Погибнет – так пусть его, главное, вытянуть свою задницу из этой дыры. Байкер подошел к стене и зацепился за первый найденный выступ, подтянулся, так что мышцы заходили под покрытой татуировками кожей рук.
– Горячая, собака. Утро, мать его, – глухая ругань слышалась все выше.
Он прав. Даже втроем мы не сможем вытащить Жабу наверх. Умирать от жары и духоты рядом – глупость. Стараясь не встречаться взглядом с оставленным товарищем, я тоже пошел к стене, чтобы попытаться повторить маршрут следом за Го.
Фрэй не двигался с места. Он смотрел на Иосифа и, казалось, не видел его. Совершенно никаких эмоций. Он о чем-то думал, но я не мог понять о чем, а пытаться более настойчиво не было времени.
– Фрэй… – жалобно протянул Жаба. Если он и хотел что-то сказать после этого, то явно передумал.
Фрэй вздрогнул, будто только что очнулся:
– Сиди здесь и жди, – приказал он тоном, которым отдают команду домашнему псу.
Для подъема Фрэй выбрал противоположную сторону здания, а точнее его угол. Упоров там было маловато, поэтому Го и полез по другом месте, но зато при должном напряжении мышц (и при условии, что эти мышцы у тебя есть – немаловажное для меня замечание) можно было упираться спиной в одну стену, пока карабкаешься по другой. Дело шло на редкость ловко – не прошло и десяти минут, как он, шипя и ругаясь, вылез на раскаленную крышу здания. Спустя секунду его лицо появилось в квадрате жестокого безоблачно-голубого неба:
– Эй, Го, чего ползешь как девчонка?! – физиономия Фрэя была до неприличия радостной для такого момента. – Инк, давай поднажми, я тебя подтяну!
Байкер снова изрыгнул порцию проклятий в адрес друга и едва не сорвался, торопясь добраться до заветного выхода. Ему понадобилось минут пять, чтобы доползти до люка. Когда оставались последний метр, крепкие руки Фрэя схватили его за плечи и выволокли на крышу.
Я остался на стене один. Руки и ноги уже начинали мелко подрагивать – верный знак, что силы на исходе. Внизу в неверном свете маячила фигура Жабы, сидевшего на полу, скрестив ноги. Парень молчал и едва заметно покачивался, напоминая мне гигантского болванчика, брошенную игрушку, случайно оставленную детьми на площадке.
– Инк, не замирай! Чем дольше ты висишь, тем больше шанс, что упадешь, – голос Фрэя вывел меня и оцепенения.
– Дохляк, двигайся давай! А то я зажарюсь на этой крыше! – Го заботился о моей персоне гораздо меньше.
Пот противными струйками стекал по лицу и по шее, иногда попадая в глаза, пальцы начинали не только дрожать, но и скользить. Если раскачаться, можно достать до железного штыря, торчащего из стены немного выше. Если раскачаться, можно соскользнуть…
– Давай-давай, ты сможешь! – снова голос Фрэя.
– Если сорвется, будет потом тебя винить.
Я раскачался: в момент, когда пальцы дотянулись до штыря, вторая рука все-таки соскользнула, но это уже не имело ни малейшего значения. Теперь подтянуться – несколько месяцев назад это было практически невыполнимой задачей, теперь же… теперь стоило попытаться. Мышцы напряглись. Где-то в глубине сознания гнездилась мысль, что если сейчас отпустить руки, то обязательно получишь пинок под ребра от Спарты. Я подтянулся, достал до куска метала, похожего на желоб – пальцы были уже достаточно крепкими, чтобы удержать мой вес.
Внезапно четыре руки подхватили меня за плечи сверху, с легкостью подняли и поставили на обжигающую крышу.
– Ты хоть бы жрал что ли иногда, – Го вытер со лба пот и, приставив ладонь к глазам, огляделся вокруг. – Ну что, валим отсюда?
