпеливо ожидавшему приказа, – Всей эскадре лечь на курс один-один-ноль. Полный вперед. Выполнить противолодочный маневр. – Обнаруженная подлодка находилась довольно далеко, и авианосец, способный развить скорость свыше тридцати узлов, просто мог оторваться от нее, предоставив эскорту покончить с противником. – Эсминцам 'Митчер' и 'Рассел' выдвинуться в район установления контакта с подлодкой противника, найти ее и уничтожить.
– Направить в район нахождения подлодки наши самолеты? – предложил Джеллико. – Оба 'Викинга' находятся довольно близко. И можно поднять остальные, они готовы к взлету в любой момент.
– Верно, капитан, – кивнул Хэнкок. – Командуйте!
– 'Викинги' в воздух! – прозвучал короткий приказ, и спустя минуту двухмоторные противолодочные самолеты, взвыв турбинами, оторвались от палубы, набирая высоту и разворачиваясь в сторону обнаруженной подлодки, в то время как сам авианосец сменил курс, направляясь в противоположную сторону.
Наконец для сотен матросов и офицеров томительно ожидание сменилось периодом бурной деятельности. Развернувшийся в холодных водах Атлантики поединок вступил в завершающую стадию, когда верх должен был одержать тот, у кого крепче нервы и быстрее реакция.
Два эсминца, врубив форсаж, ринулись туда, где считанные минуты назад была обнаружена чужая субмарина, стремительно сближаясь с ней. Противолодочные комплексы 'Асрок', которыми были оснащены оба корабля, получили данные о цели, но расстояние оказалось слишком велико, и с палубы одного из них взлетел вертолет, еще один из множества противолодочных геликоптеров, замыкавших вокруг затаившейся на глубине субмарины кольцо облавы. Туда же направился и один из 'Викингов', тяжелая машина, буквально напичканная сложнейшей электроникой и способная в одиночку, без поддержки других самолетов и кораблей, уничтожить даже стратегический подводный ракетоносец. Когда 'Викинг' оказался в заданном квадрате, а чтобы добраться до туда, ему понадобилось не более десяти минут, створки бомбоотсека распахнулись, и в воду посыпались гидроакустические буи. Теперь шум винтов, даже плеск воды в гальюне корпуса вражеской субмарины, были бы мгновенно услышаны, после чего последовал бы молниеносный удар.
Гюнтер Эрдманн, командир подводной лодки U-32, понял, что обнаружен, как только акустик, не отрываясь вслушивавшийся в шумы моря, сообщил, что обнаружил два приближающихся на большой скорости корабля. А спустя мгновение по корпусу субмарины барабанной дробью прокатились импульсы работавшего в активном режиме гидролокатора. Не было сомнений в том, что сейчас на одном из эсминцев оператор ГАС увидел на своем мониторе отметку цели и уже вводил ее параметры в систему управления оружием. Поняв, что времени почти не осталось, опытный командир решил рискнуть, попытавшись добиться успеха даже в столь сложной ситуации, когда против его субмарины действовала целая эскадра.
– Выпустить ложную акустическую цель, – сейчас мозг Эрдманна работал ничуть не медленнее, чем компьютеры, установленные на мостике его подлодки. Капитан прокручивал в голове многочисленные варианты дальнейших действий за считанные доли секунды, мгновенно принимая решения. – Ввести программу в систему управления имитатора – курс ноль-пять-ноль, скорость – двадцать узлов. Лодке – самый полный вперед!
Успех был несомненным. Они подкрались вплотную к цели, идя сперва на электрохимическом генераторе, новинке, которой не было почти не в одном флоте мира, не зависящем от воздуха, правда, обеспечивающим очень малую скорость. Однако так не нужно было всплывать, рискуя попасться противолодочным самолетам или быть замеченными со спутника. Двигаясь трехузловым ходом, субмарина, оставаясь полностью автономной, не зависящей от внешнего мира, несколько суток патрулировала отведенный ей квадрат, затем, услышав приближение цели, перейдя уже на обычные аккумуляторы, дававшие большую скорость, но и меньшую автономность, ведь батареям было свойственно быстро разряжаться. Сперва они таились, теперь пришла пора совершить единственный бросок, стремительный и смелый, когда важнее была не скрытность, а быстрота. И они нанесут удар, отразить который противник не сможет.
Гребной винт, прежде едва вращавшийся, принялся бешено крутиться, взрезая причудливо изогнутыми лопастями, толщу воды. Субмарина рванулась вперед, к цели, словно почуявшая добычу гончая. Казалось, теперь ничто не могло сорвать атаку, и все же одной лишь скорости было недостаточно.
– Торпедные аппараты к бою! – До боли стиснув кулаки, Эрдманн замер посреди мостика, готовый отдать последний приказ, после которого авианосец уже ничто не спасет.
Ложная цель, внешне напоминавшая обычную торпеду, вырвалась из закрепленного на венчавшей обтекаемый корпус субмарины, словно плавник, надстройке контейнера TAU-2000, самого эффективного из существующих комплексов противоторпедной защиты, развернувшись перпендикулярно курсу субмарины и стремительно рванувшись сквозь толщу воды. Там, над поверхностью, пилоты 'Си Хоков' и 'Викингов', акустики с эсминцев услышали шум, ничем не отличавшийся от тех звуков, которые издает идущая полным ходом подводная лодка. На то, чтобы понять, что цель, которую уже было взяли на прицел противолодочные комплексы и торпедные аппараты, разделилась на две, и на то, чтобы решить, как из них – истинная, а следивших за подлодкой моряков ушло не более двух минут. Но и этих минут хватило U-32, чтобы уйти за пределы радиуса действия оружия противника.
– Командир, всплеск слева по борту, – доложил тем временем акустик. Сама подлодка издавала столь мало шумов, даже двигаясь полным ходом, что можно было слышать любые звуки, раздающиеся вне ее
