хозяина эта неопределенность, впрочем, нисколько не заботила, все его внимание поглощала обработка солидной поросячьей тушки, распяленной на вертеле. Исходя из безжизненности местных дворов, провизию, вероятно, доставили сами посетители.
– Подождите здесь чуток, парни, закусите, выпейте, – негромко произнес Шурга у порога. – Я быстро обернусь.
К гостям, занявшим ближний конец стола, сперва не проявили интереса, затем начали недружелюбно коситься. Йерс испуганным воробьем забился между юношами. Бражка загудела откровеннее, однако тут Шагалан взялся укладывать сабли, и ворчание как-то притихло.
– Хозяин!
Кабатчик задергался, завертел головой, разрываясь меж двух компаний. Очередной обмен взглядами с шестеркой кутил, после чего кабатчик, пригнувшись, затрусил к новым посетителям. Заказывать при всем том оказалось почти нечего: рыба отсутствовала, мясо, похоже, имелось лишь на вывеске, древняя солонина доверия не вызывала. Оставался традиционный набор – хлеб, сыр, лук и пиво. Шагалан удовольствовался этим, Кабо наморщил нос:
– Пожрать-то и хлеб сгодится, но немыслимо пить такую мочу… – Он подмигнул другу. – Схожу пообщаюсь с соседями, они, чую, не только порося, но и вино с собой привезли.
– Зря на драку не нарывайся, брат, – нахмурился Шагалан.
– Господь Всеблагой, с кем тут драться? – фыркнул хромец и неспешно двинулся в глубь комнаты.
Шагалан вздохнул, переглянулся с Йерсом, сосредоточенно жующим свою лепешку, подтянул ближе рукоять сабли. Соседи вправду приняли гостя с враждебностью, но Кабо, нимало не смущенный, втиснулся в их ряды, бойко заговорил вполголоса. Слушали его поначалу угрюмо, затем кто-то, не удержавшись, хохотнул, ответил, и вскоре вся компания уже шумела пуще прежнего. Убедившись, что конфликт улажен, Шагалан смог отпустить оружие.
Вернулся товарищ через четверть часа. Довольный водрузил на стол здоровый дымящийся кусок свинины и две пенящиеся кружки.
– Ловко получилось, брат, – кивнул Шагалан, одновременно нарезая мясо и шлепая по рукам мальчишку, – хотя рисковал изрядно.
– Чепуха, – отмахнулся Кабо. – Это, по крайней мере, пить не противно. Сидр заурядный, но молодой, легкий, даже Йерсу по зубам.
– Вот именно! – согласился мальчуган, обретая с кружкой подзатыльник.
– А что за люди? – понизил голос Шагалан.
– Очень душевный народ! – Кабо ухмыльнулся. – Контрабандисты местные, возят всякую мелочь туда- сюда. В общем-то, брат, те же купцы, разве что запретов и пошлин не признают. Страх сильнее, зато и барыш заметней.
– Да, на поросят, чувствую, хватает. А чего особенного они достать могут?
– Почти все, что пожелаешь. Травку, пряности заморские, ткани… Дорого, правда.
– Оружие?
– Куда тебе больше-то? У Ааля, видел, роскошный склад переполнен стоит. Точнее, стоял.
– Там оружие заурядное, словно это вино. А сейчас появляются весьма любопытные новинки, вот что заполучить бы неплохо.
Кабо пожал плечами:
– Если водится у мелонгов, получим и мы. Долго ли?
– Недолго, но сколько так раздобудешь? На одного? Троих? Пятерых?
– А ты, брат, намерен вооружить сразу сотню?
– Когда-нибудь и к тому придем.
– Насчет сотни не убежден, но ниточку к торговцам я на всякий случай сохраню. Авось пригодится… Тут в разговоре иная история промелькнула.
– Что за история?
– Занятная. На той неделе близ какого-то городка к югу отсюда нашли купца с молодой женой. Оба осквернены и замучены зверски. Ну и ограблены, разумеется.
Шагалан покосился от поднятой кружки:
– И что? Мало ли по стране жестокостей творится каждый день?