– Стоять, – Фрэй поймал байкера за лямки борцовки, когда тот уже повернулся к нам спиной, чтобы перепрыгнуть на крышу соседнего здания, а там слезть по пожарной лестнице. – Про Жабу ты уже забыл?
– А что Жаба? – неожиданно плаксиво ответил Го. – Мы его сюда не вытянем. Он свалится и сломает себе шею. Ты этого хочешь, да?
Плаксивость как-то резко перешла в агрессию. Он стряхнул с себя руки друга и повернул к нему озлобленное лицо. Еще немного и спор легко перерастет в драку.
– Значит, остается только один путь – вывести его через дверь, – Фрэй в противоположность ему был спокоен.
Мы с Го, не сговариваясь, посмотрели вниз, туда, где в тени на каком-то ящике сидел Канцлер. На коленях у него лежала железная дубинка, в руках был тюбик крема, который он жирным слоем размазывал по толстой розовой физиономии. Почувствовав что-то неладное, немец задрал свою рожу кверху и, увидев нашу троицу на крыше, закричал:
– Спускайтесь, недоноски! Спарта оставил вам задание!
– Хочешь завалить Канцлера? – Го перешел на шепот, хотя вряд ли внизу было что-либо слышно.
– А что, думаешь, втроем не справимся с одним боровом? – Фрэй насмехался, зная слабые места друга.
– Вдвоем, – поправил байкер. Я, как ему казалось, не представлял собой хоть сколько-нибудь серьезной силы. – Вдвоем справимся. Только что нам за это будет?
– Ничего не будет, поверь мне, – Фрэй белозубо улыбался.
Когда мы спустились вниз, Канцлер встретил нас с довольным и масляным, как блин, лицом. Железная дубинка размеренно хлопала по ладони.
– Ну что, слезли, выродки. А дружок-то ваш внутри остался. Спарта сказал выпустить его через часок, но я, пожалуй, еще немного подожду, да позагораю.
Го дернулся, и дубинка была тут же направлена на него в угрожающем жесте, на конце сверкнул электрический разряд:
– Но-но, без резких движений, звереныш.
В этот момент сильным ударом ноги Фрэй выбил дубинку, и пока немец с идиотским выражением на лице следил за траекторией ее полета, схватил того за горло и приставил к толстой складке на шее нож.
– Не рыпайся. Где ключ?
Канцлер не внял совету, начал брыкаться и сучить руками, стараясь вывернуться из захвата. Нож заходил в опасной близости от кадыка и даже чиркнул лезвием по коже несколько раз, оставив кровавые царапины.
– Прирежь его уже! – закричал Го.
Но Фрэй еще не был готов к настолько решительным действиям.
Я заметался вокруг, не зная чем помочь, но тут в поле моего зрения попала отлетевшая дубинка. Плохо соображая, что делаю, поднял ее с земли, а затем ткнул острым концом в пузо Канцлера и нажал на кнопку разряда. Туша дернулась. Фрэй тут же отскочил. Но немец все еще был в сознании, хотя и стоял как пьяный. Тогда я нажал на разряд еще раз. Боров рухнул на землю лицом вниз, подняв небольшое облачко пыли.
Повисла тишина. Я с некоторым удивлением смотрел на дубинку у себя в руках, затем, будто чего-то испугавшись, бросил ее на землю. Стук металла снял со всех путы оцепенения.
– Классно сработано, Инк, – кинул мне Фрэй и, встав на колени рядом с поверженным гигантом, стал шарить у него по карманам в поисках ключа.
– Угу, – подтвердил несколько ошарашенный Го и на всякий случай пощупал пульс у Канцлера. – Живой.
Фрэй извлек из кармана немца сначала крем (отбросил его), потом, наконец, добрался до ключа.
Глаза Го сверкнули нехорошим огнем:
– Одолжи нож.
Фрэй протянул лезвие без всякой задней мысли и пошел отпирать Жабу, пока тот совсем не расплавился. Волноваться и вправду не стоило. Я чувствовал, что Го задумал какую-то злую шутку, но это
