Иван мысленно приказал трону окутать Верховника двойным колпаком силовых полей. Пусть постоит немного, пусть подумает, оценит обстановку.
— Вот ты как… — громовым шипом прошипел вдруг Верховник. — Ведь это ты, комаришка! Ты посмел меня укусить? Ты пьешь мою кровь? И ты не догадываешься разве, что я могу тебя прихлопнуть?!
— Попробуй, прихлопни! — с язвительной улыбкой крикнул Иван.
— Не сейчас. Но прихлопну! — пообещал Верховник. И откинул забрало стального, почерневшего от времени шлема. Из прорези смотрела на Ивана пустота, ничто.
— Не пугай меня, — спокойно проговорил Иван. — Теперь ты мой раб. И ты можешь не сомневаться, я уничтожу тебя во всех пространствах и измерениях, во всех твоих ипостасях! Уничтожу, даже если тебя нет!
Верховник начал поднимать руку с зажатым в ней огромным мечом. Но не смог поднять. Незримые барьеры коконом сдавливали его тело, его мертвую плоть, вобравшую в себя нечто, не имеющее названия.
— Но я могу и даровать тебе существование, — сказал вдруг Иван. — Если ты будешь столь же разговорчивым и покладистым как и в прошлый раз. Не жизнь, ибо ты не живешь, а существование и растворение в пространствах. Ну так как?!
— И что же тебя интересует, комаришка?!
Иван вжал руки в подлокотники трона, напрягся. И Верховника затрясло как под током, его корчило и содрогало минуты две. Потом он вдруг выдавил сипло и зло:
— Хорошо, я не буду тебя так называть больше. Но что же тебе нужно?!
— Всего две вещи — тихо ответил Иван, расслабляясь. — Мне нужна русоволосая, которую ты похитил у меня, это первое. И мне нужно проникнуть в Систему.
— В Систему? — с сарказмом повторил Верховник. И его мертвецки бледное, изможденное лицо выявилось из пустоты и мрака шлема. — В Систему?! Тебе нет туда хода… — он чуть было снова не назвал Ивана «комаришкой», но вовремя и будто нехотя сдержался.
— Тебе нет хода в твое будущее, понял?!
— Не понял, — признался Иван.
— Ну так знай — Система это связь, это сочленение двух миров, двух Вселенных, нашей и вашей. Но ее еще нет. Она только будет!
— Только будет?
— Да, — подтвердил свои слова Верховник. — Ты никогда не узришь Системы и никогда не попадешь в нее, ибо не пришло время Ее, а твое время уходит, ты смертный есть. Ты уже знаешь, что вокруг тебя и повсюду во Вселенной этой — «система»: мир игры и мир яви. Но ты не знаешь, что «система» не-гуманоидов, как ты называешь нас, лишь часть Системы, в которую входят и миры вашей Вселенной. Для Мироздания они уже входят, ибо Мироздание есть во всех временах и пространствах сразу. А для тебя и для землян ее еще нет. И возникнет она, по вашему убогому счету, в XXXIII веке от Рождества того, кого нарекаете вы в суете и гордыне Христом, Спасителем вашим.
— Оставим богословские споры, — осек Верховника Иван. — Значит, Система появится только в будущем?!
— Для тебя — да. Правители ваши и правители наши, объединившись в едином стремлении создать лучший мир в Мироздании, образуют Систему, конгломерат всего высшего двух миров, слившихся в мир единый, новый! Из будущего, существующего вне наших субъективных ощущений, управляют они созданием этого нового мира, Нового Порядка! — Верховник неожиданно воззрился на Иваново предплечье.