– Согласен, вот только не каждую приписывают старику Сегешу.
– С чего бы вдруг?
– Выжило двое слуг того купца. Они и поведали, как беглые разбойники во главе со стариком учинили сей кошмар. Ничего подобного не припоминаешь из вашей… прогулки?
Шагалан, помрачнев, вернул кружку на стол, задумался.
– Я соображаю, все крайне сомнительно, брат, – продолжал между тем Кабо. – Если так безжалостно вырезали хозяев, почему уцелели слуги? Они, естественно, лопочут о божественном заступничестве и чуде, но мне таких доводов недостаточно. Можно заподозрить даже руку Гонсета, который не прочь очернить противников…
К откровенной радости Йерса, Шагалан вовсе забыл про еду, замер, понурившись. Тут в кабачке объявился Шурга в сопровождении невысокого щуплого мужичка с бегающими глазами.
– Двинулись, пора, – позвал повстанец, однако Шагалан удержал его за плечо:
– Кабо с малышом пускай идут, а у меня к тебе, дядюшка, вопрос. Садись.
– Некогда рассиживаться, лодка готова… – Ватажник возмущался, пока не натолкнулся на ледяной, не обещавший ничего хорошего взгляд. Осторожно опустился на лавку.
– Помнишь купца, которого мы… встретили на подходе к дубраве? – совсем тихо заговорил юноша. – Ты тогда заверил, что они с женой были живыми и здоровыми.
Шурга в недоумении пожевал губами, кивнул:
– Ну да, невредимыми всех и оставили. Не так уж давно случилось, чтоб позабыть. Бабу-то, бесспорно, помяли чуток…
– Их обоих нашли мертвыми, причем убитыми люто.
– Эх! – изумленно вытаращился ватажник. – Правда, что ль? И ты теперь думаешь… Да я всеми святыми поклянусь! Лично их последним осматривал. Целы были! Не занимаемся мы такой мерзостью!
– Тише, – одернул его Шагалан. Еще раз пристально посмотрел в глаза, потер щеку. – Тогда выходит… выходит, сами слуги… после нас… Получили ранее от хозяина взбучку, вот и расквитались… Вволю потешили черные рабские душонки.
Шурга покачал головой:
– А мы-то их и пальцем не тронули!
– И вдобавок бросили свободными при связанных хозяевах. Слишком уж ты понадеялся, дядюшка, на запуганность да мокрые штаны. Ни денег, ни лошадей мы для мерзавцев не сохранили, ублажились они лишь своей паскудной местью.
– М-да, – крякнул Шурга. – Не знаешь, что нынче и мыслить-то наперед. Воистину нету дна у человеческой низости. Но ведь кто бы предположил?…
– Никто, – холодно закончил юноша. – Можно теперь молиться, чтобы опять повстречалась эта парочка, да только едва ли Творец снизойдет к нам, грешникам. Потому трогаемся в путь, новые грехи зовут.
Добытая лодка оказалась столь крошечной и хлипкой, что странники невольно заколебались. В конце концов решились было переправляться по одному, но хозяин посудины категорически потребовал садиться всем сразу.
– Она у тебя и до середины реки не доплывет, потонет, – заявил Кабо.
– И не таких богатырей Ласочка возила, – небрежно отмахнулся мужик. – А вот мотаться с вами от берега к берегу мне не с руки. Не любят наши власти тех, кто в обход мостов с поборами шастает, понятно? А ежели стражник какой углядит? И лодку отнимут, и штраф сдерут, да и морду вдобавок расквасят. С одной-то ходкой я, пожалуй, еще успею укрыться, но с четырьмя?… Даже не просите и не думайте.
Очередного пассажира лодка встречала жалобным скрипом. Она колыхалась целиком и каждой своей доской в отдельности, все глубже уходя бортами в воду. Последним влез Шагалан, ежесекундно ожидая, что утлая конструкция резко нырнет ко дну. Однако каким-то чудом этого не произошло. Лодочник самодовольно хмыкнул и взялся за весла. Кое-как, непрерывно вычерпывая набегающую воду, добрались до