И того словно обожгло. Так вот откуда сыпятся на Землю будто манна небесная эти сверхчудесные вещички! Господи, спаси и помилуй! Не может быть! Бред какой-то! Слияние дегенератов-выродков двух чуждых друг для друга миров! Слияние несоединяемого! Как же так? Верховник не врет, это правда! Но тогда все его потуги, все его замыслы и надежды, вся его борьба, страдания, боли, муки, потери — все это бессмысленно и бесполезно. Выродки двух Вселенных нашли общий язык в будущем, чтобы в прошлом уничтожить все невыродившееся, попросту говоря, убрать все здоровое, все, что может сопротивляться, мешать в будущем. Это непостижимо! Мало того, они облекли геноцид в форму «большой игры»! Они готовят себе азартное и острое времяпрепровождение! Это невозможно…
— Нет! Это возможно! — прочел его мысли Верховник. — Сильные и смелые всегда наслаждались смертью слабых и трусливых. А имущие власть тешили сердца стравливанием сильных и смелых, везде и повсюду, во все времена: на гладиаторских аренах, и на полях сражений, на земле, на воде, под водой и в воздухе, в мраке Космоса и в иных мирах. Жизнь и смерть — это Большая Игра, это большая кровь и огромное наслаждение! Настоящей Большой Игры не бывает без миллионов смертей! Да, мой юный дружок, таково бытие наше. И скоро будет Большая Игра, которая унесет миллиарды, десятки миллиардов жизней, прольет океаны крови, исторгнет триллионы стонов, проклятий, воплей. Мы не будем жалеть воинов «системы». А земные правители не станут жалеть обитателей вашей Вселенной, они будут упиваться гибелью каждого в отдельности и всех вместе. И это высшее наслаждение в Мироздании!
— Наслаждение для выродков! — зло выкрикнул Иван.
— Все относительно, — двусмысленно проскрипел Верховник.
— Замолчи, убийца!
— Я молчу. Ты сам спрашивал.
Ивана трясло от услышанного. Он еле сдерживался. Но самое страшное заключалось в том, что слова Верховника во многом лишь подтверждали то, к чему он пришел сам. Горе горькое… Нет, надо держать себя в руках.
— Но зачем тогда все эти «игровые миры»? Зачем все это?!
— Иван развел руками, — Зачем создавали три сочлененных мира здесь?! Вы играли в наши игры будущего… нет, это бред!
— Ты сам бредишь! — Верховник отвечал спокойно и обстоятельно. — Наш древний мир существует в Невидимом спектре, понимаешь. Это особая форма существования. И когда ваши корабли-проходчики проникли в нашу Вселенную из вашей, проникли в XXXIII веке и обнаружили нас, то правители ваши все поняли сразу. И они создали миры, в которых могли встречаться и вы и мы. Так что, Иван, это не совсем «игрушки», это контактные зоны. И на их базе стали создаваться большие полигоны, огромные питомники, и из своей незримой сферы мы стали переходить в сферу, доступную вам, и мы создали свои крейсеры, свои корабли и сторожевики, и мы вышли в прошлое и поставили заслоны, ибо «игровые миры» еще слабы были и не свершилась еще трансформация существ нашей Вселенной в существ, способных проникать в вашу, ты понимаешь ведь меня? И тогда же начался обратный процесс, ибо правители ваши и приближенные их захотели стать сверхлюдьми и обретаться не в одной лишь вашей Вселенной, но и быть у нас. Это сложно, в это сразу невозможно вникнуть, но это так!
— Ты говорил раньше, что ваши уже и прежде развязывали войны на Земле и… и играли, отводили свои черные души в них? — спросил неожиданно Иван.
— У тебя хорошая память, — язвительно проскрипел Верховник, — и так было, время вещь гибкая, но не всем удается блуждать в нем. Только в те чудесные игры мы играли не во плоти своей, ибо не готовы еще были. А играли мы чужими жизнями, сея смерть и кровь, в телах властителей ваших. И они не противились вселению нашему в умы и души их, в сердца и тела, они призывали нас, ибо знали, что мы дадим им вкус жизни и смерти, научим их играть!
— Вы бесы! — заорал Иван. — Вы вселялись в людей, и те становились бесноватыми, губили других!
— Нет, ошибаешься, молодой человек, — глухо ответил Верховник, — мы не плод ваших фантазий, мы иной мир, иная Вселенная. Мы есть! И скоро мы придем сами! Сначала в облике воинов трех сочлененных миров, миров-полигонов. А потом и в ином обличии, ты ведь видел меня?
— Я видел только тьму, — признался Иван.
— Но у тебя ведь есть спетрон!
— Что?!
— Он у тебя в руке!
